Совсем уж неумелых не было: запозорят и замуж не возьмут даже те, кому родители не могут "купить" самую нищую жену.

Таких, кстати, было немало: часто старики имели четырех жен и дюжину наложниц, а юноши из небогатых станов не могли себе найти невесту. Женщин при таком раскладе на всех не хватало.

Это тоже была проблема, требующая решения, ведь похищать невест запретил еще Шуран. Таман, кстати, в свое время его запрет собирался дерзко нарушить, но он был уверен, что Милослава его не отвергнет. Она бы стала его женой, если бы не подлость кнеса Градского. Тот ухитрился договориться с галлийскими родственниками жены и позволил им украсть девушку и увезти из Славии. Вор у вора невесту украл - вот как вышло.

Но такой поступок мог позволить себе только Таман - он хан. Любого другого он бы жестко наказал. Даже, пожалуй, братьев. Имел право. А его никто не мог ничем ограничить, кроме, пожалуй, старейшин. Таман помнил их власть. Помнил и то, что ему пришлось прогнуться. Он сделает всё, чтобы больше никогда такого не испытать. Убирать совет старейшин совсем было глупо, хотя они единственные ограничивали его власть. В определенной степени ему даже необходимы были границы: если уж он мог доказать свою правоту этим мудрым, но очень неповоротливым старикам, то сможет убедить и всю степь. Так было с городом - сколько он проводил доказательств, расчетов, чертежей! Так было с ирригационной системой. Дальше уже пошло легче. После города его проекты казались старейшинам не такими уж и безумными. Таману казалось, что ценой невероятных усилий ему удалось столкнуть старую массивную телегу под названием "степь" с горы, и дальше будет легче - постепенно она разгонится так, что придется сдерживать.

Тем более, среди степняков нашлось несколько то ли хитрецов, то ли безумцев, которые сами привели своих сыновей к хану с предложением отправить их учиться - в Славию ли, в Галлию, пусть даже во Франкию. На кого? А кто нужен хану? Архитекторы? Инженеры? Виноделы? Толмачи, в конце концов?

Таману были нужны, прежде всего, грамотные помощники. Он готов был принять любого обученного (и желательно не за его счет) специалиста. Сейчас во Франкском и Льеноском университетах учились около двух дюжин степняков. С десяток толковых парней уехали с Харизом на славские верфи. Порядка сотни юношей отправились наемными рабочими на славские поля. Хан, кстати, каждому, кто вернется не один, а с женой, обещал дом в городе, но предупредил, что славских (да и любых других) женщин в обиду не даст, и каждая из них должна быть единственной.

Он прекрасно понимал, каких могут найти невест его люди: сирот или дочерей бедняков. Степняков не любили и боялись. Хороший отец не отпустит дочь в степь. Существовал, конечно, риск, что часть юношей могут вовсе не вернуться, но и это не было проблемой. В таком случае у него в Славии останутся свои люди.

4

Кайле было пятнадцать лет, когда ее отдали арыну в уплату долга. Она была не красивой девушкой: слишком высокой, слишком худой. Никто не захотел взять ее в жены. Она не была нахлебницей в своем шатре, стараясь быть первой помощницей матери: стирала, готовила, шила, смотрела за братьями и сестрами. Конечно, ее расстраивало, что она не замужем, но не так, чтобы сильно. А когда ей сказали, что она будет наложницей арына, Кайла горько плакала и умоляла родителей пощадить ее. Арыну было около шестидясети, он был морщинист и болезненно толст, но даже это было не самое страшное. Он был жесток, последняя его надожница не прожила в его шатре и трех месяцев.

- Дадэ, - рыдала Кайла, ползая в ногах у отца и отчаянно цепляясь за его грубую рубаху. - Но ведь хан запретил! Хан запретил! Он велел - не больше двадцати лет разницы! А арын Кумар старше меня больше, чем на сорок лет!

Сейчас это была ее последняя надежда.

- Хан далеко, - равнодушно ответил отец, у которого, кроме Кайлы, было еще семеро ртов. - А арын - вот он. Разве ты хочешь, чтобы нас выгнали прочь, чтобы твои братья и сестры умерли с голоду? К тому же тебе давно пора стать женщиной.

Девушка не могла его ни в чем убедить. Не помогла ей и мать - безмолвная измученная тяжелой жизнью женщина. Она вообще не могла ничем возразить своему мужу, зная, что он может избить ее до полусмерти - и кто будет смотреть за детьми? К тому же участь наложницы большого человека казалась ей легче, нежели ее собственная. Она бы с радостью поменялась с дочерью местами. Куда как проще быть одной из многих. И ночи тебя ждут не так уж и часто, и работа делится на многих.

Кайла была девушкой решительной, и она решила бежать. Как-нибудь она сможет дойти до хана и броситься ему в ноги, прося о справедливости. Хан страшен и безжалостен - говорят арыны, хан сумасшедший. Но каким бы он ни был - никто не смеет нарушать его указы. Кайла чувствовала за собой правду, кроме того, арына Кумара она боялась больше, чем того, кто должен быть отцом всей Степи. Будь у нее лошадь - она бы, пожалуй, сумела уйти. Но у ее отца было лишь три овцы, а брать коня соседей она не рискнула. Ее догнали к полудню. Сам арын послал людей на поиски своей непокорной наложницы. Рыдающую девушку приволокли в его шатер. Что было дальше, она хотела бы забыть, но увы - теперь это была ее жизнь. Ее новый хозяин был груб и жесток. Он любил избивать своих наложниц и мучить их. Кроме того, он всегда мог отдать женщину на потеху своим воинам, а они были не менее жестоки, чем их арын.

Кайле повезло: она почти сразу забеременела, и арын оставил ее в покое. Вдруг да родит еще одного сына? Сыновья - это хорошо, они будут славными воинами. У девушки теперь была достаточно спокойная жизнь. Ее не били, не насиловали, а работа не была очень уж тяжелой. Другие женщины заметили, что Кайла хорошо шьет и стали просить ее шить сорочки и шальвары.

Однако, чем ближе подходил ее срок, тем больше Кайла боялась будущего. Она знала, что будет дальше. Если она родит сына, то арын наденет на нее золотую цепь и даст немного оправиться после родов, а затем всё начнется заново. Если же родится девочка - ее отдадут какой-нибудь из старух, а Кайлу сразу же заберут в шатер. Есть немало способов попользоваться наложницей - и она, к своему ужасу, знала их все. Больше всего девушка мечтала умереть родами.

Живот был у нее широкий и будто приплюснутый - по всему внутри была девочка. Арын тоже подозревал это. Дочери ему были нужны только для того, чтобы продать их подороже, а может, и подарить кому-то из своих друзей.

Кайла не знала, что ей делать. Может быть, стоит просто перерезать себе горло - тем более, нож можно украсть у женщин, которые готовили пищу. Лучше бы, конечно, взять кинжал арына, он острый - так будет быстрее. Но оружие Кумар хранил под замком. Умирать страшно, но жить так - еще страшнее. А ребенок - да лучше дочери не рождаться в этот мир. Всё, что ее тут ждет - тяжелый труд и насилие.

Кайла выволокла из баньи лохань и потихоньку натаскала воды: сегодня нужно было стирать одежду. Теперь шить она не могла, спину ломило, если долго сидишь, поэтому она делала ту работу, которую могла. Стирку она даже любила. В жаркий день по локоть в прохладной воде - почти отдых. В стане было тихо, мужчины днем отдыхали. Только старшие жены арына лениво переругивались возле очага, да где-то скулила собака. Девушка, низко склонив голову, чтобы солнце не резало глаза, опустила руки в воду и застыла, наслаждаясь покоем. Внезапно на плечо ей опустилась тяжелая ладонь. Она дернулась и испуганно обернулась.

- Сегодня придешь ночью, - сказал ей мужчина, стоящий за ее спиной.

- Но господин мой, - испуганно сказала Кайла. - У меня близко срок... нельзя мне...

Тяжелая оплеуха едва не опрокинула ее наземь.

- Наложница открыла рот? - прищурился арын. - Наложница ночью узнает, для чего он ей нужен.

Он ушел, а Кайлу затрясло так, что руки ходуном заходили. Она бросилась было к очагу за ножом - лучше умереть сейчас - но вовремя одумалась. Увидит кто, нажалуется арыну - и будет только хуже. Всегда может быть хуже.