И сердце вдруг сжалось от беспокойства за каждую из них. Не ровен час, а путешествие затянется, и уже кому-то из них, а не его супруге придется рожать яйцо (не младенца)… На этом мысль сбилась, потому что королевская сила, так не кстати проснувшаяся в этом трансе, безошибочно выцепила из толпы сестру Ллой и алым пятном обозначила наличие почти сформировавшегося и готового к выходу яйца.
А потом его выкинуло из транса, потому что часть его пламени вернулась, а следом принялись тормошить обеспокоенные родичи: дед, отец, спутники сестер.
— Что произошло? Как они? Ты их видел?
— Все живы… — в горле пересохло на столько, что пришлось прокашляться, чтобы сказать хоть слово. — Мой сын теперь в яйце… Кто-нибудь знает, через сколько дрох вылупляется из яйца?
— О, да ты забыл все уроки по древней жизни, — хохотнул Заат, спутник Ллой, — полтора-два года, но ведь мы найдем их раньше, ведь правда?
Бравада к концу скатилась почти до мольбы, а тяжелые вздохи вокруг были подтверждением тому, что все члены королевской семьи ощущают тоже самое — растерянность и робкую надежду.
— Не знаю на счет двух лет, — Гайят приходил в себя медленно, словно сам проходил все слои других миров, возвращаясь в Арх-Руа, — но через два месяца тебе тоже предстоит делиться своим пламенем — Ллой на подходе.
Смятение Заата сложно передать, как и сдавленные и робкие поздравления от старших. И решимость всеобщую найти семью как можно скорее объяснить можно. Только все эмоции были подернуты неопределенностью и растерянностью, и они вносили ощущение горечи, делая надежды на будущее более зыбкими изо дня в день.
Гайят же собирался встретиться с семьями телохранителей и рассказать им, что он видел и что успел узнать, когда его нагнал дед Праммер и отец.
— Гайят, — там точно все хорошо? — немного издалека зашел с вопросом отец. — Ты не почувствовал никакой напряженности?
— Они все были напряжены, — ответил Гайят, вспоминая свои ощущения от аур дрохов. — Яйцо шло неправильно и вызывало такую боль у Сиушель, что ее ощущали все… Что вас беспокоит?
— Саян скоро шестнадцать, Гай, — дед смотрел так серьезно, что стало нервозно, словно он упускает что-то очень важное.
— Кассии и Ларо тоже было шестнадцать, если помните, — сам не хотел, но настроение упало, а беспокойство усилилось, — и я не помню, чтобы случилось что-то страшное.
— А ты помнишь, что у нас законом запрещено в этот период принимать крылатую форму?
Знания, тексты законов, старые предупреждения и даже детские страшилки в один миг накрыли Гайята, вытесняя такие робкие поверхностные эмоции, что еще колыхались внутри, уступив место липкому страху. И в голове даже понимания нет, как помочь дочери прямо сейчас, чтобы не было слишком поздно.
— Что можно сделать? — кажется, его даже начало трясти, и с этой дрожью он не мог совладать, даже стиснув зубы и обратившись к внутреннему пламени за успокоением — только хуже стало.
— Мы не можем дотянуться до них мысленно, — посетовал дед, направляясь с Храм Матери дрохов. Все остальные, а к ним присоединились и спутники сестер, и жених старшей дочери Миллор, последовали за Праммером. — Мы можем обратиться к Матери дрохов и вызвать для Саян хранителя.
— Но это же значит, что мы свяжем ее судьбу с судьбой хранителя, — заметил Заат, который первый из всех понял, что имеет ввиду король на заслуженном отдыхе
— Это решать Саян, — Гайят уже не сомневался, что вызовет и хранителя, и даже саму Судьбу, лишь бы спасти дочь, потому что сейчас нервное состояние подкидывало ему кусочки той картины, которую он видел в свете грядущего шестнадцатилетия: раздувающиеся ноздри у десяти телохранителей, восемь из которых смотрели в сторону дочери крайне подозрительно, а еще изменение цвета чешуек в районе хвоста у половины мужских особей. — Лишь бы нам не опоздать…
— Но ведь там старшие, — возразил Миллор, чья безграничная вера в старших женщин королевского рода просто умиляла.
— Они забыли провести ритуал объединения в семью на время путешествия, — рыкнул Гайят, выдавая свое состояние окружающим. И этой фразы оказалось достаточно, чтобы ввергнуть в первозданный ужас остальных, ведь если не вмешаться сейчас, то скоро за Саян последуют и остальные женщины. И, если путешествие затянется, то и младшим тоже грозит опасность…
Саянара, третья принцесса.
Пространство между мирами.
— Валер, ты ощущаешь, что они строятся? — я была немного в шоке, испытав однажды чувство, что эфемерные врата в моей голове вдруг начали уплотняться и прирастать к миру — словно шестая голова появилась и наблюдает за процессом, только не глазами, а магическими ощущениями, словно ауру вижу.
— Я не думал, что строительство начнется так скоро, — озадаченно ответил Валер, прислушиваясь к чему-то, что слышит только он. — Но ведь наши эксперименты с моделью врат показали, что они не закроют портал, если не будет ключа.
Вот умеет он… Я было понадеялась, что можно порадоваться за нас — первый шаг положен — да только правду не скроешь. Наши эксперименты действительно не утешали: если не создать ключ, если не привязать его к нашему отряду и к тому миру кровью и магией, то врата так и останутся всего лишь вратами, а не артефактом, способным закрыть все проходы и вернуть нас в Арх-Руа.
Откуда у меня такие знания? Я ведь все еще учусь, все еще совершаю ошибки, все еще много не знаю, но вот совершенно уверена, что все знания о вратах и портале абсолютно точные и правильные.
Когда-то в той жизни, когда я ходила на уроки в школу дяди Рара, был у нас предмет, который казался мне скучным, ужасно нудным и ненужным: "Дрохи и дрох-куары".
Какое основное отличие дрох-куара? Он может прибегать к знаниям рода.
Какое основное отличие дроха? Он может прибегать к эмоциям рода.
Какое основное отличие королевских родов дрохов и дрох-куаров? Каждый член королевского рода может прибегать как к знаниям, так и к эмоциям рода, ведь королевские семьи переплетаются время от времени очень и очень тесно. Мы не роднились с дрох-куарами уже лет сто, но память родов осталась с нами, как и знания, к которым стоит прибегнуть.
Наверное, во мне откликаются знания рода, которые моя кровь и магия переосмысливают и накладывают на нашу ситуацию. надеюсь, эти знания не устарели и не ведут нас в никуда.
— Валер, позанимайся со мной, пожалуйста, иллюзией, — я переступаю через свою злость на друга и прошу о помощи — мне очень не хочется идти сегодня на "занятие" к Гориану, хотя он все эти дни ведет себя предельно корректно и сдержанно, но мне становится не по себе с каждой терцией, приближающей меня к уроку.
— Извини, не могу, — Валер удивлен и растерян, ведь сегодня я первая подошла к нему и продолжаю поражать своим поведением. Но кроме удивления в его отказе я чувствую что-то еще, чего понять пока не в состоянии. — Прости, дежурство… Ты сегодня такая красивая… И пахнешь умопомрачительно…
Его речь сбивается и становится совершенно непонятной, а отступление больше походило на бегство, особенно сбивало то, как он задерживал дыхание после каждой фразы. "Пахнешь умопомрачительно"… Я даже принюхалась, а то вдруг это значит совершенно неприятное амбре, но ничего кроме луговых цветов в саду за дворцом не почувствовала — просто приятно и все.
Я бы забыла про это, если б раньше Гориан не вел себя так, словно ему мой запах как раз нравится. А еще иногда я замечаю, что телохранители, завидя меня, стараются уйти с моего пути как можно дальше и не пересекаться со мной. Только Рар себя так не ведет, но сегодня он улетел вверх впитывать магию, которой лишился в последнем нашем переходе между порталами.
Я рассеянно шла в сторону мамы и бабушек, пытаясь сформулировать свое неясное и непонятное беспокойство, чтобы спросить…даже не знаю, возможно, совет или объяснение…, или просто пусть обнимут крыльями или скажут, что все хорошо.
Мама была все еще измождена, так как ее магия, которую она продемонстрировала сразу, как схлынуло Истинное пламя, постоянно утекала в яйцо, поддерживая его температуру.
