– Не густо, не густо, – расстроено пробурчал брат Мамерк, – а разрабатывать это семейство надо, и разрабатывать плотно. Мало того, что они перешли нам дорогу с этим красным стеклом, хотя уже за это одно надо жестоко наказывать. Кроме того, надо непременно выяснить, зачем ему красное стекло понадобилось. Я боюсь, конечно, загадывать, но мне представляется весьма возможным, что он может иметь самое непосредственное отношение к той проблеме, которую мы с вами обсуждали до этого.

– Вы имеете ввиду эти самые артефакты и портативные накопители маны, попавшие на чёрный рынок?

– Да, и я совсем не удивлюсь тому, что в их поместье, может быть, ведутся работы по изготовлению оборудования для зарядной станции. Конечно, энергетических аномалий, пригодных для размещения зарядных станций не так много, и подавляющее большинство их находится под неусыпным наблюдением, либо, в большинстве случаев, активно эксплуатируется. Но вполне возможно, что в том захолустье, куда их загнала судьба, могла найтись, так сказать, и бесхозная энергетическая аномалия.

– Да, если дела обстоят так, как вы говорите, то тянуть с этим нельзя, – брат Цезон, озабоченно нахмурился, – на них непременно выйдут представители какой-нибудь серьёзной организации, и мы будем вынуждены учитывать и их интересы, или, вообще, уйти в сторону. Нам далеко не всё по зубам сейчас. Тогда, брат Мамерк, я отправлю распоряжение в это, Демиургом забытое, королевство для нашего резидента, он незамедлительно займётся сбором информации. Ведь, так или иначе, даже если мы с вами сейчас друг друга накручиваем, и там нет ничего из того, что мы тут нафантазировали, наказать их всё равно надо, да так, чтобы и другим неповадно было.

– Полностью с вами согласен, брат Цезон, – сказал брат Мамерк, потирая пухлые ладошки, – надо преподать им урок. А то повадятся всякие мелкие жулики таскать у нас из-под носа самые лакомые куски. Они от безнаказанности быстро обнаглеют. На голову сядут. Так что вы правы, тянуть нельзя. И, как только будет появляться свежая информация, не сочтите за труд, сразу ставьте меня в известность. А то наша церковь в этом игрушечном королевстве запрещена, так же, как и в Империи, а потому ваша агентура – это единственный источник оперативных сведений.

– По мере поступления донесений от резидента мы вам их будем предоставлять незамедлительно, – заверил его генерал, – но у меня просьба, согласовывать со мной или моими людьми силовые акции, поскольку ваши люди с тамошней обстановкой не знакомы совершенно, а мои люди хоть смогут их как то ввести в курс дела.

– Само собой, брат Цезон, и спасибо вам за содействие.

– Так одно ж дело делаем, – хищно улыбнулся глава ордена «Око Демиурга».

Брат Спуриос, резидент разведывательной сети ордена «Око Демиурга13» в столице Империи Кенин, сидел за угловым столиком в просторном общем зале харчевни «Жареное счастье» и не торопясь потягивал густое местное пиво. Он вполне комфортно чувствовал себя в костюме зажиточного ремесленника, поскольку облачаться в одежды, более приличествующие его духовному сану, было, мягко говоря, небезопасно. Ведь церковь Тринадцати поводырей была уже несколько веков, как запрещена на территории Империи. А потому брат Спуриос не только носил костюм зажиточного ремесленника, но и был этим самым ремесленником. Джитуку, именно под этим именем его знали соседи и клиенты, с коими он ежедневно вежливо раскланивался. Он был владельцем небольшой механической мастерской, занимавшейся изготовлением и ремонтом незамысловатых бытовых механизмов. Мастерская досталась ему двенадцать лет назад, в качестве приданого за его нынешней женой, почтенной Дикеледи. Никто, включая жену, даже и предположить не мог, что этот, слегка полноватый, ремесленник, отец двух близнецов-сорванцов, является глубоко законспирированным агентом клерикальной структуры, враждебной Империи Кенин.

– Разрешите? – молодой человек, лет двадцати пяти от роду, нескладный и стеснительный, нерешительно положил руку на спинку тяжёлого деревянного стула, стоявшего напротив брата Спуриоса. Брат Спуриос поднял взгляд на звук голоса и едва заметно кивнул в знак того, что не возражает. Молодой человек, кстати, весьма прилично одетый, несмело опустился на сидение, отполированное до блеска сотнями и тысячами задниц, которые садились сюда до него.

Вот и осведомитель пожаловал. Запросил внеочередную встречу, кстати. Не иначе, как действительно что-то важное нарыл. Ну, будучи секретарём проректора Академии Оккультных наук Буру Мейтата, он мог принести в клювике что-нибудь действительно любопытное.

Брат Спуриос уставился своими бесцветными глазами в переносицу собеседника. Юношу проняло. Не каждый может сохранять душевное равновесие, когда взгляд визави проходит, словно бы сквозь тебя. Тем более такой впечатлительный молодой человек, как Дэйо Катлегу. Брат Спуриос с лёгкостью завербовал его, обиженного на всю вселенную. Дэйо происходил из древнего аристократического рода Катлегу. И, надо ж такому было случиться, был наделён магическим даром на уровне простолюдина, не более того. Следствием этого было то, что он не мог рассчитывать на место в очереди претендентов на сколь-нибудь значимые посты в иерархии рода. А амбиции его, тем не менее, соответствовали его статусу родовитого аристократа и простирались весьма далеко. Родственники замолвили за него словечко и пристроили убогого секретарём к проректору Имперской Академии Оккультных наук. Работа престижная. Но, юный аристо всё равно чувствовал себя несправедливо обиженным. А потому оказался весьма восприимчив к манипулятивным техникам вербовщика. И да, он, не смотря на свой нерешительный характер, буквально преображался, когда речь заходила о деньгах, и этим было бы глупо не воспользоваться.

– Мастер, – дискант Дэйо неприятно царапнул слух святого отца, – у меня есть сведения о том, что Академия закупила артефакты, которых просто не может быть.

– Продолжай, – бесстрастно произнёс клирик, продолжая сверлить переносицу собеседника тяжёлым взглядом и сохраняя лениво-безучастный вид. А внутренне он ликовал. Совсем недавно, с последней орденской почтой, пришёл особый циркуляр за подписью самого генерала Цезона. В нём всем резидентам предписывалось обращать особое внимание на операции с могущественными артефактами и полностью заряженными накопителями маны. Значит, эта информация важна. Очень важна.

– Я, – юноша, запнулся, но, набравшись решимости, вывалил свои хотелки, – хочу четыре тысячи золотых рандов за информацию о том, где находятся сведения по торговцам, которые продали академии этот товар.

– Правильно ли я понял, что вы к этим спискам доступа не имеете? – ровным голосом уточнил брат Спуриос.

– Да, к сожалению, я не имею к ним доступа, – сознался юноша.

– Ну, тогда я оцениваю вашу информацию не более, чем в тысячу рандов, – резидент уже всё для себя решил. Информация, безусловно, должна быть получена. А столь многообещающий юноша, к сожалению, станет жертвой уличных грабителей, ну, или несчастного случая, что предпочтительнее. И не потому, что денег жалко, хотя их, конечно, тоже платить не хочется. А потому, что после того, как информация будет так или иначе получена и использована, по следу пустятся профессионалы. А осведомитель – это единственная ниточка, которая может привести к нему. Ниточку надо обязательно обрезать. И торговаться брат Спуриос начал только для того, чтобы его не спугнуть. Надо, чтобы у жадненького аристо возникла твёрдая уверенность в том, что он сможет этими деньгами воспользоваться.

– Мало, давайте хотя бы три тысячи, – возразил секретарь проректора.

– Ну, хорошо, две тысячи, – лениво озвучил встречное предложение резидент.

– Согласен на две с половиной, – выдохнул Дэйо.

– Ладно, так уж и быть, – насмешливо подвёл черту под торгом брат Спуриос, – но, как вы понимаете, я с собой таких денег не ношу, а потому прошу вас подождать меня минут сорок. Я вернусь, и мы полностью завершим наше дело.