Верденская операция заставила перенести время проведения очередной военной конференции союзников с 20 февраля (1 марта) на 28 февраля (12 марта) 1916 г. В основу работ конференции был положен новый документ — «Введение к совещанию 12 марта 1916 г.»⁶³⁸. Он начинался, как и меморандум от 2 (15) февраля, с общего обзора стратегического положения на театрах военных действий. Новый момент в обстановку внесла Верденская операция. Документ определял способы действий, которые полезно было бы принять каждой из армий коалиции. Предложения сводились к следующему: 1) французская армия должна во что бы то ни стало защищать свою территорию, чтобы немецкое нападение разбилось об ее организованную оборону; 2) английской армии надлежало сосредоточить наибольшую часть своих сил на французском фронте и потому возможно скорее перевезти туда все те дивизии, которые не представляется крайне необходимым оставить в Англии и на других театрах действий. Относительно русской армии выражалась просьба: а) оказать возможно действенное давление на неприятеля, дабы не дать ему возможности вывести с русского фронта свои войска, и связать ему свободу действий; б) немедленно начать все приготовления к переходу в наступление. Итальянской армии предстояло занятием угрожающего положения воспрепятствовать выводу неприятелем войск с ее фронта; подготовить немедленно наступательную операцию, которая могла бы начаться, как только позволят климатические условия, и проявить деятельность на востоке — в Албании или Салониках, дабы удержать там австрийские войска⁶³⁹.

Военное совещание в Шантильи состоялось 28 февраля (12 марта). Его участникам было сообщено о намеченном русской Ставкой в марте наступлении на своем фронте. Это произвело благоприятное впечатление. «Наше предположенное наступление, — доносил Жилинский Алексееву, — обрадовало Жоффра и штаб и очень подняло настроение» ⁶⁴⁰. Совещание внесло некоторые уточнения в ранее принятое решение об общем наступлении союзных армий. Самым важным являлось согласование вопроса о его сроке. Общее наступление намечалось на май. Было условлено, что начнет его русская армия в конце апреля (первой половине мая), а спустя две недели — остальные армии союзников. Но ввиду того, что русские предпринимали еще отдельпую операцию в марте, Жилинский настаивал, что если она разовьется в большое наступление и вызовет сильный натиск противника на русские войска, союзники должны были ускорить свое

наступление, чтобы не оставлять русскую армию бороться одной, как это случилось в кампании 1915 г. «Поспорили, — отмечал Жилинский, — но согласились» ⁶⁴¹.

Совещание 28 февраля (12 марта) было новым шагом вперед в выработке общего стратегического плана Антанты. Его ход во многом определялся активной ролью русского представителя. Но в полной мере единства взглядов добиться не удалось. «Общая тенденция на совещании, — отмечал Жилинский, — была гораздо более в пользу наступления, чем это было в декабре. Однако по у всех в одинаковой степени. Англичане, не отказываясь от наступления в мае, все-таки говорили о нем сдержапно, Италия еще сдержаннее и ставила условием доставку ей тяжелой артил лерии и пр. Но все-таки общий тон был гораздо лучше и дружнее, чем в декабре. Особенно мне это бросилось в глаза со сто-ропы Жоффра, и объясняется это, вероятно, сильными нападками на него в палатах, министерствах и части общества за пнерт ность и бездеятельность»⁶⁴². Впрочем, и Жоффр не отличался последовательностью. Относительно общего наступления он, по свидетельству Жилипского, «очепь настоятельно указывал па недостаток тяжелой артиллерии, намекая, что без нее начать наступление, более или мепее значительное, будет трудно» ⁶⁴³.

Вскоре после военного совещания в Шантильи, 14—15 (27— 28) марта 1916 г., в Париже была проведена военпо политическая конференция союзников. В ней, кроме военных деятелей, принимали участие политические руководители. Россию представлял один Я. Г. Жилинский. Цель конференции состояла в рассмотрении следующих вопросов: 1) общие условия войны и наилучшее использование сил в открывающейся кампании; 2) условия общего перехода в наступление в связи с решепием, принятым на совещании генеральных штабов в Шантильи; 3) о материальных средствах, нужных некоторым из союзников для обеспечения производства орудий и снарядов. Открывая конференцию, ее председатель французский премьер-министр Аристид Бриан отметил, что она кладет собой пачало повой фазе в развитии войны, знаменуя тесную солидарность союзных стран, их веру в конечный успех и твердое намерение вести общие, методические и согласованные действия. «Перед ними, — сказал он, — одна общая задача, которой служит единая армия, на едином фронте, по общему побуждению и против общего врага» ⁶⁴⁴.

Вслед за Брианом выступил Жоффр. Он доложил о военном совещании, состоявшемся в Шантильи, с изложением его основ-иых решений⁶⁴⁵. Конференция подтвердила эти решения. Но характерно, что, хотя на совещании военных представителей была достигнута договоренность о сроках перехода в общее наступление, Жоффр доложил вопрос иначе. «Коалиция, — сказал он, — предпримет общее наступление в возможно скором времени. Точный срок его пачала будет установлен соглашением между главнокомандующими» ⁶⁴⁶.

Участники конференции уделили большое внимание экономическим вопросам. В частности, был принят ряд решений о взаимной помощп вооружением и продовольствием, об экономической блокаде Гермапии. Общая декларация, утвержденная па последнем (четвертом) заседании конференции, гласила: «Представители союзных государств, собравшиеся в Париже 27 и 28 марта 1916 г., подтверждают полную общность взглядов и солидарность союзников. Они подтверждают все меры, предпринятые для осуществления единства действий на едипом фронте. Они под этим подразумевают едипство военных действий, обеспеченное соглашением, заключенным между штабами; едипство экономических действий, организация которых была решена настоящей конференцией, и единство действий дипломатических, которые служат порукою в непоколебимом желании продолжать борьбу для достижения общей цели» ⁶⁴⁷.

Итак, зиму 1915/16 г. руководящие деятели союзных держав потратили на то, чтобы договориться относительно плана предстоявшей военной кампании. Хотя времени ушло много, но поставленная цель в полной мере не была достигнута. Принятое решепие носило слишком общий характер.

6

План операций русской армии разрабатывался на основе стратегических решепий, принятых сшозпиками в Шантильи. В своих расчетах Ставка исходила из конкретного соотношения сил, сложившегося на восточноевропейском театре. Со стороны России там действовали три фронта: Северный, Западный, Юго-Западный. Северный фронт, которым командовал А. Н. Куропат-кип, прикрывал направление на столицу империи — Петроград. Он состоял из 12, 5 и 6-й армий. Им противостояли 8-я немецкая армия и часть сил армейской группы П. Шольца. Штаб фронта — Псков. Западный фронт во главе с А. Е. Эвертом оборонял направление на Москву. В него входили 1-я, 2-я, 10-я и 3-я армии. Перед ними находились часть армейской группы Шольца, 10-й, 12-й и 9-й армии и часть войск армейской группы А. Линзингена. Штаб фронта — Минск. Юго-Западный фронт под

— 289 —

Командованием А. А. Брусилова имел в своем составе b-ю, 11-ю,

7-ю и 9-ю армии, которые прикрывали направление на Киев. Против этих войск действовала армейская группа Линзпнгена, армейская группа Э. Бем-Ермоли, Южная армия и 7-я армия. Штаб фронта — Бердичев.

Основные мысли оперативного плана русской Ставки были изложены в докладе генерала М. В. Алексеева Николаю II от 22 марта (4 апреля) 1916 г. По подсчетам штаба верховного главнокомандующего соотношение сил складывалось в пользу русской армии. Северный и Западный фронты имели 1200 тыс. штыков и сабель, в то время как у немцев их было 620 тыс. Юго-Западный фронт располагал 512 тыс. штыков и сабель, а австро-венгры — 441 тыс. На всех трех русских фронтах числилось 1732 тыс. штыков и сабель против 1061 тыс. неприятельских. Перевес русских выражался в 671 тыс. штыков и сабель. Наибольшим он был на участке севернее Полесья, где русские имели двойное превосходство, и наименьшим — южнее Полесья, где он был на 1/6. Этот перевес мог быть значительно увеличен за счет укомплектования подразделений до штатной численности. Исходя из такого соотношения сил, М. Б. Алексеев в своем докладе делал вывод, что решительное наступление без особых перегруппировок можно было предпринять только севернее Полесья, т. е. войсками Северного и Западного фронтов. Он предлагал нанести одновременно два удара: Западным фронтом из района Молодечно в направлении Ошмяны, Вильно и Северным фронтом из района Двипска также на Вильно. Юго-Западному фронту ставилась оборонительная задача. Он должен был только готовиться к удару из района Ровно после того, как успешно развернется наступление севернее Полесья⁴⁹.