Вы говорите себе: «Сейчас неподходящее время» или «Поговорим об этом позже». Люди повторяют это снова и снова, но подобные оправдания не изменяют главного — того, что они лгут, предают и изменяют. Но именно так я смогла одеться, пробежать пять кварталов с Руби и Элен до танцевальной студии, чтобы в последний раз прогнать наш номер, а потом пошла в клуб, чтобы подготовиться к выступлению, ни словом не обмолвившись о том, что я виделась с Джо, и о том, что он мне сказал и что он будет сегодня вечером в зрительном зале.

Из-за этих недомолвок я нервничала и дергалась. После первого выступления я пошла в гримерную Элен. Эдди прислал Томми новых оловянных солдатиков, и мальчик выстраивал их на полу ровными рядами. Я села на пол и стала смотреть, но я так нервно выстукивала дробь своими накладными ногтями, что Элен не выдержала:

— Да хватит уже беспокоиться! Завтра все у нас получится.

Второе выступление прошло на ура. Когда прозвучало вступление к номеру Руби, я пошла за ней к занавесу и прильнула к щели. Я быстро заметила Джо. Казалось, он очарован танцем Руби и ее перьями. Густой аромат гардений, казалось, затоплял все пространство клуба. Неужели нам никогда не разрушить этот любовный треугольник? Смогу ли я когда-нибудь забыть, что они были вместе? Я была взрослой женщиной, знаменитостью, но сейчас острое желание бежать как можно дальше съедало меня изнутри. Но на этот раз я останусь и буду бороться.

Выступление Руби закончилось, и она проскользнула мимо меня за занавес. Ее веера из страусиных перьев легко коснулись моего лица, рук и груди. Я должна была сказать ей о Джо, о том, что он был моим, но у меня не было на это времени. Я услышала вступление мелодии к моему танцу, подняла руки с немыслимо длинными ногтями и выпорхнула на сцену. Перед моими глазами вставал образ Руби, танцующей с перьями, и глаза Джо, смотревшие на ее танец. Теперь мне казалось, что в его лице исчезли все черты, делавшие его человеком, которого я полюбила.

Сквозь смех, звон бокалов с шампанским, счастливые вздохи зрителей в клубе, топот моих ног по танцполу, мое дыхание и биение сердца я услышала скрежет ножек стула Джо о пол. Он встал и вышел из зрительного зала.

Неужели он снова бежал от меня? Или он бежал к Руби?

Пока я на сцене, я должна считать — раз, два, три четыре, — чтобы довести выступление до конца.

На этот раз я ограничилась одним поклоном, не оставшись на второй и на третий. Вместо этого я побежала в гримерную Руби. Распахнув дверь, я увидела лишь Элен, удалявшую грим Руби, и Томми, который возился на полу со своими солдатиками.

Я пожала плечами, будто случайно ошиблась дверью:

— Не обращайте на меня внимания! Увидимся через пару минут.

Куда делся Джо? Неужели после танца Руби он больше не хочет видеть меня?

Я открыла дверь в свою гримерную и увидела его на скамье перед моим зеркалом с розой в руках.

Я снова могла дышать.

Он глянул мне за плечо, в коридор, пытаясь справиться с охватившими его чувствами.

— Грейс, я такое видел, такое делал сам…

И тут годы, прожитые без него, вдруг куда-то исчезли вместе со всеми сомнениями. Прошлое, причинившее мне боль, уже не имело значения. Этот человек был моим будущим. Он всегда им был.

— Что бы ты ни скрывал в себе, мне это по силам, — сказала я.

— Вот эта вещь, — он постучал по протезу, — делает меня недостойным того, что я сейчас попрошу, поэтому я буду надеяться на то, что ты просто примешь меня таким, какой я есть. — Он вздохнул, задержал дыхание, потом продолжил: — Я наделал много ошибок и потерял много времени. Я люблю тебя. Я не хочу больше жить без тебя ни одной минуты. Грейс, ты выйдешь за меня замуж?

Я не колебалась. Я слишком долго этого ждала.

— Да.

— Ты уверена? — спросил он, отказываясь принимать такой скоропалительный ответ. — Ты готова отказаться от всего ради меня, хотя уже видела мою слабость и глупость?

— Да, — сказала я, вставая рядом с ним на колени.

— Я никогда не смогу танцевать с тобой, Грейс. Так, как мы танцевали раньше.

— Тогда мы будем танцевать бокс-степ.

— Если мы поженимся, никто из нас не сможет больше никуда убежать. Ни эмоционально, ни как-нибудь иначе. — Он постучал костяшками пальцев по протезу.

И я увидела, как он уязвим. Сейчас он говорил мне, что готов к тому, что нам предстоит, но хочет, чтобы и я была готова тоже.

— Я люблю тебя, Джо. И всегда любила.

Он замолчал, а потом ответил:

— Я не смогу подарить тебе луну, Грейс, но мы можем быть счастливы…

Прямо как в кино!

— Давай сбежим отсюда? Без оглядки?

И он просвистел вступительные аккорды к новому хиту Кея Кайсера: «Хотел бы усадить тебя на корабль до Китая, и чтобы кроме нас там никого не было».

— Пошли отсюда, прямо сейчас. Не надо сборов и прощаний. Мы просто выйдем отсюда и уедем в Сан-Франциско. Я пойду в Стэнфорд или вернусь в Беркли.

В этот момент я поняла, что наконец-то мне досталось главное сокровище жизни, о котором я мечтала, — любовь. Я так его любила, что была готова на любые испытания. Я поняла, что любила этого человека больше собственной жизни. Однако настал момент, когда две самые большие ценности, о которых я мечтала так долго, — любовь и известность, — столкнулись и грозят друг другу помешать. А я не была готова жертвовать одной из них ради другой.

— У меня не было возможности рассказать тебе этим утром, но Руби, я и Элен завтра выступаем на телевизионном шоу. И сейчас я не могу сбежать. Я не могу подвести их.

Его глаза горели разочарованием. Я попыталась объяснить:

— Понимаешь, они мои подруги…

— И тебе важно то, что ты делаешь.

Я склонила голову и кивнула. Но почему я должна стыдиться того, что хочу воспользоваться величайшей возможностью, предоставленной мне жизнью?

Я встала, открыла сумочку и протянула Джо билет на завтрашнее шоу.

— Надеюсь, что ты придешь.

Он молча смотрел на билет. Потом наконец поднял глаза на меня. То, что я в них увидела, было искренним и живым. Он был счастлив за меня.

— Я не пропущу этого ни за что на свете.

— Я люблю тебя, — сказала я.

— Я тоже без ума от тебя, Грейс.

Он взял трость, оперся на нее, чтобы встать, и, хромая, вышел из моей гримерной. Я сделала глубокий вдох, наслаждаясь счастьем и отпуская тревогу. Я любила Джо больше, чем любила танцы, но как же быть с Руби? Мне не хотелось причинять ей боль. Надо было постараться подать новость как можно легче.

Я не дала себе труда переодеться, а просто пошла в сторону гримерной Руби. Перед тем как войти, я собралась, успокоилась и только после этого открыла дверь.

Элен только что закончила свою работу и сидела на полу у ног Руби. Руби наклонилась к зеркалу и наносила крем на веки. Она была уже в кимоно, в волосах гардении. Томми, сидя в углу, играл с солдатиками. Я сглотнула ком в горле и щелкнула пальцами. Все трое обернулись ко мне.

Руби. Теневая сторона

— Здесь был Джо, — объявила Грейс, войдя в комнату.

У меня онемела шея. Элен вздохнула.

— Он сделал мне предложение, — продолжила Грейс. — И я его приняла. Мы переедем в Сан-Франциско…

— А как же «Сестры Свинг»? — спросила я, держа себя в руках, помня слова матери о том, что нельзя показывать свои чувства.

— Я останусь для участия в выступлении, — легко ответила она.

— Это здорово, но что теперь будет с «Сестрами Свинг»? — повторила я.

— Тебя волнуют только «Сестры Свинг»? — смутилась Грейс. — А я беспокоилась, что ты расстроишься из-за Джо.

Джо, Джо, везде этот Джо! Она никак не могла отлипнуть от этого парня. Можно подумать, мне было до этого дело! Джо — это один вопрос, а вот моя карьера — совсем другое.

— Что будет с нашими планами? — настаивала я. — На новую жизнь?

— А твое новое ревю? — ответила Грейс, уже придя в себя. — И планы Элен отвезти Томми в Майами?

— Не смеши меня! — Я уперла руки в бока. — «Любимцы города» изменили все наши планы. Это наш золотой шанс.