— Саша, дождись меня! Что решает этот день?!
— До встречи, Игорь. На связи.
Игорь что-то еще орал в трубку, но Саше некогда было его слушать. Ему нужно собраться. Нужно сконцентрироваться на главной задаче и мобилизоваться полностью.
Он чувствовал себя абсолютно правым в своем решении и не собирался его менять. Его уже ждали в Женеве, и, слава богу, Тузов больше на связь не выходил.
Лео бесстрашно загородил ему выход из дома утром, но Саша не думал останавливаться. Саша думал о предстоящей встрече в Женеве и даже не слушал, что там этот верный подданный бормочет. Лео Бернон в прошлом. А вот Игорю в ближайшем будущем будет о чем подумать.
Бернон был поражен так внезапно произошедшими с улыбчивым и разговорчивым Алексом переменами. Его взгляд был холодным и снисходительным, и Алекс смотрел, приподняв подбородок, сверху вниз, будто сквозь Леона. Даже чистый цвет его глаз, казалось, поменялся и стал каким-то свинцовым. Это вообще другой человек, с небольшим чемоданом и в дорогом строгом костюме отправляющийся в деловую поездку. Обращаться к нему бесполезно. На него и смотреть-то жутко…
Рейс в Женеву улетел за двадцать минут до того, как в Ницце приземлился самолет из Парижа. Игорь уже знал, что не успел, хотя сделал все возможное. Ни в Ницце, ни в Лос-Анджелесе так и не поняли, в связи с чем всегда разумный и вменяемый профессор Тузов внезапно сделал этот крутой разворот и что за обстоятельства не позволили ему выполнить просьбу людей, которым он обязан своей карьерой во Франции. Он второй раз поменял билет, пролетел десять часов до Парижа, потом внутренним рейсом в Ниццу, и все это было слишком долго, слишком далеко, чтобы успеть перехватить сбежавшего Сашку. Трудно гоняться за ним по миру рейсовыми самолетами! Да и какой смысл?..
Его помощники с трагическим видом построились в холле, когда Тузов вошел в дом.
— Мы ничего не смогли сделать, месье, — виновато сказала Марта после приветствия. — Но я знаю название отеля в Женеве. Я слышала, как месье Алекс бронировал номер.
— Дайте угадаю! «Лез Армюр».
— Да, месье профессор, точно, — удивилась Марта.
— Спасибо, все нормально, — ободряюще тронул ее за плечо Игорь, проходя мимо в гостиную и сразу же без сил опускаясь на диван. — Разберите вещи, пожалуйста, я сейчас поднимусь к себе.
— Как перелет, месье? — сказал Лео, чтобы только заполнить тяжелую паузу.
— Все отлично, — на миг закрыл глаза Игорь и вдруг к нему повернулся. — У вас есть сигареты, Бернон?
— Я не курю, месье, вы же знаете. Да и вы, мне казалось…
— Я не так давно бросил, на самом деле. Всего пару лет назад… — рассеянно сообщил Тузов и поднялся на ноги. — Ладно, Леон, я наверх. Есть у нас готовое что-нибудь? Честно говоря, то, что предлагали в самолете, было несъедобно.
— Конечно, месье Тузов! — сразу же воодушевился Бернон. — Вам накрыть в столовой?
— Да, спасибо. Устал я что-то. Эти часовые пояса не для обычного здоровья.
Он действительно ненавидел летать через океан. Впрочем, через материк тоже. И какой-нибудь Пекин был ничем не лучше Торонто. А тут еще и Сиэтл, вообще противоположный край земли. Спать в самолете он не умел, и ночь приходилось пропускать. Есть он там тоже ничего не мог, даже в привычном бизнес-классе. Пить разве что… Однако в этот раз и пить не хотелось, до посадки в Париже он все-таки надеялся, что успеет. И так Игорь вымотался за эту короткую по времени поездку, так уже напсиховался, что думать больше ни о чем не в состоянии. И так противно давит за грудиной… Где бы Саня ни был и что бы он ни выдумал — он жив и, похоже, здоров. Телефон у Саши отключен, но он еще может быть в пути. И, как трезвомыслящая Скарлетт О’Хара, Тузов подумает обо всем завтра, когда снова обретет такую способность.
Он сам не ожидал, что проспит чуть ли не сутки, но на раннее утро следующего дня он чувствовал себя прекрасно отдохнувшим. И, судя по состоянию, самое время было посетить с Сашкой его душевую. Воду можно было бы даже не включать… Сколько времени у Игоря уже не было секса? Суток пять, не слишком ли? Была ли возможность развлечься в Сиэтле? Да сколько угодно! Без всяких последствий и обязательств. Но сладкий Сашкин запах так и остался с Тузовым, волнуя всю дорогу в Штаты. И этот клубный образ в белой растрепанной рубашке, такой неуловимый, броский и незаконченный… Игорь ничего не забыл. И что, предвкушая свое возвращение и возможность все это досмотреть, можно было еще на что-либо размениваться? Даже задуматься об этом не было позывов. Да и сам Саня держал в постоянном тонусе, не желая спокойно посидеть на вилле пару дней в отсутствие Игоря. Эти его гастроли по окрестностям Французской Ривьеры доводили Тузова до натуральной неврастении и без Сашкиного последнего фортеля.
Игорь приоткрыл дверь в Сашину комнату. Марта аккуратно сложила на кровати пижаму. Ту самую, первую, с корабликами.
Теперь лестница, широкие перила, потом его место в столовой за завтраком… Что делать здесь Тузову без Сашки? Основное направление его движения было ясно еще вчера. Никакими страданиями и пустыми фантазиями Игорь мучиться не собирается. Саша нужен ему сегодня, и он Сашу сегодня получит. Недалеко ускакал его птенчик. Уж в Женеве Игорь со своими связями его точно поймает, и, как подсказывает Тузову его знаменитая интуиция, послушают сегодня гости шикарного «Лез Армюр» душераздирающих Сашкиных воплей. Шутки кончились.
Единственный вопрос — ехать ли машиной. За пять часов Игорь доезжает до Женевы легко. Самолет займет три, при том что самого полета какой-то час. У машины есть явное преимущество: вернуть своего храброго красавчика на виллу можно будет даже при самой непредвиденной ситуации. В багажнике, например. Таможенного досмотра нет в еврозоне, у Игоря уже давно французский паспорт. Но самолет все равно быстрее…
Первым рейсом Тузов не полетит. Он должен появиться в клинике и попытаться объяснить нормальным людям свое идиотское поведение в Америке. А заодно сообщить, что срочно вылетает в Женеву. И предложить компенсировать срыв встречи с коллегами в Лос-Анджелесе решением любых вопросов по работе со швейцарскими специалистами. Со швейцарцами-то куда больше связей, чем с далекими Штатами. Игорь и отель этот знает прекрасно, и его там давно узнают. Он всегда останавливается там, когда приезжает на сложные случаи в Женеву.
Все вроде бы выглядело убедительно в клинике, Тузов вышел из административного корпуса и может отправляться прямо в аэропорт. С Мишелем он перекинулся несколькими фразами и уже прощался, когда зазвонил телефон, прервав Игоря на полуслове.
— Саша, твою мать!..
— Подожди, не ори! — крикнул Сашка в трубку и не дал Игорю продолжить. — Я хочу, чтобы ты приехал ко мне, Игорь! Я все равно еще несколько дней буду в Женеве, и я буду тебя ждать, это важно! Ты можешь прямо из Элэя вылететь сюда, ну или в Ниццу сначала, как хочешь. Игорь, я не вернусь, пока ты не прилетишь. Я в «Лез Армюр» живу. Я жду тебя!
Сашка быстро отключился, и Тузову захотелось швырнуть телефон на бетонную дорожку.
— Вот же дрянь!..
— Это то, что я думаю, Игорь? — внимательно смотрел на него Мишель. — Надеюсь, на этот раз ничего серьезного?
— Не знаю, Мишель! — раздраженно ответил ему Игорь. — Пока лечу в Женеву! Из Элэя! Не знаешь, откуда это?
— Из Лос-Анджелеса, должно быть. У них приняты эти сокращения.
— О, конечно… Все, Мишель, до встречи.
Серж только головой покачал, глядя вслед удаляющемуся Тузову. Благоразумный Мишель всегда знал, что обзавестись в их возрасте постоянной молодой любовницей — это нажить себе кучу ненужных и нерешаемых проблем. Как понял теперь Серж, хуже может быть только молодой любовник… Этот парень крутит Игорем, как хочет, и плевать ему на статус Тузова, на его репутацию, да и на его здоровье, судя по всему. И хотя Игорь, конечно, выглядит прекрасно и его энергии можно только позавидовать, Мишель видит, как непросто даются Тузову эти сомнительные для Сержа удовольствия. Неужели это того стоит? Чтобы на все наплевать и вот с таким горящим взором умалишенного нестись в заданном тебе направлении? И какое-то шестое чувство подсказывает Сержу, что безоговорочно, как раньше, рассчитывать на Игоря Тузова им больше нельзя. Не знает Мишель, как это с такими умными и талантливыми людьми происходит, но, похоже, Игорь больше себе не хозяин, а уж что придет в голову его малолетнему объекту поклонения, один бог знает… Как же жаль!
