— Мы в Европе, Игорь, это нормально здесь! — Сашка все еще пытался достучаться. — Тем более Ницца. Или Корсика, еще лучше! Ты бы еще на Ибице поселился и там жил бы, как в Севастополе! Ну мы же не на острове необитаемом, ну Игорь! На тебя тоже вечно кто-то вешается, думаешь, я не вижу? Хотя ты, конечно…

— Что я, Саша? Я слушаю! — резко оттолкнувшись от стола, Игорь оказался прямо перед ним.

— Ты точно на острове! Ну не думал же ты, что мы одни с тобой такие особенные!

Сашка понял, что сморозил глупость, но было поздно. Надо было заткнуться раньше, Саша же прекрасно видел, до Тузова ничего не доходило, и теперь вовсе не изумление во взгляде Игоря, а откровенная ярость! Саша никогда не видел у него такого выражения лица, и теперь испуг — в глазах у Сашки. Видно было, как Игорь сжимал зубы, набирая воздух.

— А я именно так и думал, Саша! Вот именно так, как ты сказал! — начал Игорь говорить, и его глубокий низкий голос вибрировал, с каждым новым звуком становясь громче, и казалось, все пространство вокруг этими осязаемыми вибрациями заполнялось. — И считал все это особенным! Только идиот я вовсе не поэтому!

— Я не сказал, что ты…

— Закрой свой рот, продажная тварь! — Игорь одной рукой внезапно схватил Сашу за воротник рубашки, и перепуганный Сашка почувствовал, как сжимается вокруг шеи прочная ткань. — Да ты же просто уличная девка! Развратная тупая шлюха! — кричал он прямо Саше в лицо, не отпуская воротник и окончательно теряя над собой контроль. — В клубы тебе хочется, потаскуха малолетняя! Вертолетов тебе не хватает?! Это можно устроить!

Продолжая орать ругательства, наличия которых Сашка в лексиконе Тузова и близко не предполагал, он резко развернул Сашку и, протащив по полу, просто впечатал спиной в стену. Саша в последний момент успел убрать вперед голову и оказался будто приколотым к стене: Игорь основанием ладони с такой силой придавливал его грудь, что если бы Саша убрал с пола ноги, то так бы и остался подвешенным.

— Что ты отворачиваешься, дрянь! А ну смотри в лицо!..

— Остановитесь, месье!!! — изо всех сил закричал сбегающий к ним по лестнице Лео, интуитивно предугадав следующее движение Тузова. — Вас к телефону!

— Какого черта?! — не переходя на французский, рефлекторно повернулся к нему Игорь, не отпуская свою жертву. Видя, что Тузов на него отвлекся, Леон остановился на лестнице, опасаясь дальнейшего сближения.

Саша ухом прижимался к стене и пытался вспомнить технику диафрагмального дыхания. Его грудная клетка была полностью блокирована, и воздуха уже не хватало.

Игорь смотрел на перепуганного Бернона с телефонной трубкой, и в его глазах стало постепенно появляться осознанное выражение. Тузов снова повернулся к Сашке. Тот косился на него затравленно, будто пойманный зверек. Игорь что-то хотел еще сказать ему или сделать… Ах, да…

Тузов мягко накрыл второй ладонью Сашкино горло, почувствовав, как дернулся хрупкий кадык.

— Ты же понимаешь, что я могу убить тебя, Саша? — совсем другим, каким-то вкрадчивым тоном спросил Игорь, постепенно ослабляя давление на Сашкину грудь. — Это ж нечего делать, вот так — раз, — шевельнул он пальцами у Саши на горле, — и все.

— Да, — тихо произнес Саша, жадно хватая ртом воздух. — Я понимаю, Игорь, — и после паузы, снова храбро взглянув Тузову в лицо, отделяя каждое слово, сказал: — Что. Мне. Делать.

А ведь хороший вопрос… Игорь окончательно его отпустил, еще немного поразглядывал и, отвернувшись, пошел к себе, молча обойдя на лестнице окаменевшего от ужаса Лео.

Саша сполз по стене, с облегчением почувствовав под собой твердый пол. Вот это драйв… Сашины истерики происходят часто и как бы в порядке вещей. Но истерика Тузова — это нечто новое и поистине эпичное! И Саше есть о чем подумать…

— Мне позвонить в полицию, месье? — осторожно спросил Лео, видя, что Алекс действовать не собирается. Он уже несколько минут сидит неподвижно и, положив руки на согнутые колени, смотрит в одну точку.

— В какую полицию, Лео? — вздрогнул Саша, словно проснувшись. — Вы в своем уме? И, кстати, спасибо, — улыбнулся он верному Бернону.

Алекс встал и подошел к столу. Спокойно взяв в одну руку почти полную бутылку коньяка, в другую — недопитый стакан, он направился на лестницу, следом за ранее поднявшимся на второй этаж Тузовым.

— Ради всех святых, месье Алекс! — отчаянно взмолился Леон, но Алекс только беспечно ему подмигнул.

Лео смотрел на Алекса изумленно. Эти русские реально бесстрашны? Или бессмертны? Пару минут назад этот субтильный малый был на волосок от гибели в руках окончательно спятившего монстра и вот сам поднимается к нему снова, загадочно при этом улыбаясь. Лео ни слова не понимает по-русски, но он в жизни не слышал ничего более жуткого, чем этот дикий рев, нараставший каждую секунду с момента начала их скандала. Лео прислушивался, находясь наверху и, как всегда, переживал за Алекса. Наивный мальчишка что-то пытался своему профессору растолковать, но как только Тузов открыл рот, Лео понял: добром это не закончится. Жаль, Марта уже дома и не слышала этих чудных звуков от своего обожаемого доктора. И не видела этой милой картины… Если бы Тузов не остановился сам, вдвоем с Алексом они бы с ним не справились. С ним, наверное, и пять человек не справились бы! Нет, не понимает их Лео. И правильно считают правительства всех цивилизованных стран. Их надо бояться.

Опустившись на стул в своем кабинете, Игорь пытался понять, что это вообще было… Уж чего-чего, а сцен ревности Тузов не закатывал никогда! Это вообще не его профиль. Ну, значит, с премьерой… Однако же он совсем не это планировал! Как мог он до такого дойти… Он повернул к себе ладони все еще дрожащих рук. Что это? Это руки врача? Акушера, хирурга? Которые пять минут назад чуть не свернули шею глупому мальчишке? А что было бы, если бы он не отвлекся в последнюю секунду и разорвались бы тонкие Сашкины позвонки?.. И Саня бы сразу обмяк и затих… И сложился бы на полу безжизненной сломанной куклой… Все было бы просто и ясно в этом случае. И быстро. Игорь не стал бы на него долго смотреть и трогать бы больше не стал. Он выбрал бы, пожалуй, морфий. Внутривенно. Весь, который можно найти дома и в машине. Кубиков двадцать, чтоб наверняка. И алкоголь вдогонку. Тоже по венам. И как жаль, что у него никогда не было какого-нибудь пистолета, как у его севастопольских приятелей! Это был бы идеальный вариант. А то эти ампулы пока все сломаешь…

За этими конструктивными мыслями застал его Саша, без стука войдя в кабинет. Саня сел перед ним на стол, поставив рядом стакан и бутылку, и Игорь непроизвольно схватил его за бедро, стремясь убедиться в благополучном исходе всей этой ситуации.

— Ты как? — участливо спросил его Сашка, накрывая его руку ладонями, но Тузов не поднял опущенного взгляда, лишь махнув темными ресницами. — Ничего страшного не случилось, Игорь. Да вообще ничего не случилось!

Игорь не реагировал, покосившись на стакан, и Саша вложил его в руку Тузова.

— Тебе надо, Игорь, выпей.

Дождавшись, пока Тузов примет успокоительное, Саша налил ему снова и продолжил разговор.

— Ты можешь спросить меня, о чем хочешь. Если хочешь… Но я скажу тебе все равно, чтобы ты знал. У меня никогда не было мужчин, кроме тебя. А с тех пор, как мы вместе, вообще никого не было. И не может быть, понимаешь? Я всегда хотел быть только с тобой. Всегда! И я никакой не ребенок, Игорь, я знаю, что я говорю!

— Давно знаешь? — мрачно спросил Игорь, задумчиво глядя в стакан.

— Давно. И я не хочу быть для тебя ребенком. Никогда не хотел! Я знал, что мы будем вместе. Еще тогда, во время той твоей лавстори!

— Тебе тринадцати лет еще не было, Саша… — Игорь бросил на него быстрый взгляд и снова спрятал глаза.

— И что? — резко прервал его Сашка. — Ты хочешь сказать, что уже тогда меня не хотел?

Не глядя на Сашу, обалдевший Тузов пил из стакана коньяк маленькими глотками, не отрываясь, как воду.