- Кто он?

- Я не знаю. Он еще не раскрыл себя. Но я уверен, что он уже активен. Мы, вероятно, годами наблюдали за ним в действии и любили его, не зная его истинной сущности. Вскоре, скорее всего, в течение нескольких недель, он создаст новое единое мировое правительство в ответ на сегодняшние события. Он даже принесет мир в Израиль, подписав семилетнее соглашение.

- Этого никогда не произойдет, - сказал я.- В Израиле никогда не будет мира, особенно сейчас. И какое отношение это имеет ко мне? Вы сказали, что я был избран.

- Подписание соглашения положит начало семилетнему периоду, который называется "Tрибуналом", а те, кто примет Иисуса как своего Господа и Спасителя после Вознесения, называются "Cвятыми Tрибуны". Многие из них будут евреями, как и ты. Откровение говорит о 144 000 еврейских свидетелях. Эти свидетели, Cвятые Cкорби, будут защищены сверхъестественным образом от грядущих ужасов. Точно так же, как ты сегодня был защищены своим опекуном. Как ты сказал его зовут?

- Габриэль, - прошептал я. - Он тоже упоминал что-то о 144 000, когда скинхед Эл держал меня на ножах.

- Гавриил - защитник. Ты ведь знаешь, что Гавриил был ангелом Господним?

- Нет, - сказал я. - Но теперь знаю.

Я попытался взять себя в руки. Меня выбрали просто за то, что я еврей? Я даже не исповедовал свою веру, не говоря уже о знании христианской Библии. Все это казалось несправедливым. Если это правда, а я начинал верить, что это так, то почему я должен получать особую защиту, в то время как другие страдают? Мы проехали мимо выезда на Парктон, и я подумала о Чарли. Что он сделал, чтобы заслужить все то, что произошло сегодня вечером? Он просто пытался попасть домой - как Фрэнк, Гектор и все остальные.

- Почему? - спросил я. - Зачем Богу это делать? Он же должен быть любящим Богом.

- Да, - сказал Брэди, - и Он - любящий Бог. Но Он также и справедливый Бог. Один комик, который мне нравится, однажды сказал, что у библейского Бога раздвоение личности. В Новом Завете Он - Бог любви, обещающий всем прощение; но в Ветхом Завете Он - Бог гнева, требующий жертв и наказывающий тех, кто ему неугоден. Люди часто забывают, что Он и тот, и другой.

Я подумывал сказать проповеднику, что я думаю об этом, что я думаю о его Боге - о любом божестве, которое так поступает со своим народом. Но я промолчал и смотрел, как мимо проносятся километровые отметки. Этот человек мог доставить меня почти к порогу моего дома, поэтому меньше всего я хотел его обидеть. Если бы я это сделал, то оказался бы снова пешком. Мы миновали весовую станцию на съезде 36 и пересекли границу штата. На обочине стояли три небольших креста, установленных в память о трех подростках, погибших там несколько месяцев назад в результате несчастного случая за рулем в нетрезвом виде. Глядя на них, я вздрогнул.

- Пенсильвания, - преподобный Брэди улыбнулся. - Уже недолго осталось.

Я посмотрел на дорожный знак.

ВЫ ПОКИДАЕТЕ МЭРИЛЕНД.

НАМ ПОНРАВИЛСЯ ВАШ ВИЗИТ.

ПОЖАЛУЙСТА, ПРИЕЗЖАЙТЕ ЕЩЕ.

Пожалуйста, приезжайте еще...

Это была подходящая эпитафия миру. Мы ехали дальше в тишине, мимо заброшенного Пенсильванского центра приветствия и еще нескольких разбросанных обломков машин. Я смотрел на проносящиеся мимо достопримечательности, не обращая внимания на ужасы. Горел фермерский дом; пожарных на месте не было. Обезглавленная голова лежала на средней полосе. Подросток-граффитист разрисовал рекламный щит, не боясь возмездия или ареста, потому что полицейские были заняты в другом месте. Большой черный ворон пировал на мертвой собаке. Фары вспыхнули на дорожном знаке: "Шрусбери - одна миля".

- Вы можете просто высадить меня у съезда, - сказал я.

Преподобный Брэди выглядел удивленным.

- Tы уверен? Мне не составит труда довезти тебя до парадной двери.

- Нет, все в порядке. Я уверен.

Он сбавил скорость, когда мы подъехали к выезду, и остановился на вершине рампы. Он посмотрел в зеркало заднего вида, чтобы убедиться, что позади нас нет транспорта. Eгo не было. Шоссе было призрачным. Я открыл дверь и протянул ему руку.

- Послушайтe. Я не знаю, как вac благодарить. Bы уверены, что я не могу дать вaм денег на бензин или что-то еще?

- Ты можешь отблагодарить меня, подумав о том, что я сказал, - oн сжал мою руку. - Надеюсь, ты найдешь то, что ищешь, когда вернешься домой, Стив.

- Я ценю это. До свидания, преподобный, и удачи.

10.

- Я буду молиться за тебя и за твoю жену.

- Спасибо.

Я начал отворачиваться, но тут он окликнул.

- Стив? Не теряй веры. Путешествие будет трудным, но в конце тебя ждет нечто чудесное!

Я кивнул, боясь говорить. Несмотря на его доброту, мне хотелось накричать на него. Окно машины закрылось, и преподобный Брэди уехал. Я стоял и смотрел ему вслед, пока его задние фонари не скрылись из виду.

- Габриэль? - сказала я вслух, спускаясь по съездному пандусу. - Ты все еще со мной?

Ответа не последовало, но я его и не ждал. Если уж на то пошло, Габриэль показал себя довольно необщительным.

- Итак, если проповедник был прав, если ты своего рода ангел-хранитель, посланный присматривать за мной, тогда я надеюсь, что ты присматривал и за Терри!

В темноте запела свиристель. Трава вдоль дороги тихо шелестела под дуновением ветерка.

- Если нет, - сказал я, - меня ждет ад!

Потом я пошел домой. Когда я проходил мимо, они грабили магазин "Wal-Mart". Удивительно, но все это выглядело довольно мирно. Местные жители, люди, которых я знал и лица которых узнавал, выходили из магазина, неся все, от продуктов до телевизоров. Они толкали тележки, переполненные товарами. Не было ни драк, ни толчеи. Все было до жути спокойно. Соседи приветствовали друг друга, помогали друг другу загружать машины и грузовики. Я слышал смех, видел влюбленных, держащихся за руки, улыбающихся детей. Обстановка была вежливой и дружелюбной, почти праздничной. Карнавальная атмосфера, где не хватало только колеса обозрения и нескольких продавцов сахарной ваты. Может быть, еще и дрессированного слона, показывающего фокусы детям.

Чарли был прав. Мы должны были взять брошенный "Кадиллак", когда наткнулись на него. Все остальные так делали, и владелец "Кадиллака", несомненно, больше не нуждался в нем. Если бы мы захватили машину, я бы уже был дома. Мы все были бы дома. Если бы я согласился, Чарли и Фрэнк были бы живы.

В городе было не так много брошенных машин, но было много темных домов. Мне было интересно, сколько из их обитателей действительно исчезли, а сколько просто прятались внутри, забившись за подоконник, сжимая в темноте дробовик и ожидая, когда орды, вторгшиеся в "Wal-Mart", нападут на них. В одном из кварталов, где дома располагались близко друг к другу, огонь выпотрошил четыре здания, начиная от антикварного магазина Мерла Лафмана и заканчивая домом Дейла Хаубнера. Тротуары и улица были мокрыми, а из пожарного гидранта капала вода. Я предположил, что здесь, в нашем районе, пожарные были менее заняты, чем в других местах. А может быть, они просто приехали раньше. Что бы ни случилось, им удалось спасти остальную часть квартала.

11.

Боль в ногах и ступнях рассеялась во время поездки на машине, и теперь у меня открылось второе дыхание. Усталость уменьшалась с каждым шагом, и я ускорил шаг.

- Я почти на месте, Терри. Почти дома.

Светофор мигал желтым на перекрестке напротив моего квартала. Осколки стекла указывали на аварию, но машин в поле зрения не было. Я перешел Главную улицу, повернул направо и прошел еще несколько ярдов. Затем я встал перед нашим домом. Я сделал глубокий вдох... В доме горел свет, и из окна гостиной я увидел мерцающий голубой огонек телевизора.

Она здесь!

Я взбежал по ступенькам крыльца, и мои руки задрожали, когда я нащупал ключи. Я отпер дверь и ворвался в гостиную. По телевизору показывали измученного вида диктора новостей, который сообщал то, что я уже знал. Громкость была увеличена. Место Терри на диване пустовало, но подушка, на которой она сидела каждый вечер, все еще хранила ее отпечаток.