Вражья тьма идёт на захват земли

С ада выбралась, Богом попранная.

Она смерть несёт и ввергает в грех,

Попирает дух самой святости.

И восстал народ против ворога.

И воззвал народ к силе Божия:

«Ты скажи нам, Бог!

Православный наш!

Почему кровь ты льёшь между

Братьями?»

И ответил Бог, чуть подумавши:

«Кровь одна у вас… Вера разная!»

И просил народ:

«Изничтожь ты грех и безбожие!

Будем жить тогда, миру радуясь».

Но сказал Господь в гласе с горечью:

«Десять заповедей прописал я вам.

Десять заповедей – все нарушены.

Чтоб счастливым быть и мирскую

Жизнь всей душой ценить.

Сами вы должны с грехом

Справиться.

Божий свет в сердцах праведный

Разжечь

И наполнить жизнь мудрой

Святостью.

Победите тьму и уверуйте…

В одном городке, назовём его «К», в одном дворе, и даже в одной и той же высотке жила-была троица неразлучных друзей. Лена, Наташа и Антон родились в один и тот же год, следовательно, родители устроили их в один и тот же детский сад, расположенный рядом с домом, а потом записали в одну и ту же школу. Так что детская дружба ребят зародилась ещё в ясельной группе, как говорится «дружили они горшками».

Вот детки подросли, и уже в первом классе Антошка корявым почерком на тетрадном листе бумаги написал Ташке-Наташке признание в любви. Лена немного попереживала, что Антошка выбрал не её: она недельку подулась на друзей, но потом решила влюбиться в Ромку из параллельного класса и помирилась с ребятами. С того времени дружба троицы стала только крепнуть.

Лена была очень красивой девочкой, а повзрослев превратилась в яркую, взрывную красотку, по которой все мальчишки сходили с ума. Она могла мгновенно влюбиться в какого-нибудь красавчика и так же в один миг разлюбить его. По этому поводу красотка никогда не расстраивалась и не горевала, смеясь Елена-Прекрасная говорила: «Не родился ещё тот принц, которому я отдала бы своё сердце и любила бы его до конца дней своих! А если и родился, то где-то в далёкой, волшебной стране, и пока он не прискакал ко мне на белом коне, я буду влюбляться и тусить! Ведь у такой красотки, как я, от поклонников отбоя нет и не будет».

Наташа была полной противоположностью подруги и внешне, и характером. Девушка была тоже очень красивой; но красота её была, не вызывающей, а какой-то нежной, милой, глядя на неё, хотелось просто любоваться ею.

Детская любовь Наташи и Антона с годами наполнилась новыми красками и стала ещё сильнее.

Друзья и знакомые ребят называли их по-свойски Ташей и Тошей; а в последствие прозвали «семейкой Тошиков», на что парочка по началу сильно обижалась. Антон поколачивал своих обидчиков, Наташа, как могла огрызалась, Лена словесно и кулаками вступалась за своих друзей. Шло время, ребята взрослели, и к смешной дразнилке все привыкли: даже учителя и родители ребят стали ласково называть их просто Тошиками.

Друзья окончили школу. Наступило последнее лето детства, когда ещё можно было безмятежно провести пару месяцев: отдохнуть и набраться сил, как говорится для вхождения во взрослую, почти самостоятельную жизнь. Им всем ещё предстояло – несколько предстоящих лет – грызть гранит науки в каком-нибудь из ВУЗов.

Елена уговорила Наташу провести лето в деревне у своей бабушки Кати. Катерина была статной, высокой, крепкой женщиной и очень привлекательной внешности. Одевалась она всегда в удобную больше в спортивную одежду, а копну седых волос, аккуратно собранных в пучок, прятала под косынку. Ленкина бабушка совсем не выглядела на свой возраст: хотя никто и не знал сколько ей лет, да и никто никогда её об этом и не спрашивал. Моложавое лицо – без намёка на старость – излучающее доброту и одухотворённое какой-то святостью, указывало на мягкость характера и щедрость её души. Вот только большие, серо-зелёные глаза казалось жили своей жизнью – отдельно от бабушки. Бывало бабушка Катя смотрит на человека, ласково улыбается ему, а глаза строгие, настороженные и наоборот: ругает, отчитывает кого-нибудь, а в глазах стоит умиление. Бывало и такое: говорит она с тобой, взглядом свербит, а ты понимаешь, что не на тебя бабушка Катя смотрит, а через тебя куда-то в даль внимательно вглядывается, и от такого взгляда жутко становится.

В деревне Катерину любили и уважали, частенько захаживали к ней за советом, а если хворь какая случалась, тоже обращались к ней.

Наташа согласилась на поездку нехотя. Лене не малого труда стоило уговорить подругу: ведь та не хотела даже на день расставаться с любимым Тошей. Пока Лена с Наташей были детьми, бабушка Катя была не против того, чтобы и Антон на лето приезжал вместе с девчонками пожить в деревне. Когда детки повзрослели, она воспротивилась этому: «Не гоже взрослому парню в одной хате с девками проживать, так и до греха дойти может! Что я родителям скажу? Грех он и есть грех! Я женщина старых порядков! – бабуля строго грозила, подняв указательный палец над головой, и добавляла напоследок. – Честь береги смолоду…» И всё в том же духе. После чего начинался длинный рассказ про то, как в стародавние времена до сватанья и свадьбы девушки с парнями гуляли. Девчонки молча слушали бабушкины нравоучения и даже не пытались ей перечить – это было бесполезно.

Лена с Наташей попрощались с Антоном и договорились созваниваться ежедневно. До деревушки со смешным названием «Саринка» можно было добраться только на личном транспорте или рейсовом автобусе. Ехать приходилось по просёлочной, ухабистой дороге почти целый день, но это того стоило. Саринка находилась в красивейшем месте, окружённая первобытным лесом и цветочными полянками с краснеющей земляникой. Рядом с деревушкой протекала неглубокая, но извивающаяся, как змея, речка Чернушка – любимое место, как для купающейся детворы, так и для рыбаков.

Зимой деревня пустовала. Правда, несколько местных аборигенов не покидали свои дома и жили в них безвыездно круглый год: «Куда нам старикам деваться? На родной земле век доживать будем. Где родился там и сгодился. Да и куда мы от могил своих родных уедем? Нет, уж эту красоту не за какие коврижки не променяем!» – упрямо твердили они.

С наступлением весны в деревню начинали съезжаться садоводы, и Саринка оживала. Летом на каникулы подтягивались студенты, школьники и детсадовская мелюзга – жизнь на Саринке закипала.

Все в деревушке друг друга знали. Ленкина компания сдружилась ещё в детстве. В городе ребята практически не встретились, да и списывались редко, а здесь они были не разлей вода.

Днём в хорошую погоду молодёжь собиралась у речки где безмятежно проводила своё время: купаясь, загорая, играя с мячом, и в другие весёлые игры. Когда начинали поспевать ягоды: земляника, малина, смородина, черника, а из земли пробивались первые грибочки – дружная компания бежала в лес собирать вкусные дары природы. В дождливые, пасмурные дни ребята всем скопом заваливались к кому ни будь в гости: где весело травили анекдоты, обсуждали новости или просто смотрели телепередачи. Деревушка хоть и находилась далеко от цивилизации, но могучий интернет с телевиденьем добрались и в эту глухомань. Спутниковые, поблёскивающие тарелки, как огромные грибные шляпки возвышались над старыми, покосившимися избами. Со стороны было весело наблюдать за этой картиной, а когда старички начинали хвастаться и спорить у кого тарелочка больше и круче – это была полная умора.

Ещё молодёжь любила слушать стариковские страшилки про всякую сказочную нечисть. Когда в деревне начиналась гроза, и в домах отключали электричество, вся компания собиралась в доме у Ленкиной бабушки, та была знатной рассказчицей. Катерина затапливала печь и под тихий треск горящих поленьев, в сумрачной темноте начинала свой рассказ. За окнами гремел гром, небо разрывали молнии, но в деревенской, старенькой избе было тепло и уютно. На небольшой кухоньке компания рассаживались по ближе к тёплой печи. Лена – как хозяйка дома – сидела с кочергой и следила за огнём в топке. Бабушка Катя зажигала лучину, и всем казалось, что время повернуло вспять – лет так на двести. С замиранием сердца под зловещий грохот грома и адские разрывы молний, прижавшись друг к дружке, ребята слушали старые байки про домовых, упырей, оборотней и чертей.