Давид наблюдал за братом и его невестой со смешанными чувствами. У него и самого скребли на сердце кошки, а тут ещё и Шалико метался меж двух огней. И кто же поможет ему определиться, если не старший брат?.. Эх, дзма!..

– Ты так бледна, – мимо промчался Игорь Симонович и встал чуть поодаль вместе со своей женой. – Наверное, мне лучше не ехать. Остаться с тобой…

– Поезжай, – мягко попросила Тина. – Ты ведь знаешь меня. Со мной подобное случается…

– Это месть тебе за тот танец. – Шёпот Саломеи, которая утешала Нино, раздался по другую руку, и старший Циклаури увлеченно прислушался, обернувшись в их сторону. – Неужели ты не понимаешь? Это же так очевидно!..

Нино храбрилась изо всех сил, но всё равно заметно расстроилась. Однако Давид не мог оторвать взгляда не от неё, а от Саломеи, и горячо себя за это проклинал. Сколько нежности вызывал у него её образ?! Да разве это серьезно?.. Ему надо жениться, чтобы помочь отцу и матери, а он всё ещё заглядывался на свою первую любовь, которая упорно отталкивала его? Вай ме!.. Какая дилемма! Разве взрослый мужчина может быть столь сентиментален?.. Эти детские терзания так глупы!.. Поскорее бы от них избавиться…

В конце концов, она заметила, что он пристально на неё смотрел, и вопросительно повела бровями. Сердце сжалось, но он вспомнил об их нынешних отношениях, и изобразил на лице дружескую насмешку. Она усмехнулась в ответ и, пока Шалико и Натали пели, подошла к нему с бокалом вина.

– Что такое, Давид Константинович? – ни о чем не догадываясь, пожала она плечами. – Вы что-то задумали?

– Я задумал, – промолвил он, смеясь, и чокнулся с ней бокалами, – решительные действия. Вы видите, как всё усложнилось…

– Да-а-а, бесспорно, – протянула Саломея, вздохнув. Шалико искренне улыбался своей невесте. – Но у вас есть какой-то план?

– Вообще-то… есть один.

Она поразилась его проворностью, но Давид не успел поделиться размышлениями, потому что старейшины спустились в залу. Жених с невестой закончили исполнение, и публика разразилась громкими аплодисментами. Дождавшись, пока они спустятся в толпу, Башир Ахмедович с Константином Сосоевичем во всеуслышание открыли охоту. Мужчины засобирались в путь.

– Держите обеих при себе, Саломея Георгиевна, – напоследок наставил её Давид, и она коротко кивнула. – А я займусь нашим Ромео…

***

Русская псовая охота на зайца, лисицу или волка издревле занимала их предков. Когда-то вместо преданных быстроногих борзых они брали с собой зорких птиц, но ни в коем случае не ружья. В противном случае терялся весь смысл: надо выследить зверя зрением, вовремя спустить свору борзых и наблюдать за тем, как собаки догоняют волка и душат до прибытия хозяина. Если до той поры он не скроется в норе или чаще, охоту можно считать удачной. Кровь кипела в венах, когда они наблюдали за тем, как стая с лаем бросалась на волка, выделывая в воздухе грациозные пируэты. Успех зависел и от собак, и от самого зверя – порой попадаются очень неуступчивые! – но в верности своих борзых ни Циклаури, ни Абалаевы не сомневались. Эти длинноногие, длинношёрстные создания никогда их не подводили.

Снег, выпавший на новогодние празднества, давно растаял, и их лошади мяли копытами сезонную грязь. Не моросило, и многие из них распахнули шубы и сняли шляпы. Процессия, состоявшая из двенадцати человек, двигалась не спеша, чтобы не спугнуть добычу. Они высматривали зверя по следам и оглядывались на птиц. Охотничьи заповеди гласили, что те зачастую кружились над прошлой добычей волка и могли выдать его расположение.

– Надо выследить мелкую живность, – назидательным тоном твердил Башир Ахмедович. – Он погонится за ней, а мы – за ним.

Засим он ещё раз выразил сожаление, что Исхан из-за своего недуга остался дома с женщинами и не смог принять участие в этой охоте. У его старшего сына золотая голова, и он бы точно выманил добычу из леса! Дядя Казбек согласился с его излияниями и, спрыгнув с лошади, пошёл пешком, придерживая её за узду. Обладая отменным слухом, он вслушивался в каждый шорох по наказу брата. Вахита Айдемиров, держась по правую руку от Абалаевых, то и дело задирал голову наверх, ища охотничью высеку. Найдя её, он кивнул старшему отпрыску.

Джамаль, недолго думая, остановился, а за ним и все остальные охотники, и, азартно улыбаясь, бросился к дереву. Ничто в мире не распаляло его так, как возможность показать себя.

Молодой Айдемиров нашёл самую высокую точку на местности и, проворно взобравшись на неё, всмотрелся вдаль. Несколько секунд все ждали его вердикта, но юноша не стал им ничего объяснять и вдруг искусно завыл. Его вой зазвучал совсем как волчий.

– Ну и зачем это? – спросил у Давида Игорь, который никогда не бывал на дворянской охоте раннее и смотрел по сторонам, вытаращив глаза. – Что за странная выходка?

– Он хочет привлечь тем самым волка, – улыбаясь, разъяснил старший Циклаури. – Обмануть его, будто воет собрат.

– А вот это правда, – иронично хмыкнул княжеский зять, и приятель весьма оценил эту шутку. Они оба придерживались нелестного мнения о Джамале Вахитаевиче. – Такого волчару ещё поискать.

Насладившись своим триумфом, Джамаль Айдемиров спрыгнул на землю и доложил всем собранные сведения: в нескольких метрах от них вьётся стая коршунов, и это может означать, что волк раздирает свою добычу прямо у них под носом. Все кивнули и, переглянувшись, молча тронулись в путь.

Лошади цокали копытами по земле, в пасмурную погоду вороны каркали в воздухе, и охотники старались не разговаривать, чтобы не создавать лишнего шуму. Только Георгий Шакроевич и Торнике и Константин Сосоевичи о чём-то спорили позади Игоря и Давида, и они решили не отдалятся от своих стариков.

– Ваш брат держится отстранённо, – заметил муж Тины, прожигая глазами спину Шалико, который ехал впереди в гордом одиночестве. – Как будто стыдится чего-то.

– По-вашему, ему есть чего стыдиться, Игорь Симонович?

– Должен признать, повод имеется.

– Уверен, что вы судите поверхностно. Ваше мнение ещё может поменяться.

Шалико, безусловно, подслушал этот разговор, но он вызвал на его лице лишь горькую усмешку. Думать о прошлом в последнее время становилось приятнее, чем пребывать в настоящем, и он в очередной раз погрузился в воспоминания.

Наступил май – его любимый месяц в году, – и он решил, что перед отъездом в Вену вновь навестит Демидовых. По правде сказать, после той прогулки у пантеона он бывал у них довольно часто, и друзья уже стали шушукаться, будто он сделает Натали предложение, как только перейдёт в Рим на службу. Шалико улыбался, думая об этом. С тех пор, как он познакомился с графиней Демидовой, жизнь полилась из него рекой. Он просыпался по утрам с прекрасным расположением духа и поражал знакомых бьющей через край энергией. Он стал довольно разговорчив и, чего с ним никогда небывало, не отмахивался от шуток Мишеля о любви и женщинах. Эти темы, ранее имевшие тёмный окрас в его сердце, отныне потеряли его, и он стал связывать их исключительно с Натальей. Ах, неужели он влюбился в неё?..

Натали Демидова… чистый ангел, его спасение, нежная фея! Как долго он ждал именно такой девушки, как часто искал её в толпе? Она смазала его душу целебным бальзамом, она обезболила её и наполнила потерянным светом, теплом и красотой. И главное… отвечала ему взаимностью. Она невероятна!.. И как он не понял этого раньше?

– Mon Dieu!.. 44 – воскликнула девушка, встретив его у дверей тем сказочным вечером. Алексей Петрович поехал в центр города по просьбе генерального консула и изрядно там задерживался. – Тот самый… велосипед?

Шалико искренне умилился, заметив на её лице изумление, повернул колёса так, чтобы она могла лучше их рассмотреть, а затем звякнул колокольчиком, что привело её в полнейший восторг. О, как заныло сердце! Ну до чего же она трогательна…