Юджин совсем не хотел семью. И вместо медитаций с большим удовольствием перекапывал грядки. Внешностью своей не интересовался, у него даже не было зеркала. Он вообще ничего не хотел, только находиться рядом с Отцом, слушать его рассказы и служить ему. Создатель почти не отдыхал: прервать процесс творения было невозможно. В сотворенном было жизненно необходимо поддерживать и направлять потоки энергии. Крайне редко Отец мог, не отвлекаясь, прилечь на шелковистой поляне у живительного ручья. И если уж появлялся на дорожках любимого Сада, Юджин тут же создавал для него заросли цветущего жасмина, кусты пионов или пахнущие медом алиссумы. Куда бы Создатель ни повернул голову, Садовник успевал пристроить клумбу с розами или акацию, увитую благоухающими орхидеями. Все остальное время Юджин занимал себя заботой о саженцах, сортировкой семян, анализом почвы в разных концах сада и совсем редко – воплощением растений из своих снов и фантазий.

Иногда после долгого трудового дня, когда солнце ему было уже не нужно, и можно было полюбоваться закатом, Юджин садился на крыльце, материализовывал себе большую кружку чая и смотрел вдаль. Ему нравилось, что суета окрестных поселений его не касалась, и в гости никто не приходил. А с вольношатающимися по Саду он никогда не разговаривал. Однажды, правда, к нему заглянул один из Учителей.

– Приветствую тебя, сынок! – Учитель улыбнулся Садовнику и стал задумчиво разглядывать свежепосаженные кусты. Юджин подошел, поклонился и коснулся кончиками пальцев его стоп.

– Добрый вечер, Учитель! Добро пожаловать в Сад.

– Красиво у тебя здесь, столько любви! А давно ли Отец навещал тебя?

– Давно, Учитель, очень давно. Уже трижды отцвел жасмин, а Господь не появляется.

– Да. Много забот. Мы себе даже представить не можем… Не переживай. Сад жив, значит, Создатель не спит. Ты ведь не ходишь на мои занятия? Юджин, мне кажется, они были бы тебе полезны.

– Простите, но я слишком привязан к Саду. Ни минуты не смогу без него. А вдруг я уйду на занятия, и разминусь с Отцом?

– Сынок, ты на этой планете лишь для того, чтобы учиться. Пройдут столетия, и ты получишь возможность раствориться в океане блаженства, если пройдешь оставшиеся уроки и освободишься от привязанностей. Я готов помогать тебе.

– Учитель, простите меня, но я уже достиг своего океана блаженства. Он здесь, в этих цветах и деревьях, у ног моего Отца. О большем и не мечтаю. Да и не очень я умен, чтобы понимать ваши истины. Слишком прост. Я и сам скорее старое дерево, чем высокая душа. Ваши занятия мне впрок не будут.

– Что ж, будь счастлив, сынок!

– И вы… – Юджин поднял глаза, но Учителя рядом уже не было.

– Что хорошего в этих перемещениях? Так приятно босыми ногами по траве, по маргариткам!..

– Согласен, сынок, очень приятно!

Юджин поморщился, предвкушая продолжение беседы. Повернулся и увидел за спиной Отца. Его голос каждый раз менялся, а внешность… Юджин много раз пытался восстановить в воспоминаниях внешность Создателя, но ему это не удавалось.

– Владыка! Ты вернулся!

– Я и не уходил. Я всегда в твоем сердце.

– Отец, мне не по зубам ваши с Учителем премудрости. Ты же не будешь уговаривать меня ходить на занятия в школу?

– Это твое решение. Надо было мне вычеркнуть свободу выбора, когда творил законы. Теперь уже ничего не поделаешь. Вижу, ты приготовил к посадке саженцы манцинеллы? Если она не обзаведется ограждающими шипами, боюсь, ее нужно будет убрать подальше отсюда. Будь с ней осторожен.

– Все знают, что она ядовита. Но я присмотрю за ней.

– Что у тебя нового?

Юджин погасил солнце. Над садом зажглись яркие звезды, ночные фиалки разразились нежнейшим ароматом, а полчища светлячков устремились к кустам гортензий.

– Отец, ты не говорил мне, что за Дерево выросло в яблоневом саду. Оно похоже на яблоню и цвело яблоневым цветом. Но оно не такое, как другие. И светится в темноте. Посмотри на его листья и ствол.

Вдалеке, над крышей домика светилось в темноте нежным светом раскидистое золотое Дерево.

– Вот видишь! Учитель о нем на занятиях рассказывал. А ты прогуливаешь.

Когда Создатель улыбался, у Юджина внутри загорался фонарик.

– Я и сам вижу, что оно особенное. На нем уже созревают плоды. Интересно…

– Не стоит, сынок, не пробуй их пока. И другим не давай. Как только будет можно, я сам тебя ими угощу. А сейчас, от греха подальше, посади вокруг него густой терновник или кактусы. Чтобы не было соблазна.

– Что ж, раз так, утром я его спрячу. Хотя, какой может быть соблазн в наших краях?

Уже через минуту Юджин снова включил солнце и забыл и о золотом Дереве, и об Учителе. Сад мягко обволакивало сумерками. Господь уютно устроился на поляне незабудок. Юджин сейчас же повесил на деревьях над ним нежную ваниль с легким сладковатым запахом и обвил стволы селеницереусом, царицей ночи. Кактус тут же расцвел, хотя накануне не собирался, и наполнил добрую половину Сада ярчайшим ароматом. Вечер пролетел незаметно. Юджин спрашивал, Отец рассказывал, что происходит во Вселенной.

Утром Садовник долго копошился вокруг золотого Древа. На всякий случай сначала убедился, не напали ли на него тля или короеды. Тогда бы пришлось и их отлавливать, пересаживать и кормить: на этой планете все ее обитатели были равны в правах. К счастью, и ствол, и листья были совершенно целы, а золотистые плоды за ночь еще подросли и налились соком. Поразмыслив, какой вид терновника самый колючий, посадил обычный дикий кустарник и помог ему вырасти в хорошую изгородь. За спиной у него прошла увлеченная беседой компания здешних обитателей. Юджин не любил, когда с ним заговаривали местные. Он подождал немного и направился к домику. Однако двое мужчин отстали от компании и рассеянно бродили по дорожкам. Юджин сел под навес спиной к гостям и сделал вид, что увлечен разбором семян.

– Сократ, я прекрасно понимаю, что все происходит справедливо. Но факты!

– Какие факты, Семен? Любой факт при субъективной оценке может стать аргументом для обеих сторон.

– Да в том-то и дело, нас учат здесь, что сторона одна! И нет никакой другой! Создатель любит нас всех одинаково. Но тебя не смущает, что за пределами нашего обитания все происходит иначе? Зачем выселяют неугодных?

– А с чего ты взял, что выселяют?

– А с того, что в здравом уме никто по собственной воле из Рая не уходит.

Собеседники удалились, споря и жестикулируя. Юджин замер над столом с сорванным адонисом в руке. Цветок медленно возвращал свою огненную окраску. «За пределами нашего обитания?..»

Глава 10

Старое гнездо

Йоргут, поносы и страшные истории

Три недели тихого счастья вперемешку со страхом пролетели как один день. Директор Саниной школы умоляла определиться с новой школой. Электричество отключали все с меньшими интервалами. Мешки с вещами, сваленные вдоль стен, уже перекочевали на пол и другие горизонтальные поверхности. Их содержимое, слившись воедино, образовало прекрасные разноцветные поляны, на которых без труда можно было найти все, что нужно для жизни: памперсы, штаны, пеленки, коробки с инструментами, посуду, пластилин, белье и остатки вчерашнего ужина. Нужно было переезжать. Но квартиры, которые подобрал в интернете Игорь, Еве не достались – перехватили более расторопные претенденты, пока Ева с Ритой в слинге ехала с другого конца Москвы. Хозяева других уже по телефону отказывали подозрительной квартиросъемщице с тремя маленькими детьми и без единого мужа. Гошка нашел еще несколько вариантов, но посреди всех этих радостей заболели дети. Их по очереди то тошнило, то проносило, то рвало.

В ноябрьский красный день календаря Ева проснулась от знакомых звуков в туалете. За окном шел первый снег.

– Саня, это ты? – Ева приподнялась на матрасе.

– Мам, это я, Кеша. Живот.

– Так! Все! Больше не могу! Куда же мне всех вас девать? Я даже квартиру не могу съездить посмотреть!