Через несколько долгих секунда я аккуратными тихими шагами направился к выходу. На ступенях были следы крови, но головорезов не наблюдалось. Я выглянул наружу: под ступенями лежало тело одного из нападавших. Больше врагов не наблюдалось.

Спрыгнув на нагретую дневными лучами солнца землю, я перезарядил автомат, не тратя времени на подсчет патронов, и позаимствовал еще один магазин у свалившегося под лестницу бандита. При этом только сейчас я заметил небольшие следы синей краски на своих пальцах, словно я провел ими по еще не до конца высохшей акварели. Оттереться от нее придется позже, сейчас не до этого.

Быстро проверив машину, я увидел нескольких человек, лежавших в кузове без сознания. Еще пятеро пассажиров лежали за машиной и также не подавали признаков жизни. Времени на оказание помощи у меня не было, поэтому я просто вытащил ключ из замка зажигания машины, около которой в кровавой луже отдыхал последний застреленный мною нападавший.

Я бросил быстрый взгляд в сторону головного вагона, но не разглядел других машин или людей с этой стороны поезда, даже дверь в соседний вагон уже была закрыта. Затем обогнул поезд сзади, но с правой стороны увидел лишь силуэт грузового автомобиля вдалеке, где-то в районе локомотива.

Нет времени, нужно двигаться дальше. Сигнал через динамик можно подать только из кабины машиниста. Поэтому я перехватил автомат покрепче, залез обратно в вагон не без помощи великих и могучих русских ругательств, после чего пулей рванул к купе, где пряталась Фэйт.

— Я в порядке, — громко сказал я, подойдя к двери и проверив, что она все еще была закрыта. — Никому не открывай дверь и оставайся на месте!

После этого я тихо подошел к переходу в предпоследний вагон и вслушался в гнетущую тишину. Несколько минут назад оттуда доносились выстрелы. Проверять прочность собственной шкуры на предмет сопротивления патронам крупного калибра категорически не хотелось. Поэтому я постоял еще несколько долгих секунд для верности. Тихо. Действительно тихо. Не дождавшись божественных знамений, запрещающих мне входить внутрь, я, как истинный агностик, перекрестился, и резко рванул за ручку, открыв дверь в следующий вагон настежь и приготовившись к неизбежному.

Оценить обстановку я не успел. Мне просто-напросто крепко прилетел неизбежный удар в голову. Нет, меня не просто ударили в лицо. По мне словно проехался сельскохозяйственный комбайн. От такого удара из меня выбило не только дух, но и автомат, который отлетел от меня и куда-то с лязгом завалился. Как и тюрбан, который и до этого едва держался на моей голове, а сейчас от резкой смены положения с вертикального на горизонтальное перестал быть частью моего гардероба. Кажется, я добегался.

— Это свои, — раздался надо мной подбадривающий шепот.

Странно, но видимо меня ударили настолько сильно, что мне показалось, будто шепот говорил на чистокровном английском с британским акцентом.

— Твою мать, — только и смог сказать я до того, как чьи-то крепкие руки рывком подняли меня на ноги.

— Тише, — продолжил тихо говорить со мной голос, пока я кое-как протирал глаза и морщился от вспышек боли в левой скуле, — на английском говоришь?

— Да, — едва слышно ответил я, наконец сумев разглядев того, кто так здорово меня приложил.

Коротко стриженный молодой парень с ухмылкой до ушей и проницательными серо-голубыми глазами. Чтоб ему в Тартар провалиться.

— Хорошо, — перестал ухмыляться британец, — я Итан. Будем знакомы. Доложи позывной и обстановку по своему вагону.

— Святой. Четверо нападавших внутри вагона мертвы, — мгновенно отреагировал я, — снаружи несколько гражданских без сознания в кузове внедорожника. Справа от головного вагона стоит еще один автомобиль, количество противников неизвестно.

Только сейчас я смог до конца прийти в себя, если не считать не проходящего гула в голове, и разглядеть, что произошло в вагоне, где ехали британцы. На стенах вагона в нескольких местах красовались пулевые отверстия, двери ближайших купе, насколько я смог заметить, были закрыты, а в конце коридора дежурил еще один из попутчиков Итана. Тел в синих тюрбанах в коридоре не было, скорее всего их спрятали в одном из отделений.

— Принял, — ответил Итан, достав из нагрудного кармана рацию. — Отбой. Последний вагон чист. У нас еще один боец. Готовность три минуты.

Ответ я не разобрал, но Итан уже двинулся вглубь вагона, жестом пригласив меня следовать за ним. Отойдя на несколько метров, он поднял с пола автомат и протянул его мне. Я молча забрал оружие и двинулся следом.

Итан остановился перед одной из дверей, несколько раз постучал и затем отодвинул ее в сторону. Внутри двое коллег Итана заканчивали связывать руки и ноги одного из нападавших.

До этого я не обращал внимания на внешность под тюрбанами, но сейчас успел бросить взгляд на лицо одного из головорезов. Смуглая кожа, короткие черные волосы. Остальные черты едва ли просматривались под кровавой кашей, в которую его превратил сельскохозяйственный комбайн под именем Итан. В том, что бил его именно он, я не сомневался.

— Со мной еще один боец. Зовут Святой, — отметил наше присутствие Итан, товарищи которого заканчивали с веревками. — Святой, это Эд и Чарли. В начале вагона дежурит Джон. Он останется с пленником. Нам как раз не хватало одного человека для зачистки, так что слушай внимательно.

Называя имена попутчиков, Итан коротким кивком обозначил каждого из них. Всех британцев отличала короткая стрижка. Эд был невысоким крепким парнем с черными как смоль волосами и густой темной щетиной.

В противоположность ему волосы Чарли были светлыми, почти белыми, словно выгоревшими на солнце, а его лицо было гладко выбрито. Времени размениваться на детали у меня не оставалось, но что-то мне подсказывает, что имена у этих товарищей такие же настоящие, как и мой позывной, который по-английски звучит «Сэйнт» и не имеет общего с именем Святослав корня. Впрочем, так даже лучше. Хотя что-то мне подсказывает, что на русском некоторые из этих ребят могут говорить даже лучше меня.

— Судя по твоему докладу, поезд штурмуют с двух сторон — по четыре-пять человек, — продолжил спокойным тихим голосом давать установку Итан. — В некоторых вагонах могут оказаться один-два случайных противника, которые контролируют обстановку. Остальные же в это время грабят пассажиров со стороны начала и хвоста поезда, и выводят заложников.

Он был удивительно спокоен, учитывая текущие обстоятельства.

— На шум отсюда и отсутствие связи однозначно сбегутся новые противники, — командовал уверенным голосом мужчина, — поэтому действуем следующим образом: Джон остается здесь, прикрывает нас от атаки со стороны хвоста поезда; ты и я выходим наружу, Эд и Чарли зачищают поезд изнутри; движемся с одинаковой скоростью, я с правой стороны поезда, ты с левой, парни внутри. Вопросы, предложения?

— Никак нет, — ответил я после секундной задержки, — нам с тобой лучше держаться вплотную к вагону. В случае опасности можно укрыться под поездом, за колесами.

План логичный. Набросать что-то изящное и абсолютно безопасное для всех сейчас просто невозможно. Если у локомотива также остановился джип или грузовик, то лучше контролировать входы в вагоны и снаружи, и внутри. А там как пойдет.

— Принял, — сказал Итан, выходя из купе и направляясь в сторону Джона. — Давай за мной. И да, одну рацию отдам тебе. Частоту не меняй. Связь только в случае экстренной угрозы, иначе — тишина в эфире. Ждешь команды от Эда о пройденном вагоне и движешься по их команде.

Итан передал мне небольшую рацию, по размеру меньше армейских аналогов. Я убрал ее в карман штанов, таскать ее и автомат в руках неудобно. Пока мы шли в начало вагона, я вытащил магазин и проверил, остались ли там патроны. Да, на пару очередей хватит. Или на дюжину выстрелов, если точно стрелять одиночными.

Плюс один полный магазин, который я вытащил из машины. Хотелось бы сказать, что мне приходилось воевать и с меньшим. Но кроме ситуации ранее с тремя метательными ножами иных патовых столкновений мне на ум не приходило. Хотя быть может, в жизни предыдущего Святослава происходило что-то эдакое.