Андрею Ростиславовичу перемена поведения и внешности, кажется, пришлась по душе, хоть его и выдавали только глаза. Возиться со мной, как с увечным, он перестал. Честно говоря, я и в этом мире технически остался в категории болезненных. Магию-то я после дуэли потерял.

Однако, я по-хорошему ею никогда и не владел. А потерять то, чего у тебя никогда не было, не так уж и страшно. Легко пришло, легко ушло. Мной в этом плане движет лишь праздный и научный интерес. И немного эгоизма. Чем больше инструментов в моем шкафчике, тем больше решений проблем у меня будет. Я, можно сказать, закончил освоение в дворянской семье и новой стране. Однако в Кении многое можно решить оружием, а вот в Москве на дуэль пистолет не принесешь. Или принесешь? Надо будет почитать дуэльный кодекс, как-то пропустил я эту занятную книжечку.

— … верно, сын? — закончил свой монолог старший Львов. И застал меня этим врасплох, так как мои мысли витали в облаках. Если я сейчас отвечу неправильно, то из облаков с белогривыми лошадками они превратятся в облака турбулентного напряжения. Он же маг ветра, с него станется.

— Будущее — это важно, — издалека начал я. — и я понимаю, что многим обязан роду. Военная карьера стала новым билетом в жизнь. Понимаю, что рано или поздно я буду нужен в Москве, в рядах Львовых. Но на данный момент моим главным приоритетом является служба в Иностранном корпусе и возвращение магии. На эту тему я как раз хотел поговорить с сослуживцем. Он поляк, иногда помогает мне с тренировками. Еще он неплохой маг, насколько я могу судить.

— В Польше сейчас неспокойно, Свят. Насколько мне известно, несколько крупных родов вот-вот схлестнутся. Поэтому я не удивлен, что многие маги стараются улизнуть. Будь осторожнее. Но спрашивал я не об этом, мне интереснее, когда… — Андрей Ростиславович прервался и обернулся, услышав шорох за своей спиной.

— Мне интереснее, когда ты все-таки домой приедешь, ммм? — голос Львова обрел веселые нотки, но брови были нахмурены. — Тут Трубецкие недавно устраивали неплохой вечер в своем поместье. Уверен, Михаил был бы рад встрече. Он в последнее время все больше скучает, совсем на приемах и балах появляться перестал. Мы с Василием тебе и пару бы подобрали хорошую. Он и твоему деду помогал. Сам знаешь, у него глаз алмаз!

Ну началось. Резко сменил тему на свою любимую. Как-будто у него наследников больше нет! Справедливости ради, я ему пока про Фэйт не рассказывал, все же не знаю, как он отреагирует. Конечно, знакомить с семьей придется, но этот вопрос я отложу на… пожалуй, на никогдадцатое февраля. Пока что. Потом, может, на конец месяца перенесу. На тридцать первое, допустим. Ну и как мне на эти намеки отвечать?

— Да знаю я. Ты мне каждое лето грозился невесту подобрать, а Василий поддакивал.

Слуга был из редкой когорты людей, преданной роду до одури. Такая верность встречается нечасто. А предыдущий Святослав и был той самой одурью. Удивительно, но старый слуга, кажется, действительно переживал за всех Львовых, как за своих детей, хоть и носил непробиваемую маску почтительности.

— Он и мне, между прочим, невесту нашел, — ответил Львов с ностальгией в голосе. — Да какую! Молодость дается один раз, Свят. Жизнь по новой не переиграть. Так что не забывай, что тебе дома всегда рады. Я понимаю, что ты в звании аспирана, офицер Иностранного корпуса. Если решишь приехать домой, познакомлю кое с кем. Все-таки у нескольких неплохих семей дети подрастают, и внуки. А мне с кем нянчиться прикажешь, ммм? Я же не молодею! От Гоши не дождешься.

Георгий — это мой старший брат, которого я называю кот Шредингера. Он вроде есть, но его как бы нет. Мы не общаемся. Когда виделись в поместье, то просто не обращали друг на друга внимания. Я люблю людей, с которыми можно комфортно помолчать, а уж люди, которых можно комфортно не замечать — это вообще дар Богов. Поэтому к Георгию я отношусь без пренебрежения, но и без теплых чувств. Как говорится, могу помочь, а могу и послать. Странно, что он не навещал меня, когда я выздоравливал после дуэли, но может прошлый Святослав с ним рассорился вдрызг или девушку увел. С него сталось бы.

— Думаю, он и сам решит, что к чему, — пожал я плечами. — Он все же наследник. Нужно принимать самостоятельные решения.

Я благодарен Львовым, но это не значит, что я расцениваю их как единое целое. Георгий может справиться сам и без моей помощи. Так что пусть принимает ответственность на себя. Я уверен, что сидя в удобном поместье и козыряя по балам и приемам сильнее не станешь. Если бы были родовые техники, способные вернуть мне магию, то я бы уже знал о них. Все же всем Львовым выгодно, чтобы члены семьи умели колдовать. Может, только Георгий рад, что его положение как наследника упрочилось еще и титулом надежды младшей ветви, но я понятия не имею, что он там думает. В любом случае, удачи ему на непростом фронте формирования новой семейной ячейки.

— Не будь с ним так строг, — отрезал Андрей Ростиславович, — и подумай о том, что я сказал. Поговорим позже.

— Конечно, — ответил я и изобразил губами улыбку. — До следующего звонка.

Я нажал на красную трубку на экране и вызов завершился. Нужно не забывать о Москве. Все же, находясь на периферии, быстро забываешь про ядро империи. И пусть Москва была лишь спутником этого ядра, так как в Петербурге обитала императорская семья, и важные чиновники и все желающие подняться за счет связей и положения зачастую жили в столице, но рабочим интересом не обделяли и Москву. Она являлась неким бизнес центром, где было принято трудиться. Ну и ночная жизнь во втором городе империи по слухам ничем не отличалась от моего прошлого мира.

Многие семьи не жили в самом городе, особенно те, что постарше и влиятельнее, все-таки аура у города была купеческая, а не дворянская. Я в подобную чушь не верю, так что Москва оставила на меня приятное впечатление. Нет столичного лоска и утонченности, зато чувствуется свобода и стремления вырваться из тени Санкт-Петербурга. Вряд ли это осуществимо. Пока император живет в Питере, Москва останется его тенью. Интересно, но Львовы никогда не старались перебраться в столицу. У Андрея Ростиславовича, вероятнее всего, и в Москве хватает забот.

Но какой же лис. На старость надавил, про долг семье упомянул, еще и похвалить успел не просто между строк, а напрямую. Точно что-нибудь нужно от меня. Вообще-то я даже примерно представляю, чего ему хочется. Потеря магии одним из наследников — это сильный удар по репутации, ведь в дворянском обществе магический талант является движущей силой, способной как на разрушение, так и на созидание. А в младшей ветви Львовых двое неудачников в этом плане. Моя сестра, Мария, так и не смогла пробудить стихию до сих пор. То есть в семье остался один наследник и маг, хоть и не самый талантливый.

На мой взгляд, половина таланта — природный дар, а вторая — трудолюбие. Я никогда не пугался препятствий, но если я не почувствую магию, то начать трудиться будет сложно.

Каждое утро одно и то же. Я, стоя с вытянутыми руками, стараюсь сдвинуть небольшие объекты в комнате. Пока что безуспешно. К тому же мне просто сложно представить что-то, чего я никогда не чувствовал. Доктор на медицинском осмотре в иностранном корпусе сказал, что восстановить мои магические каналы будет проблематично, чем подтвердил мнение его коллег, обследовавших меня по настоянию отца еще в Москве.

Младшие Львовы, при всей деятельности Андрея Ростиславовича, сейчас находятся не в лучшем положении. Я не особо разбираюсь в тонкостях отношений младшей и старшей ветви, но, насколько понимаю, у них между собой холодный нейтралитет.

В данной ситуации я лично после результатов дуэли являюсь уже не талантливым молодым магом, а, если без прикрас, товаром, который Андрей Ростиславович должен подороже загнать. Я, как мужчина, не перейду в род жены. Но, учитывая, что потенциал был неплохой, то и невесту можно подобрать. Вернее, можно подобрать, если учесть, что я выпускник военной академии и аспиран Иностранного корпуса. То есть мое имя имеет хоть какой-то вес, а я сам — посредственную, но ценность.