– Холодно, Элла Валентиновна. А вы без шапки. – Подходит ко мне, просовывает руку между моим локтем и талией, открывает дверь и усаживает меня в салон.

Безнадежно. До кого я пытаюсь достучаться? До парня, которого еще вчера не знала? У которого не только торс, но и мозг в «кубиках»?

Сжимаю челюсти, не испытывая ни малейшей тяги к созерцанию Самира. Отворачиваюсь, не реагируя на него, когда он садится за руль и прогревает машину. Бесчувственный упырь! От злости становится жарче, чем от печки.

– Поехали уже! – командую, потеряв терпение.

Все-таки приходится наградить Самира взглядом – недобрым, рассерженным и не предвещающим его карьере ни малейшего взлета. Но кипячусь еще сильнее, видя его равнодушие, будто я ему не хозяйка. Ногти сгрызть хочется, или глаза ему ими выцарапать. Как же он меня выбесил!

– Что у тебя под пиджаком? – спрашиваю резко.

– «Глок».

– Застрелись из него. – Опять отворачиваюсь, получив в ответ молчаливую ухмылку.

Ненавижу! Ох, как же я ненавижу проклятый контроль. Ненавижу быть в чьей-то власти. Ненавижу быть зависимой.

Вместо того чтобы поехать, Самир переваливается через меня и замирает. Я затаиваю дыхание от неожиданности. Его лицо слишком близко. Еще сантиметр – и он коснется меня.

Вытаращившись на него, спиной врастаю в спинку сиденья. Губы непроизвольно размыкаются. Пальцы леденеют, в то время как щеки загораются.

Мной овладевает странная смесь эмоций и желаний. Хочется оттолкнуть его и прикоснуться к его щетине, волосам. Хочется отвернуться и смотреть в его глубокие синие глаза вечно. Лютую и восхищаюсь. Свирепею и преклоняюсь. Самир для меня – нечто непостижимое, загадочное, требующее моего внимания. Феномен, который я обязана запечатлеть на холсте.

Впервые за полгода я – снова я. Я злюсь, дышу, позволяю себе утратить самообладание.

– Дохлый номер, Элла Валентиновна, – скалит он острые клыки, вытягивая ремень безопасности и пристегивая меня. – По ушам ездить не привык, но я для вас лучший телохранитель.

– Ты меня почти растрогал. – Кладу ладонь на свою грудь. – Прям вот сразу захотелось премию тебе выписать… по-братски…

Самир трогает машину с места, выруливает на дорогу и как ни в чем не бывало спрашивает:

– Сразу в банк? Или вам куда-то заскочить надо?

– В «Ритуальные услуги». Венок тебе куплю. Скоро пригодится.

– Вы и правда несносная. Умеете мозг поклевать, – соглашается он, но не дает мне в меру насладиться победой, добавив: – Только имейте в виду, Элла Валентиновна, у меня опыт работы в кинологии. Воспитывать я умею.

У меня красные вспышки перед глазами выстреливают от его слов. Урод! Проходимец! Негодяй! Он еще смеет изгаляться надо мной!

– Дрессировать, – поправляю я его.

– Я еще присматриваюсь. Возможно, и дрессировать, – продолжает он, лишь мельком отвлекаясь от дороги.

– Козел! – выпаливаю я. – Теперь ясно, почему от тебя жена ушла! Кому ты такой гад нужен?! Только мнишь из себя мужика, а на деле явно страдаешь от недостатка женского внимания.

– О, Элла Валентиновна, в вас заговорила тоска по былому? Оскорбляетесь, что сами давно не были в центре внимания? – посмеивается он.

– Мне стоит пальцами щелкнуть, как все парни будут у моих ног. А от тебя люди только шарахаются!

Он ловко крутит руль, вписываясь в поворот, и предлагает:

– На спор? Я выйду из банка с номером телефона секретарши вашего отца.

– Лейлы? – хохочу нервно. – Она замужем!

– Тоже мне – проблема.

Отец всегда гордился Лейлой. Ставил ее в пример, уважал, поощрял премиями, лишь бы она не переметнулась в другое место. Секретаршу, которая работает, а не вид делает, найти не так-то просто. Ведь это еще и человек, который в курсе всех дел. Держать рот на замке под силу не каждой, особенно за чашкой чая с коллегами, которые норовят вытянуть из тебя секретик-другой.

– На что спорим? – воодушевляюсь я. – Она пошлет тебя, не успеешь и намекнуть на флирт.

Самир задумчиво хмыкает, перестраиваясь в другую полосу.

– Если проиграю, тут же напишу заявление по собственному.

– Кажется, у меня есть ручка, – язвлю, засовывая руку в сумку.

– Не спешите. Ведь я выиграю. А в этом случае должницей будете вы.

– Я уверена, этого не случится.

– Случится.

– Нет! – настаиваю, достав ручку и демонстративно покрутив ее пальцами. – Ладно, допустим, Лейла прется от неотесанных хамов и по тихой шалит в тайне от мужа. Твое условие на случай призрачной победы?

– Выиграю – и вы встретите со мной новый год. – Самир прожигает меня взглядом. Проникает вглубь настолько, что перекрывает мне кислород. – По рукам?

Спрыгну – стану посмешищем в его глазах. Еще решит, что дорожу таким телохранителем. Лейле я доверяю, так что фортуна однозначно на моей стороне.

– По рукам!

Опять я навлекаю на себя неприятности, поддавшись безрассудству. Моего бесшабашного азарта всегда избегали. Если я играю, то до победного. С поражением не мирюсь. Протест внутри клокочет. Соперника растопчу, но на лаврах почивать не дам.

Приехав в банк, жду не дождусь момента, когда буду потирать ладони в предвкушении проигрыша своего телохранителя. Наверное, он круглый идиот, раз продолжает выполнять должностные обязанности. Прежде чем в лифт меня впустить, осматривает его. На среднем этаже не позволяет сотрудникам банка войти. В приемной отца тоже изучает каждый угол, вызывая у Лейлы недоумение, приправленное ужасом.

Я не могу скрыть довольной улыбки, понимая, что Самиру с ней ничего не светит. Секретарша и не думает расстегивать перед ним верхние пуговицы блузки, выгибаться кошкой или сладко мурчать каждым словом. Она едва с мыслями собирается, когда я интересуюсь у нее, все ли в порядке.

– Да… Да, Элла Валентиновна. Простите… – Ее взгляд опять устремляется на Самира, пальцами раздвинувшего жалюзи.

– Не обращай внимания! – Отмахиваюсь. – Мой телохранитель. Неважный, если честно. Уже провалил испытательный срок, – это я говорю, чуть понизив голос и подавшись вперед. – Откроешь кабинет?

– К-конечно, – взволнованно отвечает она и провожает меня за дверь. – Пароль от компьютера знаете? Валентин Борисович сменил его на днях.

– Я ненадолго. – Расстегиваю шубу, положив сумку на стол. – Или ты не справляешься?

– Нет, что вы! – Лейла отходит в сторону, с опаской косясь на входящего в кабинет Самира. Готова испариться, сквозь стену удрать. Ужас в ее глазах, граничащий с восторгом, мне до смешного знаком. Я на него, наверное, вчера так же смотрела. – Кофе, Элла Валентиновна?

– Нет, спасибо. Мы пообедали.

– А вам? – обращается она к Самиру.

Он обводит ее цепким взглядом, чуть сощуривается и произносит:

– Я бы выпил с вами кофе. Вечером.

Лейла вспыхивает красным фонарем. Левой рукой обхватывает пальцы правой, прикрывая обручальное кольцо, и неуверенно улыбается:

– Не смущайте меня, молодой человек.

Молодой?! У меня отвисает челюсть.

– Самир, не пугай наш персонал! – одергиваю его. – Нечестно порабощать людей, нагоняя на них ужас.

– Не сгущайте краски, Элла Валентиновна, – парирует он. – Я лишь проявил симпатию к привлекательной девушке.

Девушке?! Лейле сорок! Хотя… А сколько же все-таки Самиру? Надо будет глянуть его анкету.

Стоп! Зачем?! Он мне без-раз-ли-чен!

Лейла тупит взгляд в пол, застенчиво улыбаясь. Нет, я явно чего-то не понимаю в этой жизни!

– Распечатай приоритетную входящую корреспонденцию, – распоряжаюсь я, начиная злиться из-за химии между этими голубками.

– Да, сейчас.

Секретарша выскальзывает за дверь, а я, уперев руки в бока, сердито смотрю на Самира.

Не может ему все так легко даваться! Это несправедливо!

– Она просто испугалась.

– Можете в это верить, если вам от этого легче, – зубоскалит он. – Мне же кажется, что я не так уж плох. Особенно для женщины, мечтающей об остринке в отношениях. За вами же надо ухаживать. Не столько до брака, сколько после. Иначе вы завянете или найдете ухажера на стороне.