— Что случилось? — я озирался, как пьяный, ни черта не соображая, — Тая! Ау! Эй!
Я активировал ауру, чтобы согреться. Потом глянул на свои смартчасы — экран был черным, прибор явно сломался.
Я постучал по часам пальцем, но это, разумеется, не помогло.
— Здесь не работает электроника, князь, — раздался голос позади меня.
Густой мужской бас. Столь суровый, что владелец этого баса мог бы разгонять толпы одним своим голосом.
— И вашей жены здесь тоже нет, князь. Она живая, а живых сюда не пускают.
Я резко обернулся. Со стороны кургана ко мне шёл Глеб Львович Словенов, мой наставник. Вот только одет он теперь был в длинные белые одежды волхва, а его борода была чистой, аккуратной и длинной.
И во взгляде Словенова больше не было ничего обезьяньего, теперь наставник смотрел сурово, в его глазах искрилась древняя мудрость.
Голову Словенова венчал металлический обруч, украшенный рунами, я вроде такой уже видел — нечто подобное носила друидка, которая проводила мою свадьбу с Машей Головиной.
— Где мы, учитель? — спросил я Словенова.
— Я не твой учитель, — отрезал тот, — А мы за пределами мира. Между жизнью и смертью.
— Типа чистилище?
Наставник басовито расхохотался:
— Думаю, что чистилище — это уже смерть. Кроме того, когда ты успел стать католиком, князь? Нет, это не чистилище. Это духовный мир. Соловьев бы сказал, что это Эмпирией, а Псевдо-Аркариус бы назвал это Астралом, а китайские культиваторы сказали бы тебе, что это пространство ДАО. Не суть, князь.
— Мда, но я же умер... Вы убили меня, Словенов.
— Да, убил, — признал Словенов, — А как бы мы с тобой иначе пообщались? Я не могу говорить в моей обычной форме, я схвачен больным и истерзанным мясом. Павел Вечный позаботился, чтобы я не мог говорить и мыслить. Вот почему он держал меня в дурке и пичкал препаратами. Он боялся, что если убьет меня — я вернусь в форме призрака, чтобы говорить свои речи. Или реинкарнируюсь и снова их произнесу. Мы, Словеновы, способны на такое.
Мы — клан ведающий тайны магии, мы ведём свой род от советников Рюрика, от шаманов Севера, ладожских волхвов и биармийских колдунов. Вот почему Павел Вечный решил заточить меня в моём теле, накачанном галоперидолом и другими тяжелыми лекарствами.
Но сейчас мы можем беседовать, князь. Здесь я вне своего измученного мозга, здесь все эффекты больного тела исчезают.
— Эм... — я растерялся, но лишь на мгновение, — А мне говорили, что вас бросили в дурку, потому что вы бегали голышом по лесу.
— Я бегал голышом по лесу! — расхохотался Словенов, — Воистину так. Ибо если ты не знал, князь — купание в утренней росе лечит многие хвори, как телесные, так и духовные. А как можно искупаться в росе, не раздевшись догола? Но в дурку меня заточили не за это, совсем нет.
Мне живо вспомнился другой Словенов — двоюродный брат Глеба Львовича. Тот, помнится, тоже ходил без сапог и призывал меня к тому же, потому что контакт с землей улучшает энергетику.
— Вот теперь я точно верю, что вы Словенов, — кивнул я, — Но все еще не понимаю, за что тогда Павел Вечный поступил с вами так жестоко...
— За мои пророчества, — объяснил наставник, — За пророчества Фиолетовой Луны. Ибо я предупреждал. Магия предупредила меня. Нельзя трогать Перводрево. Нельзя даже искать его! И точно также нельзя безнаказанно жрать пилюли из Древа горстями, как это делал Павел Вечный. Нельзя менять реальность и переписывать историю, как тебе заблагорассудиться, как это делал он!
Расплата за такое — неизбежна, запомни, князь. Я всего лишь предупреждал. Я говорил, что ничего хорошего не выйдет, если скормить Перводрево первой попавшейся магичке. Я говорил, что магократия сама себя похоронит. И так и вышло.
Псевдо-Аркариус говорил о том же самом! Но он достаточно умён, чтобы скрываться и оставаться анонимом. А я, увы, нет... Вот почему я принял лютые страдания, князь. И даже мой клан отрекся от меня.
Я припомнил упоротые рассуждения герцога Кабаневича о том, что Павел Вечный ел пилюли из Перводрева, а потом благодаря этому сам отправил себя в прошлое, переписав собственную жизнь.
— Значит, Павел Вечный и правда манипулировал временем и реальностью?
— Да, — кивнул наставник, — И он доманипулировался, гаденыш. Я предупреждал его, но он на меня плевал. Жажда жизни и власти любой ценой, вот что погубило его! Вот почему ему было так неприятно меня слушать. Он думал, что его власть будет вечной... Глупец! Очередная лысая обезьяна под названием «человек» возомнила себя богом. Впрочем, ничего нового. Так было уже тысячу раз, и так будет еще тысячу.
— Почему умер Павел Вечный?
— Пилюли, — ответил Словенов, — Твои пилюли, князь. Те, которые делали твои родители. Пилюли, сделанные по технологии твоих родителей и съеденные без соблюдения мер предосторожности, разрушают Древосток — тайную чакру. Они превращают её в портал. Причем, в портал неподконтрольный. Магу, нажравшемуся пилюль, кажется, что он черпает силы из других миров. И он их правда черпает.
Вот только его древосток становится беззащитным, когда превращается в портал. Вот поэтому-то и нельзя разрушать Запретный Меридиан пилюлями. Вот почему китайцы обращаются с пилюлями крайне осторожно. Но русские магократы, конечно, плевали на их мудрость, ведь их интересует только сила. Много силы, да побольше! А демоны чуят таких поедателей пилюль, для них древосток жадного потребителя пилюль — все равно, что незапароленный вай-фай для хакера. Они налетают, и они жрут.
И чем больше маг насилует свой древосток пилюлями — тем больше черная дыра в его душе. А теперь подумай, какую дыру просверлил в себе Павел Вечный, жравший пилюли не из обычных ингредиентов, а из Перводрева. Тут стоит удивляться не тому, что демоны пожрали его, а тому, что он протянул так долго...
Но я не сержусь на Императора, пойми меня правильно. Ублюдок столкнулся с соблазном, когда нашли Перводрево. И он не прошёл испытания. Да упокоит Господь его душу! Он сделал много хорошего для страны, хотя и мало хорошего для меня лично.
На несколько секунд повисло молчание. Я припомнил, что мне уже рассказывали нечто подобное — сначала мой алхимик Симон, а потом и сектант Корень-Зрищин. Словенов сейчас только подтвердил то, что я уже знал.
Мда, похоже, что я выбрал себе поганый бизнес. С другой стороны, какой тут нахрен выбор, пилюльную лабу я получил в наследство, ни лешего о ней не зная...
Мне захотелось сменить тему, и я указал на столп черного дыма, восходящего от кургана Рюрика:
— Что это?
— Тоже, что и все остальное, — усмехнулся Словенов, — Отражение материального мира. Материальный и духовный мир соотносятся, как два зеркала, стоящие одно напротив другого. Они отражаются друг в друге, закручиваются в бесконечные фракталы. Божественная игра... Твое реальное тело сейчас лежит мертвое на материальных Островах, и твоя синеволосая жена рыдает над ним.
Но твое тело — лишь отражение твоего Духа. Того, с которым я сейчас беседую. А моя жалкая тушка на Острове, безумная и уже покалеченная твоей женой в отместку за то, что я убил тебя — лишь отражение моего могучего Духа, с которым ты говоришь.
А эта ночь вокруг нас — отражение Мира. А Остров, на котором мы стоим сейчас — душа Лешего. И эта душа огромна, больше миллиона человечьих!
А черный дым, про который ты спрашиваешь... Что ж, это отражение МИСТЕРИИ. Той мистерии, которая сейчас происходит в кургане. Очередной дуралей полез, куда не следует. Да-да, я говорю о твоём друге Полётове.
Этот черный дым — его некромагия, которой он надругался над телом Рюрика. И он получит за это свою плату, я клянусь! Запомни мои слова, князь. Прислушайся к ним. Не повторяй ошибок Павла Вечного. Никто, НИКТО, из тех, кто присутствует при извлечении мозга Рюрика не переживёт завтрашний день. Кара постигнет их всех. Ибо они тронули запретное.
