Подобно Рождественской церкви в Беседах, в основании Козьмодемьянской церкви - квадрат, наружная сторона которого равна 7 малым саженям [1], внутренняя сторона - 5, длина с абсидой равна диагонали квадрата четверика, или 10 малым саженям [2].

[1 Малая сажень = 1,428 м.]

[2 Некоторые неточности в размерах по главной оси и в толщине стен можно объяснить наклонным рельефом и различными размерами кирпича.]

Как и большинство сооружений XVI века, фасады Козьмодемьянской церкви отличаются четкостью пропорций и лаконичностью форм.

Высота четверика равна 5 малым саженям, что соответствует внутренней стороне четверика.

Фасады четверика разбиты пилястрами на три части, центральная часть имеет несколько больший размер. Пилястры плоские, без энтазиса, в основании имеют базу классического профиля, который продолжается в простенках между крайними пилястрами. Пилястры опираются на цоколь, расчлененный постаментами.

Четверик завершается карнизом, который состоит из двух полочек и выпущенного на угол ряда кирпича; карниз над пилястрами раскрепован.

С трех сторон четверика в центральных простенках устроены проемы, обрамленные арками, состоящими из трех рядов кирпича и завершенными килевидными архивольтами.

Внутри церковь освещалась тремя щелевыми окнами, одно из которых, расположенное с южной стороны, растесано.

Наружная сторона восьмерика декорирована 16 переплетенными кокошниками килевидной формы. Основание кокошника соответствует расстоянию по осям между средними пилястрами. В связи с тем, что у кокошников наклон внутрь, а поля кокошников имеют переломы, образуя углы 16-гранника, форма конструкции совершенна.

Внутренний переход от четверика к восьмерику осуществлен через тромпы, характерные для работы псковских мастеров и подобные тромпам центрального столпа церквей Василия Блаженного и Вознесения в Коломенском.

Примеров аналогичной обработки переплетающимися кокошниками в русской архитектуре мы не находим, хотя к этому близки приемы обработки шатров в церквах Богородицкой в Медведкове, Рождественской в Беседах, Преображенской в Острове.

Рисунок архивольта кокошника между пилястрами очень близок к рисунку архивольта в церкви Вознесения в Коломенском.

К сожалению, этот уникальный памятник дошел до нашего времени в полуразрушенном состоянии.

6 (18) апреля 1868 года шатер Козьмодемьянской церкви рухнул. Как сообщает «Календарь для всех» за 1869 год, «в 1868 году из гор. Мурома передают известие об обрушившемся там храме. Храм этот во имя бессребренников Козьмы и Демьяна обрушился 6-го апреля в 8 часов ут-ра…но в этот день, когда она обрушилась, службы, к счастью, не было. Весь иконостас с древними иконами и деревянными под ним подсвечниками обрушившимся кирпичом завален совершенно. Также разбиты вдребезги три церковные входа, глава и крест не найдены, но алтарь каким-то непонятным случаем остался невредим. Во время катастрофы был страшный шум и треск; пыль и обломки кирпича долетали даже до реки Оки. Впрочем, при всем этом никого не убило и не зашибло».

Таким образом, простояв более трех столетий, Козьмодемьянская церковь в настоящее время, вот уже сто лет, находится в полуразрушенном состоянии.

На основании сохранившихся четверика и части восьмерика и имеющихся рисунков Зворыкина (1863), Груздева (1880), а также описания ученика 3-го класса Муромского уездного училища Валентина Смирнова, составленного 17 марта 1863 года, сделаны попытки составления проектов реставрации памятника.

Наиболее близким к рисунку Зворыкина является проект реставрации Н. Ф. Борщевского в 1908 г., который, однако, повторил некоторые графические ошибки рисунка. Заслуживают внимания проектное предложение по реставрации, выполненное в 1963 году архитектором Ка-маевым во Владимирской специальной проектно-реставрационной мастерской, а также исследовательские работы Н. Н. Воронина (1926 - 1929) и другие.

Сохранившаяся часть церкви отличается конструктивной простотой, чувствуется большой опыт ее создателя. Поэтому не случайно большинство специалистов считают, что сооружали церковь Барма и Посник, о которых летопись сообщает, что в 1555 году «дарова ему (царю) бог дву мастеров русских, по реклу Посника и Барму, а быша премудрии и удобнии таковому чюдному делу».

Нельзя не отметить изящность и скульптурность сохранившейся части церкви.

Судя по имеющемуся иконографическому материалу - рисункам Груздева и Зворыкина - шатер с восьмериком и главки также отличались изяществом.

Вся верхняя часть Козьмодемьянской церкви представляла из себя тонкую филигранную резьбу по камню, начиная от шлемовидных переплетающихся ребер кокошников и кончая 16-гранным шатром, грани которого подобно лучам солнца ниспадали от небольшой главки на аллегорическое изображение в основании шатра воинов со стягами (ширинки второго яруса восьмерика).

В декоративной обработке стен характерные приемы XVI века: пилястры, опирающиеся на базы и несущие карниз, восьмерик, украшенный стрельчатыми арками, 16-гранный пояс с прямоугольными нишами и стремительно возвышающийся шатер с 16 гранями, в основании которых два ряда стрельчатых парусов, подобных парусам Воскресенской церкви XVI века с. Городни.

Можно надеяться, что в ближайшие годы будет проведена реставрация Козьмодемьянской церкви, которая займет надлежащее место в истории русского национального зодчества.

Короткий промежуток времени, продолжавшийся немногим более десятилетия (1552 - 1565), для Мурома был подлинно золотым.

Однако в результате моровой язвы в 1570 г. и голода в 70-е годы XVI века город вновь и надолго захирел. Жители, гонимые голодом, пожарами, своевольством городских правителей, которое особенно усилилось после учреждения Иваном Грозным опричнины, разошлись по окрестным деревням и селам.

Как подтверждает опись Шешилова 1574 года, на посаде осталось всего лишь 149 жителей, проживающих в 111 домах.

Польско-литовская интервенция в начале XVII века надолго затормозила развитие города. Значительно пострадал Муром от шайки Лисовского в 1616 году, когда были разгромлены монастыри (особенно Благовещенский), разрушены и сожжены церкви Симеона Столпника и Никиты Мученика.

Только после разгрома поляков, в борьбе с которыми активное участие принимали жители города, к 30-м годам XVII столетия город сумел преодолеть разруху.

В результате организации общерусского национального рынка заметно вырос объем ремесленного производства.

Выдвинувшаяся торгово-промышленная верхушка из муромских жителей сумела собрать в своих руках значительные капиталы, позволившие вести торговлю с Москвой, Нижним Новгородом и другими городами.

Особое развитие получило кожевенное производство и металлообработка. Муромские кузнецы стали искуснейшими мастерами по художественной чеканке и по производству ружейных стволов, бердышей и копий.

В это время расцвело искусство муромского «самопальных и бронных дел мастера» Никиты Давыдова.

Его искусство до сих пор поражает самобытностью и высоким уровнем мастерства. Ни один посетитель не проходит мимо хранящихся в Оружейной палате парадного шлема царя Федора (1621) и «зерцала» для царя Алексея (1663).

Большая коллекция серебряных изделий, изумляющих высоким уровнем мастерства муромских «серебряников» (ювелиров), сохраняется в Муромском краеведческом музее.

К 30-м годам XVII века в описаниях иностранных путешественников

Муром отмечается как город значительный. Его состояние можно представить по описям Киреевского (1624) и Бартенева (1637).

По описям Киреевского и Бартенева можно в какой-то мере воссоздать планировочную структуру города, состоявшего из 2 частей: крепости и окружающего ее посада - характерная структура русского города с укрепленным кремлем в центре, посадом и слободами вокруг.