Я открыла рот, но все равно не получилось.

– Не могу, Даниил Ильич. Язык не поворачивается.

– Для начала давай Ильича уберем. И не обязательно звать меня полным именем.

– Мне кажется, вас все так зовут.

– Отнюдь, – улыбнулся он как хулиган из соседнего двора, – мама зовет Данечкой.

– Оооо, ну до такого уровня панибратства я вряд ли прокачаюсь.

– Ты себя недооцениваешь.

– Ты думаешь? – я втянулась в перепалку и вылетело само собой.

 Даниил дернул бровями в своем фирменном жесте.

– Вот видишь. Не так сложно, как кажется.

– Простите, – сразу смешалась я, а потом собралась, – То есть, прости.

– Не за что извиняться, Лен.

– Это пока. А если я на работе забудусь?

– Не страшно. Но… – Даниил хитро прищурился, – концентрируйся на мелочах. Тебе просто нужен символ. Галстук, например.

– Что? – я не уловила его мысль.

– Смотри, я сейчас без галстука, и у нас неуставные отношения. А на работе почти всегда он на месте. Просто замечай, галстук – и автоматически перейдешь на «вы».

– Сам разработал концепт?

Я усмехнулась и потянула через трубочку коктейль.

– Ага, только что. Собираюсь и на себе проверить.

– Каким образом?

– Твои волосы, – он протянул руку и коснулся моего локона,– Если забраны, то мне не стоит даже близко к тебе подходить. А распущены…

Даниил намотал прядь на палец, завивая ее, отпустил, заправил мне за ухо. От этого невинного, но какого-то очень интимного жеста я вся напряглась и почти смутилась, но вовремя вспомнила, что это просто игра в соблазнение. Что ж… Он похоже мастер, но я тоже не профан.

Понизив голос, чтобы звучал сексуально и томно, уточнила:

– Что, если распущены?

– Надеюсь, что многое. Если ты позволишь. Ты позволишь, Лен?

Его ладонь накрыла мою, а лицо оказалось так близко, что слова на выдохе обожгли щеку. Если бы я чуть повернула голову, наши губы обязательно встретились бы. И в этот момент мне так сильно хотелось повернуться за этим поцелуем. Но разум был иного мнения. К тому же на выручку моим коварным играм с Ерохиным пришла банальная трусость. Я чуть отстранилась, убрав руку, но при этом ответила:

– Возможно. Но не так быстро.

Он облизал губы, тоже чуть отодвинулся, более не нависая надо мной. Когда вообще успел так близко оказаться? Мы же сидели напротив.

– А с галстуком идея хорошая, – стала сразу заполнять я неудобную паузу, – Попробую.

Ерохин улыбнулся, сделал глоток воды.

– А с артистом давно знаком?

– С артистом? – переспросил Даниил, – Ты его не знаешь?

– Эээ, нет. А должна?

– Пфффф, – он запыхтел, как паровозик из Ромашково, – Снова пряча лицо в ладонях. Ну, я дал.

Чтобы подбодрить, пришлось сдобрить свое невежество долей позитивных признаний.

– Но мне нравится голос. Хорошо поет. И музыка, как я люблю. Не очень громко, для фона. Он известный, да?

– Можно и так сказать, – проговорил Ерохин, – Он почти выиграл конкурс на телевидении два года назад. Проехал с гастролями по стране, в Москве много выступал. У него сейчас там примерно такой же клуб одиноких сердец, но более масштабный. С группой в нем играет и чаще, чем у нас.

Я смутно припомнила, что в городе была шумиха по этому поводу, но обычно такие вещи меня не интересовали, как и тонна шоу на ТВ, где выступали таланты.

– Кирилл Зарубин его зовут, – добавил Даниил имя друга.

Я только руками развела.

– Не слышала даже.

– Ну…теперь слышишь.

– Спасибо за это.

– Мелочи, – отмахнулся Ерохин.

– Но ты же уговорил его выступить из-за меня.

– Ну да…в понедельник он не играет, но сделал исключение, чтобы я повыпендривался.

– Мне приятно. Правда. И твои хлопоты и место, и музыка.

Он улыбнулся той самой доброй улыбкой и попросил:

– Расскажи о себе. Ты здесь родилась?

– Почти. Небольшой город в области, – начала я и не заметила, как спустя час выложила ему о себе почти все.

Ерохин слушал очень внимательно, словно ему и правда было интересно, задавал наводящие вопросы. Когда тема семьи исчерпала себя, перешел к другому аспекту моей жизни. Я старалась отвечать откровенно, но при этом не слишком углубляться в подробности. Была доброжелательна и открыта, но в меру. Хотя в конце допроса задумалась, а знал ли все это обо мне Влад? Нет, он знал, конечно, откуда я родом и где живут родители. Про Светку знал, про учебу в институте. Но он никогда не спрашивал меня об этом. Точно не интересовался любимым предметов школе и вузе. Его не волновало, что в детстве я буквально бредила собаками, мечтая завести спаниеля или сеттера. Он не знал, что я курила как паровоз на первом курсе. И не подозревал, что от сладкого черного чая у меня изжога.

Стоит отметить, что и место Ерохин выбрал идеальное для общения. Музыка нам не мешала разговаривать, но если мы замолкали, то приятно заполняла паузу.

После одного из таких моментов Ерохин огорошил меня, проговорив:

–Я могу спросить о твоих отношениях с Владом?

Это было неожиданно, и я даже подавилась коктейлем. Откашлявшись и восстановив дыхание, посмотрела на своего визави.

– Спросить ты, конечно, можешь, – огрызнулась как-то автоматически, – но мне не очень хочется об этом говорить.

– Понятно, – кивнул Ерохин.

Я подумала, что он тактично закроет тему, но нет.

– Значит это не безответная любовь? Вы встречались? Долго?

Я уставилась на него, захлопав глазами. Шутит?

– Ты же знаешь. Зачем эти уточнения? Влад… Он же… говорил? – я уже не была так уверена. Кто-то из них двоих точно врал. Мне хотелось, чтобы это был Ерохин.

– Нет. Не говорил, Лен.

– Но вы же друзья.

– Скорее приятели и не особо близкие, чтобы доверять такие тайны.

– Нет-нет, я не про тайны. Он ведь просил не увольнять меня, когда ты… – я попыталась подобрать определение поприличнее, но ухмылка Ерохина заставила этого не делать, – Когда ты головы рубил, сокращая наш штат.

– Хочешь сказать, Влад замолвил за тебя словечко? – уточнил он, опять задирая бровь.

– Да.

– Он тебе так сказал?

– Кто же еще?

– Не было такого, Лен, – огорошил меня босс, – Влад сам едва не лишился места. Он был моложе и более образован, чем ваш бывший начальник проектного отдела. Поэтому я и поставил его главой во время их слияния со сметным. Но, признаться, думал долго. Так что Самойлову было не до тебя в то время. Уж извини. Просить о любовнице, когда сам…