Ерохин осекся, увидев, как вспыхнули мои щеки.

– Извини, – тут же проговорил он.

Мне оставалось только улыбнуться.

– Не за что извиняться, Даниил Иль… -, растягивая улыбку шире я поправилась, – … Даниил. Нужно называть вещи своими именами. Да, я была любовницей Самойлова. Несколько лет. И почти все время думала, что ты знаешь об этом.

– Нет, Лен. Я не знал. И даже не скажу, почему оставил тебя, когда половину других таких же сократил. Что-то меня остановило… не помню. Правда.

– Не страшно, – я махнула рукой, – Всех невозможно помнить. Я рядовой сотрудник.

– Я помню твое фото на личном деле. Блузка в цветочек. Помню, что вернулся рассмотреть. Не помню только по какой причине.

Мне польстила эта глупая мелочь.

Я решила продолжить вытаскивать из него такие приятные признания.

– И имя мое поэтому запомнил?

– Наверное.

– Я польщена.

– О, ты и должна быть такой.

Мы засмеялись. Даниил стащил с моей фруктовой тарелочки кусок ананаса.

– Эй, я шлепнула его по пальцам.

– Прости. Сам голодный, как волк.

Я уже допила коктейль и выразительно взглянула на наши пустые стаканы.

– Да-да, – понял мой намек Ерохин, – Можно было давно уехать за гамбургерами, но Кир захочет в перерыве присесть поболтать и опозорить меня перед тобой еще раз.

– Без проблем. Я с удовольствием с ним познакомлюсь.

И ведь даже не наврала. Пусть первый раз вижу этого товарища, но раз уж он звезда, то будет интересно. Да и поет хорошо. Словно услышав наш разговор, маэстро закруглил мелодию, что текла у него из-под пальцев, проговорив в микрофон:

– Сделаем маленький перерыв.

Тут же из динамиков полилась музыка. Если раньше я не замечала, то теперь очень четко ощутила разницу между живым звучанием и записью. Первое было намного приятнее.

А Кирилл, как и обещал Ерохин, направился к нашему столу. Даниил встал навстречу другу, крепко обнял, хлопнув по спине. Получил то же самое в ответ.

– Лен, знакомься. Это Кирилл, – представил босс звезду.

Кирилл протянул руку, и я вложила в нее свою рассчитывая на пожатие, но получила поцелуй.

– Лен, так приятно познакомиться, – растирая на руке след от поцелуя, признавался Кирилл, – Наконец-то Ерохин начал разбираться в женщинах. Такая ты красоточка.

– А до меня он одних уродин сюда водил? – поддержала я шутливый тон.

– Не то слово. Крокодилов таскал. Хоть ферму открывай и меняй название.

– Ну-ну, Кир, успокойся уже, – одернул босс приятеля.

Его возмутили не крокодилы, а то, что Кирилл не отпускал мою руку. Ерохину пришлось даже самому освободить мои пальцы из захвата чужой ладони.

– Ой, Данька, какой ты ревнивый. А я что? Ну потрогал, да. От нее же не убудет. И от тебя тоже.

– От тебя убудет, клоун, – пригрозил Даниил. То ли в шутку, то ли всерьез.

– Ой, ладно-ладно, отстал. Как выйти горло драть в понедельник – это Кира, гоу. А как поделиться красотой, так убудет. Нет справедливости в этом мире.

– Нету, – подтвердил Ерохин, оптимистично добавив, – А еще мы все умрем.

– Ну, главное, что не сегодня, – ввернула я.

– Моя девочка, – подмигнул Кирилл, – Скажи, что ты фанатка, и я выпишу месячный абонемент на коктейли в бар.

Соблазн был велик, но соврать я не смогла.

– Признаться, я не смотрю телевизор.

Кирилл схватился за сердце.

– Как? Совсем?

– Вообще.

– Знаешь, а я тоже не смотрю. Только если меня там показывают. Вот для этого можно сделать исключение.

Даниил в это момент так забавно закатил глаза, что я снова рассмеялась.

– Ты такой дебил, Кирюх. Если разоришься с этими забегаловками, иди на эстраду смело, – проговорил босс, – Петросян сдает, говорят.

Кирилл же скривил лицо, изображая пренебрежительное выражение Ерохина, заставляя меня смеяться еще громче.

– Петросян живее всех живых. А ты прям у нас голова, Дань, ага? Притащил девчонку, которая меня знать не знает. Это вообще нормально? Ранил звезду в самое сердце, и она зевает. Тебе сегодня сто пудов ничего не светит, старик.

Даниил шумно выпустил воздух, а я все старалась не хрюкать от смеха, промокая глаза салфеткой. Кир же продолжал с важным видом, видимо ободренный хмурым Ерохиным и веселящейся мной.

– Вон и еды выпросил. Неужели она еще и голодная? Капец, Дань.

Кирилл подцепил виноградину, бросил в рот.

– Облажался я, да, – признал Ерохин, пока его друг жевал.

– Это фиаско, братан.

Я слегка успокоилась и задала мучивший меня всю дорогу вопрос:

– Кир, а почему нет меню, только выпивка?

Зарубин засиял. Словно только и ждал, когда я спрошу.

– А я в Штатах был в таком заведении. Мне понравилось. Народ косеет без закуски, веселится лучше и больше пьет, как ни странно. Но скорее сыграла моя личная шиза. Я столько выступал на корпоративах и частных вечеринках. Задолбался горло драть, пока все жрут. Противно. Да и формат заведения у меня такой, что рот должен быть свободен. Люди приходят общаться, а не пузо набивать. Или слушать. Но на это я не особо претендую.

– Скромняга, – не удержался от ремарки Ерохин.

Я совсем расхрабрилась, чуть пихнулв его локтем, чтобы помолчал.

– А формат – это бар для парочек? – уточнила я, проникаясь идеями Кирилла все больше.

– Ага, – подтвердил артист, – В понедельник и четверг тихо, мало народу, а во вторник и среду устраиваем вечера знакомств. По той же схеме, что и в Америке. Знаешь может? Пять минут на общение, потом смена. Можешь оставить телефон, а можешь следующего посмотреть.

– Знаю-знаю.

Я видела в каком-то фильме.

– Вот! А в пятницу вечер одиночек. Ну и я пою обычно. Много. В будни, как повезет. В выходные в Москве.

–Здорово.

Меня очень заинтересовал и хозяин, и заведение, и идея. Пусть в желудке выли волки от тоски, но в общем, Ерохину удалось произвести впечатление.

– А почему в нашем городе, Кир? – задала я последний вопрос, видя, что артист поглядывает на часы, чтобы вернуться к инструменту.

На этот раз по моему адресу были закатанные глаза и пренебрежительная усмешка Зарубина.

– Ерохин, ты ее где откопал? Во льдах Антарктики? Я же местный, Ленок. Родители у меня тут живут и брат.  После шоу газеты и тв год трындели, затрахался интервью давать всем по пять раз.

– Я не знала, – осталось только руками развести.

– Пипец, мать. Вот темнота. Но ты хорошенькая, так что прощаю.

На этом он чмокнул меня в щеку без спросу, встал, хлопнул Даниила по плечу, разрешив в духе царской милости:

– Можете свалить во время песни, только тихо, – и лично Ерохину, – Накорми девку, не позорься.

Тот в сотый раз обреченно вздохнул, а я заулыбалась.

– Поедем? – спросил Ерохин ровно через одну песню.

Я кивнула, и он тут же оказался сзади, чтобы придержать стул. Изведет меня своей галантностью.

Нам выдали одежду и тонну улыбок на прощание. Даже счет не принесли, но, кажется, Даниил незаметно отдал карточку, а потом получил обратно. Меня осенило, пока мы поднимались по лестнице к выходу.

– Ты же расплатился за мое колесо!

Вот ведь накрыло меня в тот день. Даже не вспомнила о деньгах за работу.

Ерохин отмахнулся.

– Мелочи, Лен.

– Нет-нет, – затараторила я, – Как это мелочи? Это же колесо…

– Если тебе будет легче, то за напитки я заплатил примерно столько же. Так что можешь считать, что это второе свидание.

Я фыркнула. Спорить, наверно было глупо. Он может себе позволить эти траты. Пусть балует, раз такой крутой.

– Боюсь представить, что будет на третьем. После колеса и голодного вечера… В цирк пойдем?

Даниил хмыкнул, открывая мне пассажирскую дверцу машины. Нет, серьезно, он этой показушной услужливостью меня убивает просто.

– Я слышал, есть экскурсии на очистные сооружения, – нашелся он, – Хочешь?

– Всю жизнь мечтала.

Устроившись на водительском месте, босс завел мотор.

– И вообще, мы сейчас за бургерами, так что рано приписывать мне вину за твою смерть от истощения.