– Завтра сюда придешь!

Гладкая твердая карточка скользит по линии декольте. Вырисовывает узоры. Слегка царапает уголками нежную кожу. Распахиваю глаза и утыкаюсь в его. Яркие, злые, наглые. Он чужой и родной одновременно. Изменился и в то же время в чем-то остался собой. Например, в умении доводить меня до ручки одним своим взглядом.

– Никуда я не пойду, – отталкиваю руку с его карточкой. Очень хочется вырваться из-под этой власти, дурящей мозги с самой моей юности, – и плясать под твою дудку не собираюсь. Ты, наверное, забыл, но мы больше не студенты. А ты больше не мой парень. Так что будь добр и не смей никогда вновь показываться мне на глаза!

Последние слова буквально выкрикиваю. Слова эхом разлетаются по небольшому дворику, освещенному лишь парой фонарей. Чужому дворику. Конечно, я не сказала свой настоящий адрес. Стопор внутри по-прежнему работает исправно.

– Не придешь, значит?! – хмыкает он, а меня дрожью пробирает, – смелая, значит, стала. Взрослая. Самостоятельная. А может боишься, что муж не отпустит. Как его зовут, кстати?

Вопрос застает врасплох. А еще его дикая самоуверенность. Нет, он и раньше был таким. Просто против меня никогда это оружие не использовал. Стремился очаровать. Чтобы потом жестоко посмеяться. Опять гоню прочь болезненные мысли. Сколько можно страдать о давно ушедшем?

– Как его зовут, тебя не касается! – огрызаюсь и снова пытаюсь уйти.

Но он не пускает. Вцепился своими клешнями. Как краб-переросток. Злость берет. Поэтому выпаливаю не задумываясь.

– А что тебе мой муж дался? Ревнуешь что ли?

В кристально-голубых глазах лишь на секунду мелькает смятение. Но его быстро сносит лавиной ярости. Ярости ко мне. Нет там любви. Да и не было никогда.

– Еще чего не хватало! – жесткие пальцы снова на моем затылке, больно сжимают, тянут к себе, – такая как ты ничего кроме презрения вызывать не может. Даже не надейся, будто я могу испытывать к тебе какие-то чувства.

Хочется заплакать и засмеяться одновременно. Он растоптал меня в прошлом и сейчас продолжает топтать. Причем считает будто имеет на это полное право. Что он тут царь и бог. Император всея Руси! Его ждет жестокое разочарование. А еще сюрприз. Потому что все эти несколько лет я не рыдала в подушку. Я училась выживать. И научилась.

Расслабляю тело, давая ему иллюзию превосходства. Он снова тянется к моим губам. Будто медом там ему намазано. И мне тоже, если честно. Безумно хочется провести языком по его слегка грубым и пересохшим, словно от волнения. А еще невероятно мягким и жарким.

Даю приблизиться как можно ближе. А потом поднимаю колено. Удар приходится самый болезненный. Очень подлый, не спорю. Зато действенный. Даже самый крутой мужик против такого не сдюжит. Вот и Богдан сгибается, хватая ртом воздух и накрывая пах рукой. А я разворачиваюсь и убегаю в темноту.

В спину летит хриплое и пронзающее, как отравленная стрела:

– А ну, стой, дрянь!

Но я уже скрываюсь за ближайшим поворотом. Долго петляю, избавляясь от погони. И только потом вызываю такси и еду домой. Дыхание уже восстанавливается, как и сердцебиение. И лишь в ушах еще долго колотится невыносимо громким набатом: дрянь, дрянь, дрянь…. А из памяти всплывает совсем другое слово. Слово что хочется стереть. Спалить раскаленным железом. Никогда больше не вспоминать.

«Любимая…»

И улыбка Богдана светлая, теплая догоняет потоком слез.

Как я хотела тебя забыть! Как я тебя любила!!

Клиентов в автосалоне как обычно немного. Не каждый может позволить себе красивые элитные авто, что здесь продают. А мне повезло попасть на такую работу. Без связей не обошлось. Новый парень Любы какой-то там богач-мажор. И хотя он мне изначально не понравился. И хотя я изначально была против. Девушка вцепилась как клещ и в конце концов уговорила хотя бы попробовать. Ну, а после первой зарплаты я уже и сама не захотела отказываться. Гордость гордостью, а деньги нужны. Не может же Борис вечно содержать нас в своей квартире. Он и сам уже не молод.

Мысль о том, чтобы съехать и дать ему отдохнуть, преследовала меня последние месяцы. А с новой работой стала казаться не просто мечтой, а достижимой реальностью. Если продержусь здесь хотя бы год, смогу накопить первоначальный взнос и взять ипотеку. Пусть это будет даже самая крошечная квартира, зато своя.

Поправляю блузку на объемной груди. Она, как верно вчера подметил Богдан, действительно выросла. Стала пышнее после родов и ухода за ребенком. Наверное, мужчинам такое нравится. Вот Дан явно оценил.

Снова вспоминаю его сухое, обветрившееся лицо. Легкую небритость, словно он пару дней не смотрелся в зеркало. Небрежную одежду. Чего только эта кожанка стоит. Явно по дешевки купленная. А может даже на рынке. Раньше за ним такого не водилось. И одевался он всегда с иголочки. Не то что прямо в бренд. Но дорого и стильно. И вообще следил за собой. Особенно когда мы познакомились.

Не могу вспомнить его небритым. На лице всегда гладкая кожа, будто по два раза на дню перед зеркалом простаивал. А волосы идеально уложены. Да и на байках парень никогда не рассекал. Предпочитая безопасность. До сих пор перед глазами огромный внедорожник, в котором он столько раз целовал меня.

Щеки от всех этих мыслей уже горят. Хочется пройти в уборную и смочить их ледяной водой. Как раз есть такая возможность. В зале пусто. Ни одного клиента пока с утра. Уже встаю из-за стола, как в поле зрения появляется начальник. Маленький, плюгавенький и ужасно доставучий. С руками, явно растущими не из того места. Любящий хватать всех сотрудниц в зоне видимости за все мягкое. И вот сейчас той самой плюшевой игрушкой в его руках похоже стану я.

– Ангелиночка! – подходит он, и я на автомате делаю два шага в сторону, – как у вас сегодня дела? Вы уже обзванивали ту базу, что я вам вчера скинул?

Он словно невзначай тянет руку, но мне пока удается держать дистанцию. Надолго ли? Макар Евгеньевич, пожалуй, единственный отрицательный фактор из множества плюсов. И я бы могла пожаловаться на его домогания. Например, рассказать обо всем Любе. Той самой, чей парень устроил меня на эту работу. Все-таки его отец владелец всего бизнеса. Но я молчу. Не привыкла по пустякам бежать и ябедничать. Да и сама могу за себя постоять. Уж с одним плюгавеньким извращенцем справлюсь.

– Макар Евгеньевич, вы знаете, в той базе какая-то ошибка, – начальник тут же в стойку встает и даже руки больше не тянет.

Что-что, а деньги для него на первом месте.

– Ошибка? Какая еще ошибка? Не может быть! Ну-ка покажи!

Но я не собираюсь вести его к своему компьютеру. Ведь там он наверняка доберется и до моих нижних девяносто и до верхних. Впрочем, вверху у меня, наверное, даже больше. Не зря он так гаденько на декольте посматривает.

– Я все еще раз проверю и сегодня же отправлю вам отчет со всеми правками, – замечаю и обхожу его по дуге.

Главное ведь получается почти. Но в последний момент он руку выставляет и на талию ко мне пристраивается. Противно слов нет. Морщусь уголками губ. Так чтоб никто не заметил. И уже начинаю выворачиваться из навязанных объятий, как в спину летит знакомое до дрожи:

– Здравствуйте. Где я могу получить консультацию?

Все нервные окончания встают по стойке смирно. И даже объятия начальника больше не ощущаются. Поворачиваю лицо и натыкаюсь на голубую бездонную пропасть. Богдан! Что он здесь делает? И как меня нашел? А может просто совпадение? Ну, серьезно! Не будет же он за мной гоняться.

Я все его звонки со вчерашнего дня сбрасываю. А потом и вовсе номер в черный список занесла. Ведь не шутила, когда говорила, что видеться с ним больше не хочу. Удивительно, конечно, что он пришел выбирать машину именно в наш салон. Но в жизни и не такое случается. Правда ведь?

Вижу, как он скользит взглядом вдоль линии моего тела до талии. Замечает там руку начальника и морщится, словно жука на полу увидел. И растоптать его хочет. Да мараться желания нет. А меня злость берет. Пришел весь такой красивый. Сегодня и правда на себя вчерашнего не похож. Больше не отчаянный байкер с бородкой и в лохмотьях. Сегодня он как с картинки.