Сяо-Цы была ошеломлена:

— Ваше Высочество, пожалуйста, передумайте! Репутация Вашего Высочества…

Ли Сянь иронично улыбнулась:

— В нынешнее время женщины закованы в тяжелые кандалы. Даже будучи дочерью императора, я так или иначе не смогу избежать этого мощного потока.

— Ваше Высочество?

— Пойдем прогуляемся до малого двора.

Взяв с собой только сяо-Цы, Ли Сянь направилась в малый двор фумы.

Увидев, что пришла Ее Высочество старшая принцесса, Динсян и Байхэ подошли к ней. Ли Сянь махнула рукой. Они все поняли, отдали поклон и отошли вместе с сяо-Цы.

Линь Ваньюэ сидела на каменной лавке во внутреннем дворе спиной к Ли Сянь, не подозревая, что принцесса уже здесь.

Ли Сянь издалека увидела спину Линь Фэйсина. С этого ракурса он казался еще худее.

От слов сяо-Цы сердце Ли Сянь кольнуло чувство вины, но она быстро взяла себя в руки. Сейчас самое время. Столько взглядов было направлено на поместье старшей принцессы, и даже у отца-императора заселились подозрения. На лице этого человека отражались все его мысли. Это было лучшим доказательством.

— Фума?

Линь Ваньюэ слегка вздрогнула. Она медленно повернула голову и, увидев вдалеке Ли Сянь, поспешно встала:

— Принцесса.

Ли Сянь никак не ожидала, что Линь Фэйсин станет таким изможденным всего за несколько дней.

Подумав о том, что она была тому причиной, она испытала странное чувство. В течение последних нескольких дней она все время размышляла о том, правильно ли было тащить Линь Фэйсина на этот путь.

— Фума уже пообедал?

— Еще нет.

— Тогда не согласится ли фума пообедать со мной?

— …Хорошо.

В трапезной Ли Сянь и Линь Фэйсин сидели друг напротив друга. На столе стояли восемь яшмовых тарелок с изысканными кушаньями, красиво украшенными и источающими приятный аромат. Почти каждое блюдо было любимым Линь Фэйсином.

Несмотря на то, что Ли Сянь никогда не спрашивала Линь Фэйсина, что он любит есть, она все равно отмечала те, что он предпочитал чаще всего, когда они ели вместе.

Глаза Линь Ваньюэ загорелись, стоило ей увидеть эти кушанья.

Отпустив служанок, Ли Сянь встала со своего места. Она взяла яшмовую чашу, налила в нее суп и поставила перед Линь Фэйсином.

— Фума, кажется, сильно исхудал. Если нет аппетита, суп поможет.

Линь Ваньюэ вытаращила глаза. Она хотела встать со своего места, но ее остановила легкая улыбка Ли Сянь.

Линь Ваньюэ была смущена этим жестом. Какой же у Ли Сянь статус, чтобы вот так подавать ей суп?!

Все это время Ли Сянь смотрела на Линь Фэйсина. Она почувствовала себя еще хуже, увидев изумление на его лице: она понимала, что нанесла Линь Фэйсину сильную обиду, а это была всего лишь чаша супа. И все же простая чаша супа вызвала у него такое выражение лица.

Она наблюдала за Линь Фэйсином, который спокойно хлебал суп. Чем легче удавалось порадовать его, тем сильнее Ли Сянь глодало чувство вины.

Она бы предпочла, чтобы Линь Фэйсин допрашивал ее, хоть даже устроил крупную ссору или проявил равнодушие к ее болезни. Все это Ли Сянь могла принять.

Но столкнувшись с таким Фэй Сином, она почувствовала укор совести.

Прошло уже больше полмесяца с его возвращения, но он все еще не заговорил о ребенке!

Ли Сянь знала, что на самом деле он принял все это близко к сердцу. Иначе как позволил бы довести себя до такого состояния?

Слова, которые императорский лекарь сказал ей наедине, не выходили у нее из головы уже несколько дней: "Ваше Высочество, господин фума слишком много тревожится. Можно даже сказать, его тяжелое состояние наполовину вызвано болезнью сердца. Это расстройство нуждается в лекарстве для сердца. Если так дальше будет продолжаться, лекарство уже будет бездейственным, даже если его принимать каждый день…".

В данный момент Линь Фэйсин спокойно сидел перед Ли Сянь, потягивая суп. В такой милой послушной манере, совсем как Чжу-эр много лет назад.

Она подтолкнула его ко всему этому, но он все равно терпеливо переносил.

Совсем недавно Ли Сянь устраивало то, что у Линь Фэйсина отсутствовали желания и требования. Иметь при себе такого человека — поистине редкость*. Ли Сянь чувствовала, что такой человек заслуживал большего доверия, и она могла не бояться, что его купят другие.

* 凤毛麟角 (fèngmáo línjiǎo) — перо феникса и рог единорога (обр. в знач.: а) редкость, редкое явление; уникум; б) необыкновенный, редкий человек

Но теперь Ли Сянь ненавидела эту его черту. Она ненавидела эту черту до глубины души, потому что понятия не имела, как компенсировать муки Линь Фэйсина.

Глава 131

Глава 131. Что не так с тайной, на которую пролили свет?

Трапеза завершилась спокойно, но у Линь Фэйсина быстро пропал аппетит.

Отныне Ли Сянь настаивала на совместном трехразовом приеме пищи, независимо от того, насколько она была занята. Каждый раз она отсылала служанок и сама подавала суп или накладывала кушанья Линь Фэйсину. Даже когда их навестил наследный принц, и они втроем сели ужинали, Ли Сянь не перестала это делать.

Мало-помалу Ли Сянь начала замечать, как угнетенность вокруг Линь Фэйсина рассеивается, а цвет его лица приобретает здоровый вид. Его было так просто удовлетворить, но это только усилило чувство вины Ли Сянь.

Цветы расцветают и увядают. В одно мгновение наступила пора, когда лепестки парят в воздухе, подобно снежинкам, и ковром устилают землю.

Линь Фэйсин находился в столице уже целых три месяца. Старшая принцесса еще не зажигала красный фонарь, а Линь Фэйсин не просился к ней в покои и спокойно жил в своем малом дворе. Линь Байшуй уже научилась звать других людей. Она была очень привязана к Линь Ваньюэ, поэтому всегда пребывала в хорошем настроении.

Линь Ваньюэ виделась с Ли Сянь каждый день. Они вместе ели, и Ли Сянь время от времени приглашала его в павильон на середине озера, чтобы поиграть в облавные шашки.

Наложница Дэ стала императрицей, и в гарем воцарился мир и покой. Наследный принц Ли Чжу взрослел с каждым днем. Он часто наведывался в поместье принцессы, и старшая сестра с младшим братом вели беседы в ее кабинете.

Ли Чжао разрешил Ли Чжу, которому было всего одиннадцать лет, принимать участие в политической жизни и наделил его некоторыми полномочиями. Несмотря на свой возраст, Ли Чжу четко распоряжался делами двора. Чиновники высокого ранга в один голос хвалили его, что очень радовало Ли Чжао. Немного отклонясь от традиций, он разрешил Ли Чжу приобрести имение за пределами дворца и решил возвести поместье наследного принца. Заболевший Пинъянхоу отправил письмо, в котором предложил Ли Чжу необжитое поместье фумы. После некоторого раздумья Ли Чжао одобрил это предложение. Поместье наследного принца было готово после переделки и реконструкции.

В стране Ли, когда законный наследник приобретает поместье, ему позволялось расширять свою прислугу и нанимать одаренных людей, а также принимать в качестве гостей высших чиновников. Таково начало прочного фундамента. Хоть Его Величество и предоставил принцу Юну контроль над северной армией в двести пятьдесят тысяч человек, но своему законному наследнику он даровал ряд милостей. Баланс сил поддерживался надлежащим образом, и в государстве поддерживалась стабильность.

Приняв печать главнокомандующего, принц Юн взял победу в нескольких сражениях и получил вознаграждение от Ли Чжао.

Принц Ци, принц Чу и принц Сян находились на своих землях.

Поместье фумы, принадлежащее Линь Фэйсину, располагалось рядом с поместьем старшей принцессы и начинало обретать форму после полугодового строительства. До завершения работ оставалось немного времени.

Все, казалось, шло в хорошем направлении.

Вот только Линь Фэйсин по-прежнему занимал должность дворцового командира четвертого ранга. Ли Чжао не собирался отпускать его обратно на северную границу и даже не рассматривал возможности сделать его столичным чиновником. Линь Фэйсин терпеливо ждал все это время.