– У меня нет сестры, – стискиваю челюсть. – А есть любимая девушка по имени Эля.

Сам удивляюсь, что говорю этому вслух постороннему человеку. Отцу не смог, Эльке не смог, а Насте выдал на-гора прям в легкую. Может, потому что мне на неё похер?

– Расслабься, щас зубы покрошатся, – легонько шлепает меня по плечу.

– Так что делать будем, Насть?

– Снимать штаны и бегать?

– Ты зачем змею выбрила себе на… звезде? – спрашиваю.

Сейчас змея уже почти заросла, а вот в прошлый раз выглядела эффектно, поэтому и запомнил даже пьяным.

– Да прост, фанатею от интим-стрижок всяких. В прошлый раз лев был, ты не видел.

– И слава богу.

Прям перекреститься хочется, хотя не особо неверующий.

– Так что, будешь со мной встречаться? – прищуривает свои огромные на пол-лица глаза.

– А ты будешь меня из армии ждать? И верной быть? – спрашиваю с ехидцей и встаю с бортика, неудобно моей заднице, пиздец.

Знаю же, что нет. Это же Настюха – гроза вечеринок, местная проблядь и зажигалка. Она и верность – несовместимые понятия.

– Чо сдулась? – троллю ее.

– Твой папа сказал, что армия отменяется.

– А я сказал, в силе. Кому больше веришь?

– Тебе, – Настя бросает на меня игривый взгляд и садится на корточки.

– Ээм, ты чего? – смотрю на неё озадаченно.

Тянет свои шаловливые ручки к моей ширинке, но я пресекаю её действия.

– Нет, не надо.

– Почему?

– Я не хочу.

– Из-за Элечки? – корёжит её. – Она хоть умеет сосать? Сомневаюсь!

При одном только упоминании её имени мое сердце наполняется нежностью. К Эльке неприменим глагол «сосать». Любить – вот какой глагол ей подходит.

– Замолчи, Насть. Я не буду обсуждать её с тобой.

– Мм, она вся такая чистая и непорочная, да? – вскакивает на ноги. – Не то, что я.

– Да, Эля такая.

– Пошёл ты, Змей! – показывает мне фак и открывает защёлку.

– Эй, ты куда? Мы еще ничего не решили!

– Побегай теперь за мной, мудак!

– Пошла на хер, сучка!

Натыкаюсь на осуждающие взгляды пахана и Оксаны Александровны и взрываюсь:

– Да, вот такой я негодяй! И плевать мне, кто ее осеменил – я или не я. Это ЕЁ ПРОБЛЕМА. А меня оставьте в покое. Я в армию хочу, от всех вас подальше. Контракт нахрен подпишу, и больше меня не увидите.

Прихватываю со стола Элькин пирог и сваливаю из этого дурдома, хлопнув дверью. Перекантуюсь сегодня у Сержа, а завтра сам в военкомат пойду и сдамся.

Гори оно всё синим пламенем!

Эля

Собираюсь к Дине с ночевкой.

– Бабуль, а ты точно справишься одна? Если что-то будет нужно, или сердце будет беспокоить – сразу звони. Возьму такси и примчусь.

– Отдыхай спокойно. Не помру, пока ваших с Артемкой деток не увижу, вот те крест!

– Раньше увидишь его собственного малыша, – кривлюсь. – От Насти.

– Можа она брешет, чтоб окрутить твоего милёночка.

– Ба, да никакой он не мой! Давай не будем строить иллюзий.

– Вся наша жизнь сплошная иллюзия, – философски вздыхает.

– Может, и врёт, – рассуждаю вслух. – Но как нам ее проверить? Никак.

Вопреки здравому смыслу во мне поселилась надежда, что Настя – отпетая лгунья. Хоть бы так оно и было!

– Ладно, иди уж. Нечего тут сидеть около меня. Я что, немощная? Иди милая, развлекайся. Пообщайся с подружкой, можа чего надумаете.

–Ты золото. Пока, бабуль.

Целую морщинистую надушенную щечку и еду к Дине на такси. Машину не беру, потому что планировали выпить бутылочку вина на двоих.

Дверь открывает отчим.

– Добрый вечер, я к Дине.

– Проходи, Эль. Она у себя.

Прохожу мимо заплаканной Маргариты Сергеевны, сидящей на диване с ногами, и здороваюсь с ней. Она сдержанно кивает в ответ. Атмосфера у них в доме гнетущая, даже не по себе как-то стало.

У меня в пакете среди вещей лежит бутылка красного полусладкого, и надеюсь, Динкины родители не спалят. Они категорически против спиртного. Точнее мама против, ну и всем запрещает.

Захожу в комнату, Дина лежит на кровати в наушниках. Щекочу ее голые ступни, и она взвизгивает:

– Эль! Напугала блин!

– Ты что меня не ждешь? – возмущаюсь.

– Жду, конечно. Чёт ты быстро приехала.

– А я на такси. Окольными тропами, без пробок. Бокалы приготовила?

– Да. Под кроватью стоят. Подожди, надо запереться сначала. А то Влад имеет привычку без стука ко мне заглядывать.

– Что? – зависаю с открытым ртом. – А если ты раздета в этот момент?

– Не, он заходит, когда точно знает, что я одета.

Странненько да?

По очереди пытаемся открыть винишко. Туго, блин, силёнок не хватает. Особенно у худющей Дины. С трудом выкручиваю пробку штопором и разливаю рубиновую жидкость по бокалам.

– Ну, давай, подружка: за нас красивых! – предлагает Дина.

Выпиваем по глоточку, по телу пробегают мурашки. Мы обе не привычные к алкоголю и быстро хмелеем.

– Дин, а твой отчим к тебе пристает?

– С чего ты взяла? – напрягается.

– Я ж не слепая. Он пялится на тебя так, будто хочет разложить на постели и оттрахать.

– Ой, Эль, – смущается она, – скажешь тоже. – Да, он делает мне кое-какие знаки внимания, но всё в рамках приличий.

– Я бы на твоем месте не оставалась с ним больше наедине.

– Он хороший. Он ничего плохого мне не сделает, – уверенно.

– Мне маму твою жаль.

– Ага, мне тоже. Она просто помешана на идее родить от него ребенка. Каждый месяц в клинике спускает крупную сумму денег на разные процедуры. И ничего не помогает. Готовится теперь к ЭКО.

– Может, это Влад стерильный?

– Может. Он не хочет идти к врачу.

– Значит, тупо не хочет этого ребенка. Хотел бы, побежал проверяться.

– Да, к сожалению, у них с мамой сейчас не всё гладко, постоянно ссорятся, и она плачет потом. А Влад на диване ночует.

– Он бы с удовольствием у тебя в кровати заночевал…

– Ну вот опять, Эль, – хихикает. – Мама его безумно любит. А он – её.

– Надеюсь, так оно и есть…

Беру в руки телефон и открываю страницу Насти Звездопад Вконтакте.

– Хочешь полюбоваться на эту мадам? – поворачиваю к Динке экран.

– Это она?!

– Скажи, страшная?

– Ну да, не красотка. Слушай, Эль… А ведь я её видела.

– Где? – настораживаюсь.

– В клинике, позавчера. Когда мы с мамой ходили сдавать анализы.

– Ну, понятно, к врачу припёрлась за справочкой, чтоб ею Змею в лицо тыкнуть.

– На аборт, – говорит Дина.

– В смысле?!

– Эль! Она приходила в клинику делать аборт!

– Почему ты так решила? – мои руки начинают дрожать, и я отставляю бокал, чтобы ненароком его не уронить.

Новость, конечно, хорошая, но боюсь раньше времени радоваться.

– Они с врачом обсуждали детали прямо в коридоре! Мы с мамой сидели рядом и всё слышали. Мама даже хотела мозг ей промыть, типа надо было оставить малыша, потом не сможешь родить и всё в таком духе. В общем, хотела вылить на неё свою боль. Но, к счастью, маму пригласили на УЗИ.

– Ты уверена, что Настя сделала прерывание?

– На сто процентов. Она рассказывала врачу, что всё получилось, и спрашивала, когда прекратится кровь. Словно ей не терпелось как можно скорее вернуть в свою жизнь секс, – говорит Дина с отвращением.

– Вот мразота! Так что же она хочет от Змея тогда?

– Не знаю. Пусть сводит её на УЗИ и любой врач скажет, что в матке нет плодного яйца. А тесты будут положительными, пока ХГЧ еще присутствует в крови.

– Какая же она дрянь! Избавилась от ребенка и теперь вешает ему лапшу на уши. Просочилась в дом, втерлась в доверие к НАШИМ родителям, – моему возмущению нет предела.

У меня такое чувство, что эта девушка украла не только моего любимого человека, но и семью.

– Скажи Артему.

– Скажу, но чуть позже. Мне нужно переварить вот это вот всё.

– Смотри как бы потом не было поздно.