— Рад приветствовать в качестве помощи, представителей директората, — произнёс он, поздоровавшись с нами. — У нас сейчас каждый человек на счету. Я не знаю, что происходит с этим миром, но мы начинаем терять бойцов, а подобного раньше вообще не случалось.

— Вы давно на этой должности? — спросила Анастасия.

— Четыре года, и ни единой потери, а за прошедшую неделю, сразу три смерти. Похоже нули создали что-то, что радикально отличается от их прежних моделей.

— Они называются инфильтраторы, и эти модели действительно превосходят обычных нулей. Но разве дисциплинарный совет не предоставил вам этих данных?

— Хороший вопрос советник, но мы относимся к малому дисциплинарному совету, а вот его, похоже, руководство считает не сильно компетентным, чтобы сообщать о новых разработках у нулевых форм. Мне казалось, что директорат знает о подобных разногласиях между советами. Если директорат не сможет урегулировать этот диссонанс, то боюсь нам грозят огромные неприятности. Идёмте за мной, я покажу вам информационный центр.

Ольховский развернулся и направился к лифту, мы на некотором отдалении последовали за ним.

— Ты знала о проблемах среди инженеров?

— Что-то слышала, но думала, это просто болтовня на которую не стоит обращать внимания, — ответила Настя. — Но ты и сам знаешь, какое ко мне было отношение у инженеров.

Войдя в лифт мы поднялись на два этажа выше, где и располагался информационный центр. Большое круглое помещение с панорамным экраном идущим по всей стене. Он не только располагался по кругу, но и высоту имел от пола до потолка. В центре помещения был установлен круглый стол за которым умещалось двадцать сотрудников, перерабатывающие поступающую в центр информацию. Панорамный экран занимающий все стены, демонстрировал виды мегаполиса.

Стоя возле стола у меня возникло визуальное чувство, что я словно птица парю над мегаполисом, но в отличии от пернатого я могу мгновенно оказаться в любой точке сектора за который отвечает первое управление. Панорамный экран визуально убирал такое понятие, как стены. Ольховский явно понимал наши чувства от увиденного и дал нам немного времени, чтобы мы привыкли к виду.

— Я тоже не сразу мог оторваться от этого зрелища, но со временем привык, — усмехнулся Ольховский. — А теперь вернёмся к насущным делам.

Он подошёл к клавиатуре и ввёл какую-то команду. На мониторе отобразилось несколько сообщений. Суть их сводилась к тому, что управлению нужны были новые люди в связи с увеличившейся гибелью личного состава. Но вот ответ всегда был один и тот же, вы должны самостоятельно решать возникшие проблемы.

Я нисколько не сомневался в том, что Лидов будет весьма удивлён такому подходу со стороны дисциплинарного совета. Насколько я понял малый совет занимался задачами исключительно внутри мегаполиса и не участвовал в столкновениях за барьером безопасности. А большой совет в основном находился снаружи и иногда внутри барьера, но не заходя глубоко внутрь мегаполиса.

Всё что находилось в глубоком тылу было отдано на откуп малому совету. Это прекрасно работало, но только до тех пор пока нулевых секторов было не так много и они находились на периферии. А вот когда под натиском нулей барьер начал сдвигаться, прежняя схема начала давать сбои.

Те секторы, которые ранее контролировались малым советом оказались в непосредственной близости от барьера безопасности. Инженеры внешнего периметра, считавшие себя по статусу выше чем инженеры внутреннего периметра, начинали раздражаться. Они понимали, что не могут справиться с натиском нулей расширяющих свои территории и выплёскивали своё раздражение на инженеров малого совета.

Раньше они себя считали самой важной частью директората, но вот время показало, что это далеко не так. Оказалось, что существует гораздо более серьёзная структура в виде аналитического отдела. Вот только спорить с отделом было совсем не безопасно и большой совет ограничивался лишь небольшими покусами. А вот малый совет отлично для этого подходил, ведь он не мог ответить, так как находился в полном подчинении у большого.

Вынужденно оказавшись на одной территории, инженеры находящиеся под разным руководством ожидаемо будут попадать в конфликтные ситуации. Подобный подход ни к чему хорошему не может привести, поэтому мне показалось, что директорат создал советников ещё и для решения вот таких вот ситуаций.

Внутренние конфликты среди силовых структур неизбежно приведут к полному краху всей системы защиты. Пока не поздно этот узел нужно было как-то распутывать, пока он не заклинил весь механизм. Из-за отказа в помощи, Ольховский был вынужден самостоятельно решать эту проблему. Ему нужно было как-то выходить из ситуации, где резко возросла гибель инженеров.

Единственный вариант, который ему пришёл в голову это увеличить состав инженеров в патруле. Если стандартный вариант состоял из двух инженеров и он отлично зарекомендовал себя в столкновении с обычными нулевыми формами. То вот с моделью четыре ноль, стандартная численность показала всю свою несостоятельность.

Правда надо отдать должное, инфильтраторы попадались не так часто, чтобы привести систему в критическое состояние. Но даже тех случаев оказалось вполне достаточно, чтобы директорат обратил на это внимание. Я лишь надеялся, что решение о создании корпуса советников не было принято слишком поздно. Ольховский хотел ещё что-то сообщить, но в этот момент поступило сообщение от патруля о возможном обнаружении нулевой формы.

Оператор подключился к наружным камерам, установленным рядом с местом происшествия и вывел изображения с них на панорамный экран. Туда уже подтянулась силовая группа в тяжёлой броне и исполнители изолировали место, где мог скрываться предполагаемый преступник. Дело в том, что исполнитель может вызвать силовую группу в нескольких случаях. Но чаще всего задействуют эту структуру, если обнаружен труп исполнителя, а преступник не успел скрыться.

Оператор связался с руководством исполнителей и сообщил, чтобы они ждали прибытия отряда инженеров. Но оказалось что инженеры уже прибыли на место и сейчас вошли на подземную парковку.

— Вот чёрт, — ругнулся Ольховский. — Внешние опять лезут никого не предупреждая.

— Доставьте нас на место и я уверена мы разберёмся с ситуацией, — предложила Анастасия.

— Хорошо, — кивнул Ольховский. — Оперативный отряд уже в машине, я предупрежу, чтобы вас подождали.

Войдя в лифт Анастасия нажала кнопку верхнего этажа. Кабина нас быстро доставила на крышу, где располагался транспорт инженеров. Внутри мегаполиса как я понял вертолёты инженерами не использовались, а отдавалось предпочтение транспорту на гравитационных плитах обратной направленности.

Они более манёвренные и легко могут передвигаться даже по узким улочкам мегаполиса. Когда мы подошли к машине в ней уже сидели четыре бойца пятой категории. Единственное отличие инженеров внутреннего периметра заключалось в небольшой букве «М» поверх эмблемы. Она означала малый дисциплинарный совет, а других отличий я не заметил.

Бойцы не совсем понимали, что сейчас происходит и почему Ольховский сказал им подождать ещё двух пассажиров. Они скорее всего рассчитывали на банальное увеличение отряда. Судя по тем темпам с которыми они начали терять людей, это вполне логичный шаг со стороны руководства. Но вместо инженеров они увидели нас.

В их глазах читалось откровенное удивление увиденному, но печати директората на наших плечах, мгновенно прояснили ситуацию. Командир отряда дал команду пилоту на старт, едва мы оказались на борту воздушного транспорта. За счёт того, что гравитационные плиты работали практически бесшумно, транспорт инженеров назывался «Призрак».

Скорость призрака была не такой высокой, как например у вертолётов аналитического отдела. И это даже не говоря о том, когда вертолёт переходил на крейсерскую скорость. Но в жилом секторе подобные скоростные режимы были слишком опасны, да и скорости призрака в городе вполне хватало. Ещё внутри машины было довольно тесно и вместительность компенсировалась длинной призрака.