Смирнов замолчал и некоторое время смотрел на голограмму демонстрирующую цитадель и подходы к ней.

— Нам тогда показалось, что до их электронных мозгов наконец дошло, что нас в лоб им не взять, — продолжил он.

— Но вы ошиблись, — предположил я.

— Именно, — кивнул командующий. — Раньше нули атаковали цитадель хаотично, без какого-либо плана. По правде говоря серьёзной опасности для нас они не представляли. Их небольшие отряды легко нами уничтожались ещё на подступах к стенам цитадели. Даже когда они сбивались в скопления, им это не сильно помогало. Но затем у них словно появилось центральное командование. После этого их атаки стали более грамотными и опасными.

Смирнов сменил изображение цитадели на общую карту всего мегаполиса. На ней были отмечены все нулевые секторы, но они имели разный цвет.

— Серым отмечены те секторы, которые контролировались нулями до затишья, — пояснил Смирнов. — Жёлтым цветом отмечены территории, которые перешли под их контроль, после обретения ими центрального управления.

— А теперь у них опять затишье и вы предполагаете, что они возможно готовят, что-то масштабное, — предположила Анастасия.

— Верно, — кивнул Смирнов.

— Но, что тогда отмечено красным цветом? — спросил я, взглянув на карту.

— Красным отмечены территории, которые мы возможно потеряем, — ответил он. — Правда это всего-лишь предположение наших аналитиков, но я склонен им доверять. Если они и ошиблись, то исключительно в мелочах. Но касаемо их глобальных расчётов, они всегда верны. А из этого я могу вынести только одно предположение, нас ожидает весьма жаркие времена.

— Чем мы можем помочь? — произнесла Анастасия.

— Пока отдыхайте и ознакомьтесь с территорией цитадели, одним словом осмотритесь.

— Осмотр подразумевает выявление предполагаемых слабых мест? — уточнила Анастасия.

— Лидов прав, вы действительно лучшие его творения, — улыбнулся Смирнов. — Да, именно эти места, если конечно они есть, вы и должны выявить. Но говоря на чистоту, я сомневаюсь, что вы сможете их обнаружить. Мои бойцы уже многократно всё проверили и перепроверили. Но как я уже говорил ранее, я слишком долго живу на этом свете, чтобы позволить себе расслабиться. Человек не может быть всегда сосредоточен, ему нужен перерыв, а мы его слишком долго не получали. Я не говорю, что я не доверяю своим бойцам, но глаза агентов могут быть зашорены. Сами того не осознавая они возможно пропустили какую-нибудь мелочь, на которую вы сразу обратите внимание. Вы здесь впервые и ваш взгляд в прямом и переносном смысле сможет увидеть то, что пропустили мы. Все сотрудники в цитадели уже получили мой приказ о содействии в ваших поисках. Надеюсь, что я прав и вы не выявите никаких слабостей в нашей обороне.

На этом наш разговор с командующим закончился и мы покинули его кабинет. Говоря по правде, задачу он перед нами поставил не ординарную. Мне казалось нас пошлют на передовую, где мы будем уничтожать нулей, но всё оказалось не так прозаично.

— Неожиданный поворот, да? — произнесла Анастасия, когда мы покинули командный центр.

— Согласен, такого я действительно не ожидал. Похоже некоторое время искоренители мне не понадобятся. Ну, и с чего предлагаешь начать?

— Давай осмотрим периметр, а там и решим, что делать дальше. Вдруг нам повезёт и мы сразу обнаружим в стене огромную дыру.

Цитадель уже многие годы подвергается постоянным атакам нулей, но несмотря на это её так и не захватили. Я хорошо знал историю человечества, которая выходит далеко за пределы этой планеты. А в ней слишком много эпизодов, где неприступные крепости неожиданно доставались противнику. Со стороны это казалось неправдоподобным, ведь крепость долго держалась и её запасов, как и защитников вполне ещё хватало. Но несмотря на весь потенциал она сдавалась на милость победителей. В большинстве случаев, атакующие даже не несли каких-то особых потерь.

Крепкие и высокие стены всегда выполняют свою основную задачу по защите тех, кто укрывается за ними. Но порой достаточно всего одного предателя, чтобы все усилия многих тысяч защитников свелись на нет. Предательство одно из самых высокооплачиваемых грехов человечества. А всё потому, что на это способен только человек. И даже ступив на эту тропу всего одной ногой он уже никогда не сможет с неё сойти.

Во время этого шага, он теряет родину, ведь с этого момента он для неё становится раковой опухолью. Но думая, что у него есть новое место для жизни, такой человек вскоре понимает, что это далеко не так. Предательство это рак, а нет ни единого организма, который осознанно позволит раку поселиться в его клетках. По этой причине эти особи содержаться исключительно в пробирках.

Они видят тело новой, как им кажется родины, но это лишь взгляд через крепкое стекло. Как бы они не желали стать частью нового организма, этого никогда не произойдёт. Всё их существование всегда будет связанно со взглядом из пробирки.

Рак для организма так же опасен, как и хищный зверь в центре города. Предавшие свой дом по собственной воле, пытаются копировать поведение и образ внешнего мира. Иногда они даже могут добиться контакта с новым для них миром. Правда этот контакт навсегда останется в рамках, которые соблюдаются всеми посетителями зоопарка, находящимися возле клеток с опасными животными.

Но в тот момент, когда посетители уйдут, зверь остаётся наедине с собой и стальной клеткой. Осознание того, что он в камере, больно бьёт в самое сердце. Пускай камера и обладает повышенным комфортом, но она не перестаёт от этого быть камерой. А единственная задача, которая перед ней стоит, это изоляция того, кто находится внутри неё.

Осознав это зверь начинает с остервенением бросаться на стальные прутья. Калеча сам себя он в конечном счёте падает в полном изнеможении. И единственное чего он может добиться подобными действиями, это равнодушного взгляда тех, кому он продался.

Для некоторых подобное бремя становиться таким тяжёлым, что они больше не в состоянии его нести. Тогда от них просто избавляются, а в освободившуюся клетку сажают нового зверя. Он ещё не понимает, что он в клетке и улыбки посетителей воспринимает, как искреннее выражение чувств. Но их улыбки исчезают едва они поворачиваются к клетке спиной. Их не интересует этот зверь, ведь зоопарк большой и в нём огромный выбор опасных существ, продавшихся за красивую и комфортную клетку.

Что касалось предательства в цитадели, я на это не сильно рассчитывал. Как и говорил командующий, он слишком долго живёт на этом свете, а значит предателей должен чувствовать спинным мозгом. Если здесь и проявлялись когда-то подобные поползновения, то они скорее всего были уничтожены ещё в зародыше. Поэтому нам оставалось лишь проверить физические аспекты обороны. Первым делом мы отправились на стены окружавшие цитадель. Когда-то в них имелись проходы, но теперь они полностью заблокированы.

С того момента, когда цитадель оказалась в полном окружении нулевых форм, попасть в неё можно было только воздушным путём. Высадка агентов производилась исключительно при помощи вертолётов. Никаких других контактов цитадели с внешним миром не существовало. Мы подошли к скоростной платформе и она быстро нас подняла на вершину стены.

Грозовые тучи всё ещё заслоняли небо, но пытающееся пробиться сквозь них солнце не позволяло окончательно погрузить мир во тьму. Модифицированное зрение давало возможность видеть отдалённые предметы не доступные для обывателя мегаполиса. Нулевые формы заполнявшие собой всё пространство за пределами периметра безопасности, практически не двигались.

Вся эта орда смотрелась серой массой, ведь их тела по большому счёту не имели полированных частей. Подобную функцию они вообще не использовали, за небольшим исключением. Их лезвия обладали зеркальным блеском, который постоянно поддерживался в идеальном состоянии. А вот полировать свои тела находясь в нулевом секторе, означало выдавать себя агентам находящимся в рейде.

Оказавшись на вершине стены, мы подошли к тому месту, где ранее находились ворота. Задействовав «пронзительный взгляд» я посмотрел на укреплённую стену. Усовершенствованное доктором Амуровой зрение, имело несколько ограничений.