– Не сахарный – не рассыплюсь, – пытался придать бодрости словам Ванька, – В конце концов, я же мужик…

– Ты ребенок! – снова зашлась в слезах, как маленькая, Ольга.

– Товарищ, завуч, – погладил по щеке ее Ванька, – У вас тушь потекла….

Вдруг, в коридоре послышался разъяренный голос военрука.

– Где он!

Кто-то, вероятно, указал на кабинет. Учитель военной подготовки, как сквозняк, без приглашения, ворвался в дверь.

– Ольга Владимировна!

Ольга дернулась от его окрика.

– Вы куда смотрели?! Я же вас предупреждал, никаких драк! – учитель вытаращился на парня, и заорал, как очумелый, – Как ты стрелять-то будешь? У тебя ж глаз не видно!

Ванька попытался, как можно шире раскрыть последние.

– Я… на ощупь, Николай Федорович! Сами говорили, что я даже с закрытыми не промахнусь…

– Зашить! – глядя на разбитую Ванькину губу, снова закричал преподаватель военной подготовки, – Заклеить! Замазать! Чтоб к следующей неделе, у меня, как огурчик был! Без единого синяка и царапины! Только, попробуй, ослушаться, Григорьев, – потряс пальцем перед его носом мужчина, – Сам у жены пудру возьму и тебя загримирую…

Залепленный пластырями Ванька возвращался домой после медицинского осмотра.

Чьи-то быстрые мелкие шашки нагнали его.

– Здорово ты дрался сегодня! – услышал он рядом писклявый детский голосок, и повернул голову.

Девчонка, лет тринадцати, в блестящих лакированных туфельках вприпрыжку, едва поспевала за ним.

– Ага, – потрогал Ванька разбитую губу.

– А меня Рита зовут! – радостно доложила девочка, и перекинула тяжелый портфель в другую руку, – А тебя?

Ванька посмотрел на нее утомленным взглядом и промолчал.

– Можешь не говорить, я и так, знаю… Гриша! – выпалила малолетка

Парень качнул головой. Эта приставучка начинала действовать ему на нервы.

– А, еще я знаю, что ты спортом занимаешься, – снова затрещала шестиклассница, – Каждый день зарядку делаешь…

– А, может, не каждый, – огрызнулся Ванька, – Тебе, откуда знать?

– У меня дома настоящий полевой бинокль есть, такой здоровущий! Мой папка – военный! – важно доложила балаболка.

Ванька снова затормозил, и поглядел на нее.

– Я за тобой наблюдаю, – продолжала девчонка, – Как ты по утрам… в трусах, – хихикнула она в ладошку, – Гири кидаешь!

– Ты, что больная! – бросил в упор ей парень, – Иди-ка ты, знаешь куда…, – окончательно разозлился он. Девочка захлопала ресницами, – Домой, детка! – глядя на ее кукольное личико, заорал Ванька.

– А я и иду, – к удивлению Ваньки спокойно ответила навязчивая попутчица, – Мы с тобой в одном дворе живем. Только, я – в доме напротив. Мы недавно сюда переехали. А ты паспорт уже получил или тебе еще нет шестнадцати? Я себе такую клевую роспись придумала! Меня же Маргаритой зовут, а папка – цветочком называет. Вот, я и решила вместо подписи буду цветок рисовать, только, в паспорте, наверное, не прокатит… Как ты думаешь? – Ритка смолкла и посмотрела на Ваньку. Тот глубоко вздохнул.

Он хотел было развернуться, чтобы выбрать другой маршрут, но парень сильно устал.

– Заткнись, а? – обратился он к девчонке.

Рита, перегнувшись под тяжестью портфеля, вместо этого спросила:

– Не хочешь помочь, – указав глазами на желто-красный ранец.

Ванька, вырвал из ее рук не легкую ношу.

– Хоть одно слово скажешь, сама потащишь свой багаж знаний! – предупредил он.

Ритка, довольная собой, ухмыльнулась.

Огромный универмаг был похож на роящийся улей. В нем столько столпилось народа, будто наступил конец света, и все спешили успеть на лодку к Ною.

Ольга сняла с вешалки очередной костюм.

– Примерь! – протянула она его Ваньке.

Парень сумел натянуть один рукав. Футболка на спине мальчишке уже промокла.

– И этот мал?– удивилась Ольга.

– Да, что вы, в самом деле, мамаша, – обозвала ее продавщица, – С такими плечами вам во взрослый отдел идти нужно!

– Я не могу больше, мама Оль! – заныл парень, – Я пить хочу!

– Потерпи. Ты должен быть у меня на выпускном самым красивым! – не унималась Ольга.

– Артист! – сказала проходившая мимо женщина, когда Ванька облачился в очередной пиджак.

– Олег Попов, что ли…, – не весело пошутил, изнеможенный парень, потормошив свои рыжие колючки.

– Давай еще, серый попробуем, мне, кажется, он интереснее, – не обращая внимания на случайный комплимент, продолжала копаться среди вешалок Ольга.

– Мама Оль, ну это же не книжка, причем тут интересный, давай тот синий купим. Он мне не мал даже!

– Иди в примерочную! – приказала мать.

Ванька натягивал очередные брюки, когда, в соседней кабинке, громыхнулось что-то тяжелое. Мальчишка присел на корточки, и заглянул за ширму.

Колобок, запутавшись в штанинах, чертыхаясь, сидел на полу в трусах.

Ванька заржал.

– Пифагоровы штаны!

Вовка дернулся.

– А ты зачем здесь? – вытаращил он на Ваньку глаза.

– Затем же, что и ты. К выпускному готовлюсь.

– На открытие дискотеки идем сегодня? – спросил, поднимаясь с пола Колобок.

– Ну, если ты штаны сумеешь одеть! – заржал снова парень.

Ванька с товарищами не спеша прогуливались по темнеющему парку, в ожидании открытия летней танцплощадки. Начали зажигаться фонари на аллеях, как маленькие загадочные планеты, они вспыхивали в сгущающихся сумерках. Ошеломляющий запах цветущих деревьев витал в вечернем воздухе.

Колобок шумно втянул ноздрями их аромат.

– Я пьянею, ребята!

Навстречу им двигалась еще одна группка парней.

– Привет, мушкетерам! – наигранно склонил голову один из них, самый высокий, – Портос, а ты все круглеешь! – подколол он Колобка.

Вовик ухмыльнулся.

– А тебя, Фитиль, скоро будут приглашать лампочки в фонарях менять, – обращаясь к длинному, парировал Вовка.

– Начало все также, в половину одиннадцатого? – не обращая внимания на колкость, спросил Фитиль.

Он не успел договорить, как в центре парка загремела музыка. Ее пульсирующие звуки, словно магнит, начали притягивать рассеявшуюся по округе молодежь.

Народу было полно. Танцплощадка быстро заполнялась, и самые активные уже отрывались по полной, подавая пример тусующимся за пределами танцевального круга.

– Всем привет! – закричал ди-джей в микрофон, и юная публика громко загудела в ответ, – Скучали без меня?! – не унимался задорный ведущий. Девчонки и парни завизжали.

Сашка зажал ладонями уши, а Колобок, как сумасшедший закричал вместе со всеми, дрыгая своей упитанной фигурой. Ванька, глядя на него, засмеялся, и зараженный общей атмосферой, начал чуть покачивать головой в такт громыхающим звукам, вырывающимся из колонок. Академик, в отличие от своих друзей спокойно разглядывал беснующуюся толпу, словно молекулы в микроскоп. Зная его, можно было догадаться, о чем он думает: «Вот, Придурки!».

– Пришла весна, – зафонил снова микрофон, – И я, ваш покорный слуга, вместе с нею, и, конечно, ваша любимая МУЗЫКА!!! – в воздухе взорвались оглушающие ритмы зарубежной эстрады. Танцплощадка замигала разноцветными огоньками в ночи, как подводная лодка на дне океана.

– На-на-на…, братец Луи, не нужны мне твои поцелуи…, – ломаясь, напевал Стриж.

– Эй ты, братец, – толкнул в ребро его Ванька, ты Колобка не видел

– В этой толпе он уже, наверно, в блин превратился! – заржал Сашка.

– Да, вон он с Фитилем тусуется! – кивнул Академик за пределы танцпола, где обрывался свет.

Компания, развязных, уже подвыпивших парней, стояла под разросшимся большим каштаном, сигналя в темноте красными огоньками сигарет. Приятели нахально пускали колечки дыма в проходящих мимо девчонок. Последние возмущались, а дружки, поднимая девушек на смех, ошалело гоготали им в след.

Ванька, своей размеренной спортивной походкой не спеша направился к окружению Фитиля.

– Смотри, Круглый, твой папочка идет, – издевательски проговорил Фитиль, – Готовься, сейчас начнет тебе лекцию читать про здоровый образ жизни!