Декан Когтеврана уже выносил из зала трехногий табурет и Распределяющую Шляпу, когда в дверях показались Поттер и Грейнджер. История с обмороком быстро разнеслась по школе, и многие откровенно пялились и показывали пальцем на Гарри. Особенно старался Малфой, картинно падая то на Крэбба, то на Гойла. Ему бы в театральное поступать — точно прошёл бы! Как только опоздавшие сели на скамейку за столом Гриффиндора, со своего кресла встал директор Дамблдор:

— Приветствую всех! — сказал он. — Приветствую и поздравляю с началом нового учебного года в Школе чародейства и волшебства «Хогвартс»! Мне надо многое вам сказать. Начнём с самого важного и серьезного, чтобы уж больше к этому не возвращаться. Это не самое приятное известие, но зато нас сегодня ждет отменное пиршество. — Дамблдор кашлянул и продолжил: — Как вам уже хорошо известно, в нашу школу прислали на время несколько стражей Азкабана — дементоров, которые находятся здесь по поручению Министерства магии. Сегодня вечером они производили обыск в «Хогвартс-Экспрессе».

Дамблдор секунду-другую молчал, давая студентам время на то, чтобы переварить новость.

— Они будут стоять у всех выходов с территории школы, — продолжил директор. — И пока они здесь, — запомните хорошенько! — никто не должен даже пытаться покинуть Хогвартс без разрешения. Дементоров не проведёшь ни переодеванием, ни какими-либо ещё фокусами, не помогут даже мантии-невидимки. Дементоров тщетно умолять, тщетно просить прощения. Поэтому я вас очень прошу, всех и каждого: не давайте им повода причинить вам вред. Я уже говорил со старостами факультетов и двумя нашими новыми старостами школы, они будут следить, чтобы никто никогда не затевал с дементорами опасной игры.

Хм, интересно, у кого это есть мантия-невидимка? Между прочим, чрезвычайно редкий артефакт, который стоит бешеных денег. Я видела такую в Косом переулке — две тысячи галлеонов! Срок службы — восемь лет.

— Закончу на более приятной ноте, — продолжил он. — Счастлив представить двух наших новых преподавателей. Во-первых, профессор Люпин, который любезно согласился занять должность преподавателя Защиты от Темных Искусств.

Послышались редкие хлопки, известие было принято без особого энтузиазма. Профессор выглядел особенно жалко среди преподавателей, одетых в свои лучшие мантии.

Ли толкнула меня в бок и кивком показала на Снегга, который смотрел через весь стол на профессора Люпина. Лицо зельевара исказила гримаса брезгливости и отвращения.

Так смотрят на, простите, собачье дерьмо, оставленное на шёлковых простынях. Брезгливостью Снегг не страдал — в зельеварении полно противных ингредиентов, таких, как половые железы самца мантикоры или вытяжка из семени гиппогрифа. Короче, гадости хватает, но тут… Слишком странно. Я не думаю, что это из-за старых мантий или помятого вида нового профессора. Наверное, они или знакомы, или Снегг знает не слишком приятные моменты биографии Люпина.

— Что касается второго назначения, — заговорил Дамблдор после того, как стихли жидкие аплодисменты, — должен, к сожалению, напомнить, что профессор Кеттлберн, наш специалист по уходу за магическими существами, в конце прошлого семестра подал прошение об отставке, чтобы провести отмеренные ему года с оставшимися у него руками и ногами. Так вот, с большим удовольствием сообщаю вам, что его должность согласился принять сам Рубеус Хагрид. Он будет совмещать работу лесничего с преподаванием.

Со стороны гриффиндорского стола послышались бурные овации.

Хм, Хагрид — преподаватель… Не то, чтобы я не была рада, но и восторга алознаменных не испытываю. Лесничий добрый дядька, разбирается в живности, но и только! Присмотр за питомцами — его потолок. Учителем быть непросто — нужно соблюсти программу, подготовить выпускников к экзаменам, «держать» интерес школьников к предмету. Хагрид, извините, двух слов связать не может, а его преподавать взяли. Либо школе урезали бюджет, что за такие деньги больше никто не согласился, либо я чего-то не понимаю. Да и зачем лесничему это — тратить время на глупых школяров вместо того, чтобы спокойно заниматься своими делами? Определённо не понимаю!

— Ну вот, кажется, и всё, — заключил Дамблдор. — Во всяком случае, самое главное. А теперь будем праздновать!

Золотые тарелки и кубки наполнились едой и питьем. Зал наполнился смехом, разговорами, звоном ножей и вилок. Василий, который сбежал от меня, едва я вылезла из кареты, и чёрная кошка Паркинсон вновь заняли место на школьных часах, а директор снова левитировал куски мяса и рыбы эти двум пушистым засранцам! Наконец последние куски тыквенного пирога исчезли с золотых блюд, и Дамблдор намекнул всем, что пора идти спать. Старосты увели малышей, а через пять минут подошла профессор Стебель и погнала всех прочь. Напряжённая поездка и сытный ужин сделали свое дело — мы с девочками быстро переоделись и разбрелись по постелям.

* * *

Утро первого учебного дня было бодрым и весёлым. Ханна принесла будильник, который залился соловьиной трелью в половине седьмого утра. Мелодия подозрительно смахивала на советский позывной для утренней зарядки. Аббот предупредила с вечера, что староста попросила помочь с первокурсницами и ей придется встать пораньше. Чтобы не терять время в первый учебный день, то проснуться пораньше решили все. На факультетской доске висело расписание для каждого курса. И что у нас сегодня? Нумерология стояла первой, потом чары, а затем — после обеда — каббалистика. В принципе, терпимо.

В большой зал я, Мун, Джонс и Боунс пришли одними из первых. Мы даже наблюдали, как на столах появляется еда! Кухня Хогвартса находилась точно под Большим Залом. Насколько я помню, столы, на которые выставляют завтрак-обед-ужин точь-в-точь повторяют месторасположение столов в Большом Зале. А Олух, Остаток, Пузырь и Уловка — имена домовых эльфов, отвечающих за питание детей.

Сегодня, любимая школа радовала рисовой кашей с маслом, яйцами всмятку, сосисками, беконом и французскими несладкими булочками. Надо сказать, что в меню хогвартских студентов практически отсутствовали сладости и чай. Наесться конфет можно было только четыре раза в год — на праздниках (по случаю начала и окончания года, Хэллоуин и Рождество). В остальное время — несите своё. Вместо чая, молока или компота нам давали тыквенный и томатный сок и тёплую воду. Старшекурсники приносили с собой кофе и чай в пакетиках, а младшие курсы либо долго спали, либо не знали заклинания, чтобы подогреть воду. На первом курсе мне об этом никто не сказал, а на втором подвела память. Но сегодня я с наслаждением потягивала обычный кофе «три в одном», которого набрала в Штатах.

В пятнадцать минут восьмого на завтрак пришли «Его Злейшество», «Его Светлость» и «Его Великаншество», то есть Снегг, Дамблдор и Хагрид. Если первый был мрачен, как сосед из прошлой жизни, когда ему жена похмелиться не давала, то остальные лучились радостью и благодушием.

Ближе к половине восьмого стали приходить и другие профессора — Флитвик, МакГоннагал, старушка-божий-одуванчик (вроде как каббалистку ведет), наш декан, Хуч и другие. В пять минут девятого стали приходить слизеринцы. Я не стала дожидаться Ханну и других пуффендуйцев, выйдя из-за стола первой.

Кабинет нумерологии располагался на третьем этаже напротив портрета короля Артура, который хмурил брови и почти не двигался. Само помещение представляло собой довольно большую аудиторию человек на пятьдесят с партами для двоих студентов в три ряда. На стенах висели плакаты с таблицей умножения, правилами сложения и вычитания, линейка положительных и отрицательных чисел, примеры решения системы уравнений. Судя по наглядным пособиям, мы будем учить обычную математику и алгебру. Надеюсь, начала анализа и стереометрия обойдут меня стороной. Формулы производных, умножение одночлена на многочлен и матрицы по методу Гаусса могу и сейчас решить, но не очень хочется. Здесь же, в конце класса, находились полки с дополнительной литературой — тут и английские учебники для начальной школы, и советские, и итальянские, даже арабская вязь имеется. Интересно, у преподавателя степень мастера или магистра?