— А что вообще произошло? — спросил Джастин, усевшись на диван в гостиной Пуффендуя.

— Ты не понял? Поттер — змееуст! — чуть ли не закричал первокурсник по фамилии Свенс.

— И? — опять не понял Джастин.

— Ты не знаешь? Он тёмный маг! — Свенс принялся рассказывать страшилки о людях, умеющих говорить со змеями.

С его слов выходило, что только злые-презлые и плохие-преплохие волшебники знают язык змей. Кто-то выдвинул гипотезу, что Поттер и есть наследник Слизерина — со змеями говорит, Тёмного Лорда победил, шрам на голове имеется. Ну вылитый потомок Салазара!

— Ну и чушь! — послышался голос Миллисент, которая, воспользовавшись переполохом, пришла к нам.

— Да что ты понимаешь? — накинулся на неё какой-то первокурсник. — Со Слизернина выходят одни тёмные!

— Ага, — влезла Джонс, — особенно Милли. Ну прямо — Тёмная Леди!

Все, кто слушал этот диалог, рассмеялись. Уж кто-то, а Булстроуд на ужасную и подлую слизеринку никак не тянула. Она была частым гостем в светлом доме Пуффендуя. Никто не удивлялся, когда видел её за столиком в нашей гостиной, делающей уроки или что-то читающей. Одной из отличительных особенностей пуффендуйцев было то, что мы никогда никого не гнали. Могли кривить губы, презрительно смотреть, вздыхать, но прямого указания покинуть помещение не будет, в отличие от слизеринцев и гриффиндорцев. Когтевранцы тоже никого не гнали, но и не приветствовали чужаков. Староста синих ненавязчиво выводила из башни представителей других факультетов.

— Тот-Кого-Нельзя-Называть был из Слизерина, — хмуро сказал Эрни МакМиллан.

— А ещё он был британцем! — парировала Джонс. — Так что? Все британцы — тёмные маги? А ещё он учился в Хогвартсе. Так что? Все, учащиеся здесь, будущие тёмные маги? Он учился у Дамблдора. Так что? Директор выпускает тёмных магов? Не несите чушь! Тёмный маг из Поттера, как из того пуфика.

Это было правдой. Герой всея Британии был обычным мальчишкой, который не хотел учиться, а предпочитал играть в квиддич. Количество баллов, которое он зарабатывал для факультета, ограничивалось очками за очередной матч. Немного приносили трансфигурация и заклинания. В остальном был полный швах. Зельеварение в полном минусе, ЗОТИ, УЗМС и астрономия — по нулям. Травология — от плюс трех до минус десяти. Откуда я знаю? Так он же знаменитость! За каждым его шагом и чихом следят множество глаз, и то, сколько он зарабатывает для факультета, знает вся школа.

Студенты начали спорить, является ли Поттер наследником или нет. Многих маглорожденных это напугало, особенно Джастина. Эрни, ради шутки, посоветовал спрятаться в спальне мальчиков, мол, туда он точно не пойдет. Никто не ожидал, что Финч-Флетчли воспримет данную шутку серьёзно.

Следующие дни были похожи на настоящий фарс — младшие курсы Слизерина доставали Поттера, шевеля языками на манер змей. Когтевранцы искали сведения о родстве Салазара и Мальчика-Который-Выжил. А Джастин прятался от Гарри в спальне мальчиков, стараясь лишний раз не появляться на людях. Ещё и Эрни подливал масла в огонь, считая Поттера виновным во всех бедах.

Близнецы Уизли после разгрома своей лаборатории совсем съехали с катушек — кричали на каждом углу «Дорогу наследнику Слизерина», провожая Поттера, постоянно пытались выбраться в Запретный лес и теплицы для сбора ингредиентов, но венцом их крышелётности были придушенные петухи Хагрида — парней поймали с фиалами, наполненными куриной кровью. С них сняли почти сотню баллов, но и это не помогло — рыжие продолжали вылазки в Хогсмит и Запретный лес.

В середине декабря Гарри Поттер нашёл на лестнице окаменевших Джастина и Почти Безголового Ника. Хогвартс охватила паника. Нет, не так — ПАНИКА! Особенно страшно было магглорождённым и полукровкам. Грешить на братьев Уизли перестали — заколдовать привидение этим двоим не под силу. Расцвела подпольная торговля амулетами и оберегами от наследника Слизерина. Чистокровные ходили королями по школе, шпыняя и оскорбляя всех, кто происхождением не вышел. Остальные винили во всех бедах Поттера. Вот только я сомневаюсь, что это он — Грейнджер магглорождённая, а она держит своих мальчишек на коротком поводке. Выводы были пересказаны Миллисент, на что та заявила, мол Поттера на её факультете никто за наследника не держит — Салазар в гробу перевернётся, увидев такого потомка. Это действительно было правдой — Гарри мало уделял внимание своей внешности и манерам. Его мантия, хоть и дорогая,была вечно заляпанной, ботинки грязные, а сумка затаскана. Во внеурочное время он носил старые джинсы размера на три больше и такую же рубашку. Довершал комичный образ свитер, связанный миссис Уизли. Многие считали, что Поттер таким внешним видом привлекает внимание. Как бы там ни было, на наследника он не тянул совершенно.

Окаменение Джастина вызвало много вопросов и негодования. Старосты трёх факультетов ходили к Дамблдору с требованием разобраться в ситуации, тот, в свою очередь, успокаивал как мог. Оно и понятно — родители Джастина — Лорды в обычном мире, и если они узнают о том, что произошло с их ребёнком, то бедный директор будет вынужден искать политического убежища в другой стране, поскольку королева в Англии одна, и она явно будет не на стороне администрации школы, а на стороне дальнего родственника. Дамблдор заверил старшекурсников, что виновный будет найден и наказан, а все жертвы придут в себя, как только созреют мандрагоры, то есть в июне. Студенты ушли от директора недовольные. В отличие от младших курсов, они понимали, что, если история выйдет за пределы Хогвартса — будет скандал, школу начнут проверять, а то и вовсе закроют, и останутся они без дипломов об образовании. Готовясь к худшему, многие старшекурсники стали подходить ко мне, Ли, Патил, Чанг, Шнайдер и Забини, чтобы расспросить об учебных заведениях в других странах. Я честно отвечала о требованиях Салемской академии. Патил говорила про Индию, Ли — о Корее, Чанг про Китай, пятикурсник Шнайдер и Забини о Франции. Больше всего магглорождённых было на Пуффендуе и Гриффиндоре, а также немножко на Когтевране. Почти все они собирали чемоданы и раздумывали всерьёз, а стоит ли возвращаться после каникул в Хогвартс. Деканы мягко и ненавязчиво напоминали про подписанный контракт со школой, но многие были настолько напуганы, что их не испугала участь получить магический откат — жизнь дороже. Из-за страха лечь на соседнюю койку с Джастином и Колином многие ребята перестали их навещать в больничном крыле, передавая через меня или учителей сладости и подарки для них. Так что каждый вечер возле постели, где лежал Василий, была только мы с Филчем. Из больничного крыла меня забирал Кеттелберн-старший или мистер Флимонт — начальник кухни, и отводил в гостиную.

Странное поведение привидений, а также постоянное присутствие кого-то из учителей или персонала школы рядом со мной не могло пройти незамеченным — школьники стали считать, что я буду следующей жертвой. Гриффиндорцы шарахались от меня всем составом, включая близнецов, когтевранцы старались побыстрее уйти, свои относились с опаской, а слизеринцы советовали паковать вещи. Особенно выделялся Малфой и Айверс с третьего курса.

— Вали к своим магглам! — послышался голос позади меня, когда я выходила из кабинета истории магии.

— Свалила бы, да не пускают!

— Что?

— Что слышал! У крёстного спроси, может, ответит.

— Откуда…

— Ot verbluda! — я подняла голову и посмотрела на белобрысого. Малфой был выше меня на целую голову.

— Грязнокровка, — процедил блондин сквозь зубы.

— Минус десять баллов со Слизерина, мистер Малфой, — послышался голос Синистры, — я поговорю с вашим деканом о воспитании студентов его факультета.

Женщина окинула взором толпу второкурсников и сказала:

— Ухода за магическими существами сегодня не будет. Пуффендуй и Когтевран идут на теоретическое занятие по астрономии.

Толпа загудела — кто-то радовался, а кто-то опечалился. Многие любили УЗМС и с нетерпением ждали уроков. Синистра забрала нас и повела в класс, где два часа мы внепланово писали лекцию по астрономии.