– Не возражаю. Надеюсь, вы не против, если я немного отдохну? – в ответ Атар только поклонился принцессе и отошёл, оставаясь, впрочем, поблизости, на случай, если его позовут.

Пока принцесса лежала на земле, она вслушивалась в то, что происходит вокруг, и впитывала все звуки леса. Пение птиц, живущих в чаще, для неё было настолько же новым, как и все остальные ощущения сегодняшнего дня. Раньше Иона могла увидеть лес только на картинках или живых картах Потока, но настоящий лес был настолько удивительным, что ей хотелось узнать о нём всё. Абсолютно всё. И если до этого она была поглощена рассматриванием деревьев, то сейчас её интересовали живые существа этого леса. Пытаясь ощутить их вокруг себя, пытаясь запомнить каждый звук и каждое движение вокруг, она ещё и отвлекала своё сознание от боли, которую испытывало её тело.

Принцесса уже и не надеялась когда-нибудь увидеть внешний мир, сведения о котором она искала с такой неутолимой жаждой. Наверное, именно в тот момент, когда девушка лежала на земле и слушала лес, она поняла, что книги – это лишь тени настоящего мира и по-настоящему можно представить что-либо, читая их, только если ты видел и чувствовал это когда-либо. Бывало, конечно, что ей казалось, будто сквозь книги она может увидеть всё, что описывается в них, почувствовать запах, услышать звуки – увидеть воспоминания автора. И такие моменты для неё были просто сказочными. Но они были так редки… Ведь даже автор, описывающий пейзажи, не всегда видел их своими глазами.

Вскоре вернулся Атар, разжёг костёр и отошёл к седельным сумкам, чтобы достать травы. Только сейчас Иона поняла, что в лес он ходил не за ними и отнюдь не только за хворостом, но зачем – это осталось для неё загадкой. Пока маро разбирал ингредиенты для компресса, принцесса наблюдала за ним. Поняв, что девушка знает кто он, молодой человек перестал прятать лицо, что, впрочем, ничуть не облегчало попытки Верховной разглядеть его – вокруг было темно, и было сложно распознать хоть что-либо. Девушке оставалось только дожидаться утра. Она была больше чем уверена, что где-то слышала голос маро, и потому ей было так важно увидеть его лицо.

Наконец, юноша нашёл, что искал и, стараясь как можно меньше шуметь, начал готовить травы. Как только он начал их растирать, по поляне разнёсся приятный аромат, что очень удивило Иону – такой запах может быть только у свежих трав. Внезапно, он изменился – стал резким и неприятным. Принцессе стало дурно. Но вскоре этот эффект исчез и девушке стало намного легче, прошла даже преследовавшая вот уже несколько дней головная боль. Вскоре, она заснула, так крепко, как никогда ранее.

Как только принцесса заснула, к полянке осторожно подошёл мужчина, окликнул Атара и начал о чём-то шептаться с ним. Посторонний человек, если бы он смог подойти к месту привала, скорее всего, не только ничего бы не услышал, но и не увидел. Средний умел скрывать всё.

Давным-давно, когда Средний был маленьким мальчиком, в стране, в которой он жил, был голод. Это было страшное время. Голод продолжался уже более года.

Умерших было так много, а сил у людей так мало, что тела выбрасывали в реки, оставляли в лесах или сваливали в общие могилы. Только в самом начале проводились положенные похоронные ритуалы, так как жрицы тоже умирали от голода.

Вскоре пришла новая волна мора, ещё более страшная, чем прежде. Началась эпидемия. Стольких смертей не помнил ни один старожил. О таких потерях не говорила ни одна летопись. Люди умирали целыми селениями, а города стремительно пустели. Яростнее всего смерть буйствовала на юго-востоке страны. Шаньяр, ближайшая соседка Анжении, так и не опомнилась от потерь.

Болезнь была похожа на холеру, но не была ею. Это было нечто иное, настолько страшное, что осознать это простому человеку было бы невозможно, и не нужно. Внешние признаки, основные симптомы – в первые часы-дни всё совпадало, но дальше… У ещё живых людей начинала слезать кожа, оголялись нервные окончания, плоть начинала быстро загнивать, и человек испытывал ужасающую боль, прежде чем умереть. В то время в Шаньяр было мало университетов, а ещё меньше было факультетов целителей, но всё-таки были врачи, обучавшиеся в других странах. Были и учёные, которые специализировались на изучении различных болезней. Они предположили, что болезнь передаётся через воду. Но это оказалось неверным. Кипячение воды и дезинфекция не помогли – люди продолжали заражаться. Тогда даже самые талантливые врачи опустили руки, и в стране началась паника. Жуткая и ненасытная. Та, которая превращает людей в чудовищ. Люди боялись заразиться и оттого сжигали или засыпали известью целые города. Люди начали хоронить живых. Начали хоронить здоровых. Ведь были в городах и сёлах те, кто не заболел, кому и не грозило заболеть. Их было мало, но они были. И их, так же, как и остальных, сжигали, заливали известью, а потом… Потом стали проклинать палачей, тех кому поручали делать это. Так люди нашли того, кто будет отвечать за их грехи. Как только палачи заканчивали свою страшную работу, жители закидывали их камнями, а потом кидали в них горящие ветки, чтобы даже следа заразы не осталось на этой земле, но это не помогало. Тогда вымер юг. Там не осталось ни животных, ни людей – никого…

Кроме одного мальчика. Маленького и несчастного, страдающего от обезвоживания и голода. Мальчика когда-то звали Василёк, но он уже и забыл об этом, да и глаза его давно сменили цвет. Его ярко-голубые, почти синие, глаза стали серыми. Именно тогда он научился быть «средним» – умение быть незаметным спасло его, его страну, а затем и другие страны.

Возможно он продолжал бороться, потому что так и не оставил надежду остановить безумие, творящееся вокруг. Возможно, из-за инстинкта самосохранения, но главное, что ему удалось это сделать. Мальчику восьми лет от роду удалось то, что оказалось не под силу никому. Он понял, что деревни и города заражались в один и тот же момент, в тот момент, когда в селение входил старик. Этот старик, которого не замечал практически никто, выглядел очень странным. Он казался будто сотканным из воздуха, его даже можно было бы принять за привидение или за Смерть. В первые секунды, увидев его, Василёк так и подумал, но Смерть, да и привидение, не могли выглядеть такими живыми, такими жестокими и властными.

Когда мальчик понял, что этот мужчина не собирается забирать его на тот свет, то он стал следить за ним. Тогда он понял, что выживают только те люди, которые могут видеть этого человека.

Когда Василёк заметил это, то тут же отправился в столицу. На подходе к ней стояли стражи, которые не пускали в неё никого, чтобы зараза не вошла в город, но мальчик был очень ловким и умел быть незаметным, поэтому смог пробраться в город, а затем в главную больницу.

Сначала его из страха, что он мог быть заражён, чуть не убили, услышав его рассказ, но, к счастью, мимо комнаты дежурного проходил главный врач, бывший умным и проницательным человеком. Мужчина выслушал мальчика. Попросил повторить рассказ несколько раз, а затем побежал в академию магии, прихватив ребёнка, так как понял, что болезнь была магической природы.

Василька, как единственного, кто точно видел мужчину, использовали, чтобы найти того, кто распространяет заразу.

После того, что мальчик пережил, он перестал быть Васильком. Он вообще больше никем не был. Он потерял своё имя, а нового так и не приобрёл. Мальчика, который помог спасти свою страну, забыли и стали называть Средним.

Наступило утро. Иона приоткрыла глаза, потянулась и тут же поняла, что всё её тело затекло, а на руках и ногах появилось несколько синяков, которые она поставила во сне. Прислушавшись к себе, девушка с радостью обнаружила, что спина практически не болит, хотя ноги ныли сегодня ещё сильнее, чем вчера, боль была уже не такой острой. Немного подумав, принцесса пришла к выводу, что за это можно благодарить Атара и его травяные компрессы… Вспомнив про них, принцесса поняла, что никаких компрессов вчера не получала – она заснула до того, как Атар приготовил их. Решив, что это действие трав, девушка успокоилась и решила, что пора вставать. Иона села и поняла – никакого чуда не произошло, спина не болела только потому, что она лежала.