Я увидела Поля сразу, как только вошла. Стареющий красавец с великолепной шевелюрой на голову возвышался над приглашенными, стоя на подиуме возле главной витрины, где была выставлена бриллиантовая диадема невероятной красоты. Дизайнер разговаривал с мужчиной, лица которого я не видела, так как тот стоял спиной ко мне. Охранники вежливо отсекали от них гостей, желающих поприветствовать хозяина. Может, и меня не подпустят?

Но я была настроена решительно, и никто не стал меня останавливать, когда я уверенно сделала шаг в сторону Поля.

– Добрый вечер, господин Мюриэль, извините, что прерываю, хочу вас поблагодарить за приглашение, – я улыбнулась своей самой ослепительной улыбкой. – Для меня это большая честь и удовольствие. Я восхищена вашим творчеством. Сегодня вы устроили прекрасный праздник для всех ваших поклонников!

По выражению лица хозяина торжества я сообразила, что он понятия не имеет кто я такая.

– Александра Фелан, – я протянула ему свою визитку, – галерея «Парижские кошки».

Знаменитость принял карточку, взглянул на нее, а потом кивнул своему помощнику и тот забрал ее из рук Мюриэля.

– Это я польщен вашим визитом, мадам, надеюсь, вы хорошо проведете время, – вежливо произнес дежурную фразу хозяин праздника, улыбнулся, оглядев меня. Судя по всему, мой вид ему понравился. Он пожал протянутую мной руку и спросил:

– Вы знакомы с господином Д’Иссеньи? – Поль обернулся к своему собеседнику, – Жорж, я хочу тебя представить этой очаровательной особе, – и продолжил, – Жорж Д’Иссеньи, мадам Фелан Александра, – он сделал ударение на последнем слоге моего имени – Александрà.

Приятель Поля повернулся ко мне всем корпусом. Темные волосы, сильный подбородок, светлые, почти прозрачные серые глаза.

Что-то дрогнуло внутри, душа замерла, я поняла, что это был тот, ради кого я оказалась здесь! Это судьба позвонила в серебряный колокольчик… Поняла сразу, и в сердце словно иголка кольнула. И еще – его лицо, особенно глаза, показались мне знакомыми.

– Добрый вечер, очень приятно, я – Александра, – улыбнулась, глядя в лицо мужчине и протянула ему руку.

– Это мне очень приятно, – ответил он, откровенно разглядывая меня, делая ударение на слове «мне».

Уверенным движением месье взял протянутую ему руку, слегка наклонился и поднес мои пальцы к губам, изобразив поцелуй по всем правилам куртуазии. При этом, красавец не спускал с меня своих светлых глаз. Мне показалось, что, хотя мужчина улыбался, он был напряжен и нервничал, правда изо всех сил старался это скрыть.

Не отпуская моей руки, господин Д’Иссеньи добавил:

– Как приятно встретить вас здесь, сегодня, мадам Фелан.

Приятель Поля Мюриэля смотрел на меня, не отпуская взгляда, а я чувствовала что-то насмешливое в его глазах. И еще чувствовала неловкость, словно меня застигли на чем-то постыдном. Хотелось уйти из-под прицела его глаз. Но меня уже зацепило, было любопытно почему этот господин так сказал, с явным ударением на «сегодня»?

Не «приятно познакомиться», не «здравствуйте, как поживаете», а «как приятно встретить вас здесь сегодня», как будто мы уже виделись на днях, а сейчас вот как-то так невзначай столкнулись нос к носу в шикарном ювелирном салоне среди сверкающих бриллиантов! Как мило!

Я напряглась, пытаясь вспомнить, где и когда я могла видеть этого человека. Где-то же я его видела… Нет, не припомню, нет, я никогда его не видела прежде. И имени его тоже раньше не слышала.

В это время к Мюриэлю подплыл стройный молодой человек, поцеловал Поля в щеку, тот по-хозяйски приобнял красавчика за талию и, извинившись, отошел с ним к другим гостям, оставив нас с Жоржем Д‘Иссеньи стоять друг против друга. Возникла неловкая пауза. Положение спас официант, побиравшийся между гостей.

Мой новый знакомый взял с подноса два бокала с шампанским, один протянул мне:

– Итак, Александра, – улыбнулся, – я сгораю от любопытства. Расскажите кто вы, чем занимаетесь, каким ветром вас занесло в этот дворец непростительного богатства?

Вот резвый какой! Не успели представиться, как ему все про себя и расскажи! Я хотела дерзко ответить что-то вроде: пусть сначала сам о себе расскажет. Тоже мне, допрос с пристрастием! Но внезапно господин Д’Иссеньи приблизился ко мне и почти шепотом задал вопрос:

– А вы, действительно хотите здесь остаться, Алекс? Может, уйдем отсюда?

У меня округлились глаза. Алекс? Вот это называется «с места в карьер»! Я просто оторопела. После пяти минут знакомства этот мужчина набрался наглости и зовет меня… А куда он меня зовет? Это было больше, чем простой флирт! Похоже на неприличное предложение! Мое лицо, должно быть, сказало все, что я не могла произнести словами. Вот нахал, да за кого он меня принимает?! И какая я ему Алекс! Я захлопала глазами, еле сдерживаясь, чтобы не ответить резкостью, но сдержала порыв гнева и предпочла ответить вежливо:

– Я только что пришла, господин Д’Иссеньи, и еще не видела экспозиции. Хотелось бы осмотреться.

Нахал заулыбался, он прекрасно понял, увидел, что я возмущена, в глазах его я углядела насмешливые искры. Внутри опять закипело. Что это его так позабавило?

Чтобы разрядить обстановку и показать, что у меня достаточно чувства юмора, и я могу позволить себе не обижаться на подобные выходки, продолжила:

– Знаете, еще я хочу выгулять свое платье. Мне стоило таких усилий его найти! Хочу получить свою долю завистливых взглядов и услышать хор змеиного шипения!

Д’Иссеньи от души рассмеялся и взял меня под локоть.

– Александра, вы просто прелесть! Ну что же, сделаем круг почета, ваше платье достойно того, чтобы собрать на свой подол весь яд, ему предназначенный. А я покажу вам коллекцию Поля и расскажу о ней, ведь, в некотором роде, я тоже имею к ней отношение. А вы расскажете о себе.

Его манера общения, то, как он, опустив формальности, необходимые при первом знакомстве, сразу стал вести себя так, словно мы были, если не близкими друзьями, то хорошими знакомыми, привела меня в замешательство. Этот господин меня интриговал.

Мы направились к витринам, где ярко сияли всеми цветами радуги драгоценные камни.

Три года до описываемых событий.

Очнувшись, я обнаружила себя в положении ничком на собственной кровати все еще одетой во вчерашнее платье, с явными признаками отравления алкоголем. Голова болела, глаза не разлеплялись, кожу лица стянуло, во рту явно ночевали кошки. Невероятным усилием воли я все-таки приоткрыла слипшиеся от несмытой косметики веки.

Рот запекся, ужасно хотелось пить. О, Боже, я не могла пошевелить ни рукой, ни ногой. И все же попробовала. Пошевелилась? Нет, пошевелиться не получилось. Черт, еще разок. Нет, не получилось. Оторвать голову от подушки было совершенно невозможно, она кружилась даже в горизонтальном положении.

Полежав некоторое время с закрытыми глазами, попробовала пошевелиться еще раз. Ага, вот теперь пошевелилась…

Это усилие вызвало тошноту. Нет, не могу встать… Но природа зовет, нужно встать, сходить в туалет. Не отдавать же дань этой, блин, природе прямо в постель! Хотя бы слезть с кровати. Потом умыться. Будучи не в состоянии отлипнуть от матраса, я начала, пятясь, сползать с кровати животом вниз. Наконец колени достигли пола, руки вытянуты вперед. Попробовала оттолкнуться руками от матраса, дрожа от слабости, сделала попытку встать с колен, выпрямиться, не ползти же на коленках до туалета. Неестественно изогнувшись, и, трясясь всем телом, привстала, меня качнуло так, что я снова завалилась на кровать. Сделав несколько рывков, я все-таки смогла принять вертикальное положение, и, тупо переставляя нетвердые ноги, растопырив руки, добралась туда, куда стремился мой мочевой пузырь. Следующий пункт назначения – ванная.

Извиваясь всем телом, нелепо двигая руками вдоль спины, пытаясь поймать язычок молнии, я крутилась по ванной комнате, пока, наконец, у меня не получилось спустить молнию вниз. Переступив через упавшее на пол платье, перекинула ногу через борт ванной и, упершись в стену напротив, подтянула туда вторую ногу, и плюхнулась на дно бенуара. Ну, слава тебе, Господи, теперь можно и помыться.