«Хитрый и предусмотрительный».

Кажется, даже сам Барни не осознавал этого. Общество вселило в него уверенность, что он глупый неудачник, не способный ни на что, поэтому все отличительные качества парня спрятались, проявляясь в самые неожиданные моменты.

– Так вот, я решил шантажировать Рики, – повторил Барни как бы назло, поглядывая на свою соседку.

– Стоп, – Хилари выставил перед собой руки, – ты решил шантажировать профессиональную шантажистку, которую боится весь «Банкомб»?

– Ну да.

– Мой друг, ты, кажется, не понимаешь, во что влез.

– Мы сотрудничаем на выгодных условиях.

– Для тебя, – съязвила Рики.

Хилари осмотрел сначала друга, затем Перри, на секунду улыбнулся и сказал:

– Барни, я горжусь тем, что ты мой друг, но считаю тебя идиотом, потому что она, – он указал на Рики пальцем, не сводя испуганного взгляда с Брауна, – потом, после вашего «сотрудничества», так тебе отомстит, что это отразится и на моей жизни.

– Хоббит дело говорит, – сказала Перри.

– Она вообще-то теперь типа… моя сестра? – Барни вопросительно уставился на нее, но увидел лишь, как Рики пожала плечами.

– Его отец оформляет надо мной опекунство.

Хилари слышал об этом впервые. Он не знал, рассмеяться ему или с ахами и охами откинуться на спинку скамейки так, что та не выдержит его веса и опрокинется. Глаза парня округлились, а встревоженный взгляд перебегал с Рики на Барни и обратно.

– Либо тебе повезло, мой друг, либо ты крупно влип.

– Скорее, здесь второе.

– Погоди, – начал Хилари. – Но как так вышло?

– Моих приемных родителей забрали за хранение и употребление марихуаны.

– О, сочувствую…

– Я сама их выдала.

Хилари на секунду замер и спросил шепотом, сузив глаза:

– Ты сдала копам собственных родаков?!

– В общем! – Барни ударил рукой по столу, тут же скривился от боли, но продолжил: – В первый же день нашей совместной жизни я узнал ее секрет. Мы заключили сделку: она поможет мне подготовиться к выпускному балу и влюбить в меня одну девчонку, а я в обмен удалю на нее компромат.

– Но! – Рики приподнялась, указывая на «хоббита». – Если посмеешь кому-то об этом разболтать, то Кэмерон узнает, что это ты украл ее фотографию из общего альбома группы.

Хилари молчал несколько секунд, обдумывая ответ. Из него вырвалось лишь приглушенное:

– Но я нашел ее фотографию у себя на парте…

– Вообще-то, это я тебе ее подкинула, вытащив из альбома, но формально фотку украл ты, потому что так и не вернул, а вместо этого забрал ее домой и носишь в рюкзаке, не так ли?

– Зачем ты это сделала?

– Потому что помимо того, что я шантажистка, я еще и шиппер. Пока ты будешь просиживать штаны в «Клубе озабоченных», мой полурослик, твоя Гендальфиха-Кэмерон свяжется с каким-нибудь полудурком и будет потеряна для тебя навсегда.

Хилари откинулся на спинку скамьи, чтобы было удобней смотреть на стоящую Рики и не задирать голову.

– Не знал, что ты шантажистка-купидон.

– И шантаж, и шипперство доставляют мне примерно одно и то же удовольствие. Противоречиво, что первое жизни разрушает, а второе – что-то создает.

Она услышала хихиканье «хоббита» и увидела его насмешливую улыбку. В привычной ситуации он не посмел бы проявлять себя подобным образом, но после услышанной правды Рики в его глазах потеряла авторитет, а он сам мог использовать ее невыгодное положение. Но не спешил: однажды шантаж девушки закончится, и она припомнит это всем, включая его, раз он тоже теперь владеет их с Барни секретом.

– А от меня вы чего хотите? – Хилари сложил руки на груди, поглядывая на младшего Брауна.

Но не успел Барни раскрыть рта, как в голову ему прилетел футбольный мяч. От удара он качнулся вперед и схватился за голову, пока мяч медленно отбивал гаснущий ритм, подпрыгивая рядом. Хилари мгновенно убрал руки с груди и уставился на того, кто стоял позади его лучшего друга. Рики не спешила паниковать, даже когда хитрый взгляд Дэна был обращен на нее.

– Кого я вижу, – протянул он нараспев, поднимая мяч. – Что вы здесь делаете?

Рики заметила наливающийся синяк под левым глазом темноволосого одногруппника. Парень был одет в видавшую виды черную футболку, потрепанные кеды и растянутые джинсовые шорты. Он всегда выглядел как оборванец, но это не мешало девушкам, включая возлюбленную Хилари, вешаться на него.

Пряча глаза и поджимая губы, все умолкли. Кроме Рики:

– Смотрю, после разоблачения ваших с Кэмерон отношений тебе достался поцелуй кулака Скотта.

Дэн напряг пальцы на мяче, словно готовился ударить им Рики.

– Я все еще считаю, что это не измена.

– Да, всего лишь случайная смена курса.

Барни поднялся с места, чувствуя, что добром этот разговор не закончится: Перри всегда найдет, чем парировать, и так может продолжаться до смерти.

– Так, ребята, давайте успокоимся. Мы уже уходим. – Барни поднял руки так, словно сдавался копам. Он подталкивал Рики, нервно поглядывая на растерянного Хилари.

– Я, вообще-то, пришел к этому, – лениво махнул Дэн в сторону «хоббита», когда тот уже собирался улизнуть, схватившись за лямку рюкзака.

Барни и Рики застыли. Хилари обернулся к Дэну, часто дыша. Он побледнел, дрожащая рука и потерянный взгляд выдавали его волнение.

– Что ж, я знал, что однажды это произойдет.

Хилари опустил рюкзак на землю, расстегнул куртку, снял шарф и шапку, которые носил лишь потому, что отдавал дань моде. Он сжал кулаки, покачиваясь на месте и не сводя глаз со своего соперника. Барни видел, как тяжело другу совладать со своими чувствами и не дать деру, как он делал это всегда, когда пахло жареным.

– Сюда бы напряженную музыку из боевика, – прошептала Рики.

Хилари зажмурился и как можно тверже спросил:

– Можно, ты первым начнешь?

– Начну что? – спросил Дэн, разводя руками.

Голос Хилари дрожал от подступающего страха:

– Д-драку.

Дэн сузил глаза, качая головой.

– Идиот, я пришел передать тебе от директора новости о предстоящем конкурсе талантов, чтобы ты написал всем нашим. Какая, нахрен, драка? Здесь же никого нет, кто мог бы снять это на телефон…

– Я могу. – Рики подняла руку.

– Ты смонтируешь так, словно я проиграл.

– Ясно как день, что ты ничего не оставишь от него.

– Эй, – Барни потянул ее за рукав, – ты на чьей стороне?

– На своей.

– П-погоди, – подал Хилари голос, – т-ты же как-то угрожал, что будешь бить меня.

Дэн упер руки в бока.

– Это мне сейчас ни к чему.

Повисла тишина. Казалось, даже ветер стих от неловкости и глупости ситуации, а водители машин объезжали улицу стороной, чтобы не заразиться идиотизмом и трусостью Хилари, парившими в воздухе.

– Ч-что? – Он опустил плечи. – Так ты… не будешь бить меня из-за того, что я люблю Кэмерон?

– Ну, вообще-то, если ты забыл, я угрожал избить тебя за то, что ты… Так, стоп. Ты любишь Кэмерон?! – Дэн выпучил глаза так, словно кто-то сильный сжал его в своих крепких объятьях, как надувную игрушку.

Хилари раскрыл рот, чтобы что-то сказать в свою защиту, но на его лице уже было выгравировано: «идиот года», «самоубийца года», «попадос года».

Он схватил вещи с земли, накинул на себя куртку, небрежно завязал шарф так, что он закрывал часть его лица, схватил рюкзак и убежал со двора, смешно ковыляя из-за тяжести рюкзака.

– Давно я не видела такого апофеоза, – заметила Рики, поглядывая на Дэна. Он был похож на кота, только что увидевшего свое отражение в зеркале.

Бенефис Хилари стал еще ярче, когда он, не увидев дорогу из-за шарфа на лице, ударился о столб и свалился на землю.

Пыхтящий от волнения Барни осторожно посмотрел на шокированного Дэна и сказал:

– Э-это он, наверное, вспомнил об акции в «Буррито-сити». Там д-до трех можно купить с большой скидкой. – Он достал из рюкзака раздавленный буррито с вытекающим соусом и выглядывающей из-под порванной лепешки начинкой, мгновенно запачкавшими его руки, и протянул Дэну прямо в лицо. – Я в-вот купил, а ему в-взять забыл.