— Чего там с завтраком? — спросил Василий, отряхивая снег с шапки.

— Вот, — ответила я, доставая из печи плошку. — Сегодня у нас лапшевник. Больше не было продуктов.

— Привезу, сказал, — недовольно хмыкнул он, садясь за стол. — Сначала поем, а после съезжу.

Положив в тарелки зажаристые кусочки, поставила их на стол, не забыв оставить в плошке кусочек для нашего домового.

Так как молока больше не было, я поставила на стол чайник с травяным чаем. Травы тут было предостаточно. Видимо Нюра ее заготавливала в большом количестве. А также блюдечко с мёдом.

Ели мы молча, правда Василий то и дело косился в мою сторону. Уж не знаю, о чем он там думал, только взгляд мне его совсем не нравился. Вот вроде и не угрожает, но смотрит как-то по-другому: оценивающее и как-то липко.

Я поёжилась от этого взгляда.

— Ну ладно, поехал я, — сказал он вставая.

Как только за ним захлопнулась дверь, тут же явился новый едок.

— Мне оставила? — сразу поинтересовался он.

— Ну как я забуду о своём друге? — засмеялась я, ставя перед ним тарелку.

Домовой с удовольствием стал есть зажаристый лапшевник. И буквально через минуту тарелка была пуста.

— Вкуснота, — мурчал он, вылизывая последние крошки.

Намыв в тазу посуду, я решила кое-что попробовать.

Сев на стул я спросила Шишка:

— Как думаешь, я смогу расширить пространство и найти одного человека, чтоб передать о себе весточку?

— А я почем знаю? Это ты у своего дара спроси, — ответил он. — Я не ведаю, что там у вас и как происходит.

— Ладно, — кивнула я. — Сама разберусь.

Шишок затих, внимательно следя за моими действиями.

Я закрыла глаза и, положив руки на колени ладонями вверх, мысленно попросила: — «помоги мне». И представила Максима, свою квартиру, все в мельчайших подробностях, словно находилась там.

Какое-то время ничего не происходило, но затем я ощутила дуновение ветерка. Резко открыла глаза, подумав, что вернулся Василий и тянет сквозняком из открытой двери. Но ничего такого не было.

Все вокруг немного изменилось, воздух стал вязким, а пространство вокруг было искажено. Я словно находилась одновременно в разных местах, у себя в квартире и здесь, в доме Нюры.

Сердце затрепетало в моей груди, когда я увидела Максима. Он сидел на кухне и нервно курил. А когда пригляделась получше, то заметила щетину и синяки у него под глазами. Видно он совсем не спал в последние дни. В горле встал неприятный комок, а моих глазах навернулись слёзы.

— «Родной мой, любимый, как же ты?»- прошептала я, вглядываясь в любимые черты.

Захотелось успокоить, прижаться к его плечу, сказать, что жива и со мной все хорошо, но, к сожалению, я не могла этого сделать.

— Таня, вернись, иначе я сдохну без тебя, — прошептал он, глядя куда-то в пустоту.

Из моих глаз потекли слёзы. Как же сильно я его люблю. Почему я не говорила ему эти слова, стесняясь своих чувств?

— Я жива, — выкрикнула я в пространство, не надеясь быть услышанной. — Дождись меня, я скоро вернусь!

Увидела, как по воздуху пошла рябь, словно ветер прошёлся по поверхности воды. Максим, вдруг, словно услышал мои слова. Он повернул голову в мою сторону и резко встал. Стул с грохотом упал за его спиной, но он не обратил на него внимания.

— Где ты? — крикнул он в ответ, безумными глазами шаря по пространству.

— В доме Нюры, что передала мне Дар, — ответила я.

Его глаза блуждали по комнате, ища меня, но не находили. Я видела, что он слышал меня.

— Где это? — кричал с надрывом он.

— Я не знаю, — с грустью ответила я. — Но я вернусь.

Он открыл рот, что бы ещё что-то сказать, но пространство резко захлопнулось, и перед моими глазами вновь была лишь изба Нюры. Я не смогла его больше удерживать.

Меня било мелкой дрожью, а из глаз лились слёзы. Я видела, как он страдает, и мне было мало этих секунд. Но я теперь точно знала, что он услышал меня и ждёт.

— Ты видел? — спросила я Шишка.

Он удивленно на меня посмотрел.

— Чего видел? — переспросил он.

Я разочарованно опустила взгляд.

— Значит, не видел, — прошептала я.

Домовой подошёл ко мне и, забравшись на мои колени, сказал:

— Ты не думай, что если я дух этого дома, то все вижу и знаю. Я всего лишь домовой. Не в моей власти видеть ваше колдовство. А уж если ты чего и увидела сама, то радоваться надо. Сила то твоя растёт!

Я погладила его по голове за эти слова.

— Но я слышал, что ты говорила. Кому ты кричала? — спросил он.

— Максиму, — вздохнула я. — Переживает он очень. Весь извёлся, похудел, аж глаза провалились.

— Жених твой? — снова спросил Шишок.

Я кивнула в ответ.

— Значит, уедешь после? — снова спросил он.

Он был таким несчастным, что мне стало жаль его.

— А хочешь со мной?

Домовой оживился.

— Возьмёшь? — склонив голову набок, спросил он.

— Возьму, — подтвердила я.

— Вот и ладненько, — засуетился он, слезая с моих колен.

— Ты куда? — не поняла я.

Он хитро на меня посмотрел.

— Как куда? Вещи собирать, — ответил Шишок. — Чёрная Луна сегодня будет.

Я как рыба сидела с открытым ртом. Уже сегодня? А это шельмец, подмигнув мне, снова исчез.

Так, что мы имеет? Силу в руках я чувствовала как свою, меня она слушалась и подчинялась. Могла обшарить помещение, и найти человека. Как расширить пространство я знаю, но пригодится ли мне это? Что мне даст ещё чёрная Луна — даже не представляла. Ладно, поживём, увидим.

Я так и просидела до обеда, думая о Максиме и предстоящем вечере. Скоро мы увидимся. Но как я выберусь отсюда, пока не знала. Я не представляла, где нахожусь.

Услышала, как подъехала машина и, хлопнув дверью, из неё вышел Василий. Его я пока не видела, но уже чувствовала его присутствие. Он вошёл в дом и положил на стол пакеты с продовольствием.

— Вот, — сказал он. — Приготовь что-нибудь сытное на обед. Ужинать сегодня не будем, надо готовиться к полнолунию.

— А что приготовить? — с волнением в голосе спросила я.

— Сама смотри, — буркнул он и вышел из дома.

Открыв пакеты, я внимательно изучила содержимое. В одном, действительно, были продукты: греча, рис, макароны, сыр, молоко, хлеб, овощи, консервы и даже сухие грибы. А вот другой пакет меня больше заинтересовал. В нем продуктов не было, зато там лежала большая упаковка чёрных свечей, а также небольшой тканый мешок. Раскрыв его, с удивлением рассматривала небольшие чёрные камешки с вырезанными на них иероглифами.

— Что это? — удивленно воскликнула я.

— Руны, — ответил мне Шишок, вновь материализовавшись рядом со мной.

— Руны? — переспросила я. — Где он их взял и что с ними делать?

— Они нужны тебе для ритуала, — ответил домовой. — А принадлежали они Нюре. Видать в подвале нашёл, когда тебя туда спускал.

— А как ими пользоваться? — снова спросила я.

Шишок смешно пожав плечами, ответил:

— Нюра как-то раскладывала их по кругу. Но ты не переживай, Васька сам все разложит. Видел, как мать ими пользовалась.

Закрыв пакет с рунами, я стала раскладывать продукты в шкаф. До обеда было ещё немного времени, и я решила пока замочить сухие грибы, чтобы сделать с ними гречу.

— Слушай, я тут подумал, — сказал Василий, входя в избу. — Оставлю тебя возле себя. Хозяйка мне нужна, да и девка ты вроде ничего, молчаливая. Правда, худая, но ничего, откормлю. Вот проведём ритуал, а после возьму тебя себе.

У меня рот открылся от удивления. Значит, не показалось. Он действительно утром меня разглядывал не просто так.

— Чего молчишь? Согласна? — нахмурился он.

— У меня жених есть, — пролепетала я.

— Был, — уточнил он. — Я же говорил, что не отпущу. Хочешь жить, значит согласишься.

— Но я не люблю вас, — пыталась я оправдаться.

— А мне и не надо, — усмехнулся он. — Я силу получу, и сама за мной побежишь. Ладно, думай пока. Силой не возьму, но и не отпущу. Здесь останешься. Мне все равно хозяйка по дому нужна.