Зайдя в квартиру, я предложила ей раздеться и пройти на кухню.

— Не составишь мне компанию за ужином? — спросила я, вытаскивая из пакета продукты.

— С удовольствием, если не прогонишь, — смущаясь, сказала девушка.

— Тогда, помой и порежь овощи, а я займусь пастой с грибами. Ты не против?

— Нет. Я всеядна, — засмеялась она.

Галя нарезала помидор, огурцы, салат, красиво оформляя все это на тарелке. Я отварила пасту, обжарила шампиньоны, залив сливками с пряными травами, сверху посыпав натертым сыром. Готовить раньше я не умела. Научилась несложным блюдам в доме Марины, пока жила там после больницы. И мне так понравилось, что когда стала жить одна, подписалась на кулинарный канал для домохозяек. Где такие неумехи, как я, учились готовить.

Великая вещь — интернет!

Сев за стол, мы приступили к ужину.

— Вкусно! — сказала Галя, пробуя пасту.

— Твой торт тоже был вкусным! — похвалила я ее. — Я так не умею.

Девушка улыбнулась, но ничего не ответила. Мы, молча, продолжали есть. Было видно, что ей было трудно начать разговор, а я не торопила ее. Она должна сама решить: нужен он ей или нет.

— Ты знаешь, зачем я здесь? — вдруг спросила она.

— Думаю, что да, — подтвердила я.

— Рассказ будет долгим, — сказала она.

Я видела, как ей тяжело, но понимала, что ей нужно выговориться. Тяжело ходить с такой ношей в груди.

— Я никуда не тороплюсь, можешь даже остаться у меня, — предложила я.

— Правда? А тебе завтра не нужно рано вставать на работу? — спросила девушка.

Видя, что она обрадовалась, я ответила:

— Нет! У меня выходной. Так что, у нас вся ночь впереди.

Галя вздохнула и начала рассказывать:

— Это произошло прошлым летом. Мы с друзьями поехали к морю на микроавтобусе. Тогда это показалось нам очень романтично. Море, солнце, ночи в палатках под открытым небом. Нас было три пары. Мои подруги из института со своими парнями и я. У меня был парень — Егор. Мне он казался самым красивым, сильным, мужественным и надежным. Рядом с ним я ничего не боялась. По-крайней мере, мне так казалось тогда.

Она встала и, убрав пустую тарелку в раковину, повернулась к окну. Я, молча, за ней наблюдала.

— Два дня мы провели на берегу, безмятежно отдыхая и наслаждаясь ласковым морем. А на третий день, рядом с нами остановилась компания парней. Они были гораздо старше, но нас это, поначалу, не смущало. Наши парни хотели показать им, какие они крутые. Пригласили их за наш импровизированный столик. Даже выпили вместе с ними, а дальше начался кошмар…….

Она достала сигарету и вопросительно на меня посмотрела. Я, молча, открыла окно и поставила на подоконник пепельницу. Галя прикурила сигарету и шумно выдохнула.

— Мне повезло, на фоне своих подружек я проигрывала. И формами и внешностью. Моим подругам повезло меньше. Парни бросали на них сальные взгляды. В то время как наши парни, изрядно набравшись, спали в палатке, совершенно ничего не слыша. Не рассчитали свои силы. Хотя, Оксане один из парней приглянулся и она, уже не стесняясь нас, во всю с ним заигрывала. А мы с Катей сидели, прижавшись, испуганно косясь на палатку, в надежде на помощь.

Она снова глубоко затянулась, а затем продолжила:

— Их было двое. Уже достаточно пьяные, они уже вовсю пытались к нам приставать. Я пыталась позвать на помощь. Меня ударили по голове, и я потеряла сознание. Мне повезло. Они не тронули меня. А очнувшись — я убежала. Но, видимо, потеряла слишком много крови и отключилась где-то по дороге….

Посмотрев на неё, снова увидела тот шрам на голове, что напугал меня тогда. Конечно, под ее густыми волосами его не было заметно. Только я могла его увидеть. Он, словно молния, рассекал ее оболочку.

— Тебе кто-то помог? — спросила я, чувствуя рядом с ней что-то незнакомое.

— Меня подобрала одна женщина. И оставшиеся три недели я провела в ее небольшом доме. Она выходила меня, — подтвердила девушка.

Я снова непонимающе на неё посмотрела.

— Да, она тоже умеет немного лечить. Конечно, не так как ты. С болезнью мамы она бы не справилась. Хотя я ее просила. Она отказала мне, сказав что-то про порчу. Таких, как она, называют колдунами. Она, в основном, лечила меня примочками из трав, — рассказывала она.

У меня возникла масса вопросов.

— Но, почему твои родные ничего не знают? — спросила я. — Ты же отсутствовала целый месяц?!

— Они знали с кем я и где. Вернее, думали, что знают. Мы же собирались на море, планируя там задержаться на месяц. Раньше я часто зависала у подруг. Могла уехать, например, в деревню к одной из них. Это после случившегося мы больше не встречаемся. Совсем.

Я встала, обдумывая все это. Налила воды в чайник и поставила кипятить.

— Но почему ты не рассказала об этом родным?

— А зачем? Мама была больна. Отец и брат ужасно за нее переживали. Я не хотела их беспокоить своими проблемами, — пожав плечами, ответила Галя. — А та женщина что-то сделала. Я не знаю — что, но Катя звонила мне потом. Она рассказала, что те парни разбились на машине. Как она об этом узнала — я не знаю. А Егор, увидев утром кровь вокруг костра, испугался и сбежал. Наверное, подумал, что меня убили и утопили.

В моей голове не укладывалось, как такая хрупкая девушка все это вынесла? У неё, помимо шрама на голове, была огромная душевная рана. Я видела, как она до сих пор все это переживает.

— Спасибо, что не выдала меня, — сказала она, спустя некоторое время.

— А твой парень где сейчас? Разве он не пытался тебя найти? — спросила я.

— Нет, не пытался. Он уехал из города, перевелся в другой институт. Да и я бы не хотела встречи с ним. Он не смог меня защитить. По сути — бросил.

Я заварила чай и открыла шоколадку. Разлила ароматный напиток по чашкам и придвинула Гале. Она взяла ее двумя руками. Было чувство, что она пытается согреться, хотя дома было достаточно тепло. На самом деле, холод был в ее душе.

— С моими бывшими подружками больше не общаемся. Наверное, каждая из нас хочет все это забыть. Мы друг для друга — слишком тяжёлое воспоминание. Конечно, здороваемся при случайной встрече, разговариваем, но на этом все. Нам так легче. Я вообще редко куда выбираюсь теперь, чтобы случайно не встретиться.

Все это время, что она мне рассказывала свою историю, я осторожно убрала с ее энергетического поля страх, боль, негатив. Они, словно серая пелена, окружали её чистую ауру. И сейчас видела, как та стала излучать тепло. Холод постепенно ушел. Не физический, нет. Душевный.

— А давай завтра сходим в кино или погуляем в парке, хочешь? — спросила я.

Она странно на меня посмотрела, словно прислушивалась сама к себе. И её удивляло спокойствие, что поселилось в душе.

— Да. Наверное…… Странно, но еще час назад я бы сказала — нет. Ты что-то сделала со мной? — спросила Галя.

Улыбнувшись, я ответила:

— Немного. Думаю, тебе так будет комфортнее.

Она удивленно на меня посмотрела, спросив:

— Как ты это делаешь?

Я не могу точно сказать. Просто чувствую эмоции людей, вижу болезни. Это все имеет свой определенный цвет. Например, злость — всегда черным облаком окутывает человека. А болезни, как отпечаток на теле, меняет ауру.

— Наверное, тяжело с этим жить? То есть, помогать другим, — интересовалась девушка.

Я была рада, что девушка отвлеклась на меня. И с удовольствием отвечала на её вопросы.

— Это у меня недавно. Так что, я пока не поняла, — ответила я.

Мы проболтали весь вечер. Мне было удивительно комфортно с ней. Словно мы были давно знакомы.

Странное чувство.

Я постелила ей на диване в большой комнате. Она долго смотрела на нарисованные цветы над диваном.

— Это ты рисовала? — спросила она.

— Да. Но я этого не помню.

— А, да. Ты говорила про амнезию. Извини. А мне нравится этот рисунок. Он такой теплый. Видимо ты его рисовала в хорошем расположении духа, — сказала она.

Рисунок нравился мне самой. Он вызывал очень теплые эмоции. Я часто на него глядела, представляя, как моя предшественница его рисовала. Они были нарисованы прямо на однотонных обоях. Это действительно смотрелось довольно необычно, но очень красиво. Смотря на этот рисунок, видела, что у неё были позитивные планы на жизнь. Она хотела начать все с чистого листа. А получилось, что начала я.