— Ты хотела одежду. Вот она, — он указал куда-то вправо.

Лика проследила за его рукой. На песке действительно проявилось её платье. Правда, вышивка на нём сохранилась частично, красные нитки по большей части сгорели. Рядом лежали красные сапожки, местами потемневшие от пламени, но целые.

— Ещё ты хотела выбраться отсюда? Позволь, расскажу, — Адайн вытянул из песка собственные штаны и принялся надевать их. — Обычно пары покидают это место в течение нескольких дней. Просто идут куда глаза глядят, рано или поздно попадают в лес, а из него выходят в разные случайные уголки нашего королевства, — он поднялся на ноги, чтобы застегнуть пуговицу на поясе.

— Идти пешком по белому песку несколько дней? — уточнила Лика главное.

— Для нас это не проблема. А если торопишься, всегда можно перевоплотиться во вторую ипостась и попросту добраться до дома по воздуху… Но обычно новобрачные не торопятся покидать подземелье. Здесь есть вода. Еду можно добыть. Впрочем, без пищи драконы способны обходиться неделями.

— Я тоже не хочу уходить, — в подтверждении своих слов Лика подошла к нему и обняла за шею. — Мне очень… — зардевшись, она опустила глаза, — хорошо с тобой, но… надо возвращаться.

— Понимаю, — Адайн обхватил её за талию. — Тебе не придётся идти. До леса лететь пол часа, а дальше — как повезёт.

— Откуда ты знаешь про время? А-а, — Лика вдруг догадалась, откуда. — В первый раз вы… тоже торопились вернуться? — неожиданно в ней проснулась ревность к первой супруге своего мужа.

— Конечно, нет…

В груди неожиданно кольнуло, Лика попыталась отстраниться.

— Хос!.. Ликааа.

Не тут-то было, Адайн не отпускал её, лишь сильнее прижимая:

— Знаешь, Бальдо прав, прошлое прошло. Что бы в нём ни было. Оно прошло, понимаешь?

— Пытаюсь понять, — она перестала вырываться и сжалась в его руках, переживая, смешно сказать, самый настоящий приступ ревности.

Ужасно глупый, и, что важнее, бесполезной. Однако ей потребовалось время, чтобы побороть эту минутную слабость.

— Успокоилась? — Адайн поглаживал её по спине до тех пор, пока она не перестала тяжело вздыхать.

— Угу, — теперь уже она обнимала его.

— Хочешь поговорить об этом?

— Нет.

Адайн с облегчением выдохнул:

— Я разведал дорогу, пока ты спала в озере исцеления. За это время я вообще много чего сделал. Как говорят маги, «тестировал» свои способности. Создавал… многое. И менял. А потом всё разрушил, вернув этому месту его первозданный облик.

Слушая Адайна, Лика вспомнила, что всё ещё сжимает в руке яблоко, разомкнула объятья и с аппетитом вгрызлась в него.

— Ешь-ешь, я тебе ещё наколдую.

— Угу.

— Так вот, — муж сделался серьёзным. — Покинуть подземелье несложно. Сложнее будет разговаривать так же свободно, когда мы окажемся в Грайгцуре.

— Ты же говорил, что в медовый месяц они не посмеют.

— Понимаешь, маги так трясутся над своими секретами, что от них можно ожидать любой подлости. И да, я вправе уничтожить любое устройство слежения. Но как быстро мы его обнаружим? В чём именно они усмотрят угрозу? Ведь у нас с тобой во всех смыслах исключительный случай… Если честно, я сам до последнего не верил, что это случится. А оно началось сбываться.

— Что именно? Наш брак?

— Предсказание Зейны. Весь этот бред… что я женюсь на ардарской вдове, которой надену корону. Но не свою. И магия… — Адайн глянул на собственные ладони, будто впервые их увидел. — И стая драконов над человеческим замком, такая большая, что закрывает всё небо.

— Действительно бред. Допустим, я из Ардара, но не вдова же, — надулась Лика.

— Вообще-то… жемчуг на твоей голове…

— Ну жемчуг. И что? — Лика провела рукой по волосам, убеждаясь в отсутствии бусин.

— У нас их носят вдовы.

— Пфф, двообще-то девчонки, которые делали мне причёску, не предупреждали об этом. Они мне даже выбора не оставили! Просто предложили жемчужные бусины, я и согласилась.

— Не знаю, чья это была шалость, но будь уверена, виновниц ждёт суровое наказание.

— Не надо суровое. Достаточно выговора, — заправив волосы за ухо, Лика игриво прищурилась: — Вообще-то красивый был жемчуг. Значит, ты снял его, и куда, говоришь, дел?

Адайн пожал плечами:

— Испарил? Скрошил в пыль? Правда, не знаю. Это был мой первый магический опыт.

Лика чуть яблоко не выронила:

— То есть, ты начал экспериментировать на мне??

— Просто «избавить тебя от этого дурацкого жемчуга» оказалось одним из первых моих желаний. И оно… вдруг как-то исполнилось. Не знаю, как именно. Но именно после этого я и осознал свои магические способности.

— Итак, ты маг, — Лика задумчиво догрызала яблоко. — Что это меняет? И что объясняет?

— К примеру то, почему Форцерин был против нашего брака. Настолько против, что, когда его люди ринулись за нами в водяные врата, он приказал стрелять по ним. Причём заметь, побежали они туда явно по недоразумению. Значит очень многого просто не знали.

— Адайн, а эти драконы были женатыми?

— Неженатых у нас просто не берут на службу.

— Значит он остановил их, потому что, если бы они прошли за нами до конца, тоже неожиданно стали бы магами?

— Именно.

— Вот, почему у вас пестуется институт единственного брака! — осенило Лику.

— Я пришёл к похожему выводу: нет никаких истинных пар. А иначе, как объяснить мои чувства к тебе?

Они оба замолчали, обдумывая ситуацию.

— Но теперь, когда мы узнали нечто запретное, нечто гибельное для вашей системы…

— Не только для Грайгцура, но и для мира людей, — нахмурился Адайн. — Ведь если это знание просочится в массы, если каждый сможет стать магом всего лишь повторно пройдя трое врат, сложно будет удержать магию внутри Каменного кольца. Рано или поздно заклинания и маги проникнут в ваши королевства. И тогда… сложно предсказать масштабы изменений, и к чему они приведут.

— Адайн, — Лика выронила огрызок, заметив краем глаза, что он рассыпался в пыль. — Это означает, что снаружи… нас ждут.

— К этому я и веду: нам лучше немного задержаться.

— Чтобы обдумать возможные варианты?

Её муж задумчиво кивнул.

58

Адайн

Выбраться к лесу им удалось только к вечеру. К условному вечеру, ибо подземелье Хрустальных пещер не освещалось земным светилами, и в вопросах времени здесь приходилось полагаться на внутренние биоритмы.

«Вечер» совпал с моментом, когда внизу показались первые ёлочные вершины. Увидев их, Адайн приземлился, ссадил уставшую Лику и перевоплотился в человека:

— Предлагаю немного поспать. День выдался насыщенный.

— День? — усмехнулась Лика, отдавая ему скрученную в свёрток одежду. — По-моему, прошло двое суток, если не больше.

— Чуть больше.

— Тогда идея с привалом разумная. Впереди ещё много свершений, надо набраться сил… — зевнула Лика, оглядывая цветущую полянку, на которой они оказались. — Кстати, здесь гораздо прохладнее, — она зябко поёжилась.

Адайн накинул на плечи жены совершенно не нужный ему китель:

— Мы всё ещё в зоне магической аномалии, но здесь уже чувствуется дыхание Грайгцура, а там, как ты помнишь, весна.

— Ясно, — Лика пожала плечами и снова осмотрелась. — Пойдём за дровами?

— Не нужно. Сейчас всё будет, — Адайн сплёл пальцы рук и потянулся, разминаясь перед теми свершениями, которые касались костра, горячего ужина, мягких подушек, и тёплого покрывала.

Через некоторое время они сытые и сонные лежали в обнимку. Глядя на догорающий костёр, каждый думал о своём. И вдруг Адайн вспомнил кое о чём:

— Лика…

— Мм?

— Как ты попала к Зейне?

— Ээ… — она закрутилась в его руках, не то устраиваясь поудобнее, не то испытывая неловкость. — Меня принесла Эфи. То есть, привезла.

— Это понятно. А почему она вообще решила тебя доставить в Изумрудную долину? Чтобы ты понимала, это место — не единственная людская резервация в Грайгцуре. Если она хотела показать тебе людей, можно было доставить тебя к Речным народам, их развитие немного опередило ваши королевства, но культура и общество в целом гораздо ближе к Ардару или Риамонту.