Зоя подошла к мужу и, глядя ему в глаза, произнесла:

– Иван Семёнович, я не знаю, что делать.

– Что случилось?

– Я забеременела.

Он посмотрел на грустное лицо супруги, прижал к себе и успокоил:

– Это хорошая новость, у нас будет ребёнок.

– Так у нас уже есть трое.

– Где трое, четвёртый не лишний.

Весной Зоя родила дочку. Имя выбирали всей семьёй и решили назвать Тоней. Такое имя носила её свекровь – мать погибшего на войне первого мужа. Как-то за ужином Иван Семёнович произнёс:

– Надо покупать корову.

– Я давно об этом думала, – поддержала мужа Зоя, – но у нас недостаточно денег.

– Займём у Степана.

В комнате начался шум. Дети обрадовались. Маша и Валя запрыгали и захлопали в ладоши. Миша заявил, что будет пасти корову. Зоя держала на руках Тоню и думала: «Без коровы такую семью прокормить трудно».

В воскресный день Иван с Мишей, Машей и Валей отправились на рынок покупать корову. Зое тоже хотелось участвовать в выборе коровы, но грудной ребёнок не позволил пойти.

В дальнем углу базара продавали живность. Здесь можно было купить корову, коз, поросят, кур, гусей и даже голубей.

Иван Семёнович с гурьбой ребят шёл вдоль ряда коров, рассматривая животных и их хозяев. По внешнему виду пытаясь угадать, кто продаёт по нужде, а кто – от излишка. Несколько раз приценивался. На него смотрели с надеждой продать свой товар. Коров продавалось больше, чем приходило покупателей. В конце ряда остановился и спросил у ребят:

– Кому какая корова понравилась?

Дети молчали.

– Тогда пойдёмте смотреть ещё раз.

Ивану приглянулась молодая корова после первого отёла.

– Сколько даёт молока? – спросил хозяина.

– Ведро хозяйка надаивает.

Иван понимал: доверять продавцу сложно, но как сельский житель оценил корову и предположил, что она раздоится. Кроме того, он помнил пословицу: «У коровы молоко на языке».

– В какой деревне проживаете? – поинтересовался Иван.

– Мы местные, живём около пятой шахты, там все знают Ивлевых.

– Почему продаёте молодую корову?

– У нас её мать ещё не старая и тёлка подрастает.

О цене договорились быстро. Иван взял в руки верёвку, привязанную к рогам коровы, и потянул. Она сопротивлялась, не хотела двигаться с места. К ней подошёл старый хозяин, погладил по шее и повёл с базара. Когда передал верёвку Ивану, корова вновь заупрямилась. Ему приходилось с силой тянуть её. Ребята подгоняли сзади.

– Близко не подходите, – предупредил отец, – она может лягнуть.

Зоя встретила своё семейство с покупкой во дворе. Ей понравилась корова. Она подошла к ней и погладила по лбу. Корова мотнула головой. То ли приветствуя новую хозяйку, то ли отмахнулась от её руки.

– Какая у неё кличка?

Ребята переглянулись, а Иван Семёнович произнёс:

– Мы забыли спросить у прежнего хозяина.

– Это не беда. Давайте выберем кличку прямо сейчас.

Предложений было много. Маше хотелось назвать корову Зорькой. В Камышенке так звали их корову.

– У неё рябая масть, как у кукушки. Её можно назвать Кукушкой, – предложил Миша.

С этой кличкой все согласились.

Все ребята шахтёрского посёлка ходили за углём на террикон, который располагался вдали от шахты, за веткой железной дороги. Миша, Валя и Маша присоединились к их компании. Террикон, как курган, возвышался огромным куполом на ровной местности. На его склонах среди горной породы встречались куски угля. Их собирали в вёдра и мешки. Детвора, как муравьи, ползала по крутым склонам. Иногда грунт осыпался под ногами, и они скатывались вниз на несколько метров. Часто на железной дороге стоял товарняк, и приходилось с грузом пролезать под вагонами. Походы за углём прекратились, когда на шахте стали выписывать уголь своим рабочим.

С появлением коровы у ребят появились новые заботы и обязанности. Миша обязан был поить её и чистить стайку. За водой ездили с тележкой, на которой стояла деревянная бочка. Колонка находилась довольно далеко от конца улицы. Воду в бочку заливали ведром. Затем клали на воду деревянный кружок, чтобы вода не расплёскивалась, накрывали бочку тряпкой и завязывали шнуром. Зоя впрягалась в оглобли, а дети подталкивали сзади.

Миша свои обязанности выполнял беспрекословно. Закончив работу, моментально убегал на улицу играть с ребятами.

Грудной ребёнок заставил Зою поручать дочерям часть домашней работы: принести дрова, помыть пол, подготовить овощи для приготовления обеда. Иногда она спрашивала у дочек:

– Морковку любите?

– Любим.

– Тогда идите в огород. Пока не прополете по грядке, играть на улицу не пойдёте.

Валя, мягкая, покладистая, сразу же отправлялась в огород. Маша унаследовала от матери упрямый и строптивый

характер. Прежде чем что-то выполнить, могла поартачиться.

Кукушку решили некоторое время не отдавать в стадо, чтобы приучить к дому. Утром Зоя доила корову, Иван Семёнович выводил её на пустырь, привязывал к колышку и уходил на работу. За завтраком ребята с удовольствием ели картофельное пюре, запивая парным молоком. После еды Миша шёл на пустырь к Кукушке. Маша и Валя устремлялись за ним.

Весеннее солнце заливало окрестность, всюду цвели одуванчики. Кукушка, увидев приближающихся детей, подняла голову. Девочки со всех ног припустили к любимице. Подбежав, Маша говорила:

– Здравствуй, Кукушка, мы сейчас нарвём тебе травы.

Миша подходил степенно, как и подобает старшему брату.

Если корова успевала общипать всю траву вокруг колышка, Миша переносил его на другое место.

Девочки нарвали травы и положили кучкой перед Кукушкой. Она понюхала и стала щипать траву, росшую рядом.

– Не хочет нашего угощения, – обиделась Валя. – Пойдём, Маша, рвать одуванчики и плести венки.

После работы Иван Семёнович приводил корову в стайку, Зоя шла доить. Девочки отправлялись с ней.

– Тётя Зоя, можно я попробую доить Кукушку? – спросила Маша.

Она выросла в селе, её тянуло к животным. У Вали такого стремления не было.

– Можно, только в другой раз. Отец пришёл голодным, мне надо его кормить.

Усаживаясь за стол, муж всегда спрашивал:

– Зоя, ты детей кормила?

– Конечно, накормила, Иван Семёнович.

Она до конца жизни называла мужа уважительно, по имени и отчеству.

Кукушку решили привлечь к пахоте огорода. Иван Семёнович привёз от соседа на тележке плуг и сбрую. Корова стояла спокойно, когда её запрягали. Отец встал за плуг, сыну скомандовал:

– Тяни!

Миша потянул верёвку, привязанную к рогам. Корова сделала несколько шагов. Почувствовав сопротивление плуга за спиной, стала рваться в стороны, чтобы избавиться от непривычной нагрузки. Миша не мог с ней справиться.

– Стой! – крикнул Иван Семёнович и подошёл к корове, затем, обратившись к сыну, сказал: – Иди вставай за плуг.

Почувствовав силу крепких рук, Кукушка медленно пошла за хозяином. У Миши не хватало сил, чтобы лемех заглубить в землю. Иногда плуг валился на бок.

Осмотрев первую борозду, отец сказал сыну:

– Не будем мучить себя и корову, веди её на пастбище. Придётся копать огород лопатами.

Через две недели Кукушку отвели в стадо, которое ежедневно проходило недалеко от их дома. Пастух гнал коров к высокой насыпи железной дороги, под которой проложен железобетонный тоннель. Жители называли его трубой. Весной по трубе протекала вода. За ней начинался берёзовый лог, заросший лиственным лесом. Здесь жители собирали грибы и ягоды. По сторонам простирались луга с многочисленными колками.

Встречать стадо, возвращающееся с пастбища, Зоя отправилась с Мишей. Девочкам поручила следить за Тоней.

Коровы проходили одна за другой, Кукушки не было видно. Зоя от волнения сжимала в кармане кусочек хлеба, посыпанный солью. Когда за табуном появился пожилой пастух с кнутом на плече, она бросилась к нему:

– Где моя корова?

– Убежала. Я не смог её догнать и завернуть в стадо.