Он не вернется за мной, я знаю. Я прочитала это в его глазах этим утром. Наверное, он пришлет мне документы о разводе по почте или же, через курьера. Мирон привезет мои вещи через неделю и на этом, эта история завершится, даже толком не начавшись.

Мы с Агатой сервировали большой стол в гостиной и аккуратно раскладывали холодные закуски, как приехали Алиса и ее муж. Вскоре вернулись еще и папа с Робертом из офиса, и вся наша семья была в сборе. Почти, вся.

— А где Миша? — голосом с ехидцей поинтересовалась Алиса, когда мы расположились за столом. — Отказался отмечать с новыми родственниками?

На мгновение я задрожала, поднимая глаза на сестру, сидящую напротив. Алиса держала в руках бокал шампанского, улыбаясь во весь рот и демонстрируя идеальную работу своего стоматолога, поставившего ей виниры.

— Он уехал в Германию, — пискнула я, рассматривая свою пустую тарелку. — По делам.

— А почему тебя с собой не взял? — спросила она.

Агата громко прочистила горло, намекая на то, чтобы старшая сестра замолчала. Мужчины не обращали внимания на наши разговоры, как всегда обсуждая бизнес и политику.

— Я захотела остаться в Москве, — ответила четко. Закатив глаза, Алиса сразу же прекратила свой допрос.

По телевизору началось обращения президента, после которого, встретив Новый Год с бокалами шампанского, все стремглав ринулись во двор, чтобы запустить салюты. Я же, осталась в гостиной и наблюдала за семейным весельем из окна.

Нашу елку в этот раз наряжали Агата с детьми. Совсем не так, как делала это я в прошлые годы, отчего мне немного взгрустнулось. Подошла к хрустальной игрушке золотистого цвета, рассматривая в ней свое отражение, и почувствовала, как внезапно, все в этой комнате стало мне таким чужим и далеким.

— Насть, а что ты тут одна? — послышался голос Жени — мужа Алисы. Мужчина взял со стола три бокала и бутылку шампанского. — Почему не вышла с нами во двор?

— Я простужена, — солгала я, сильнее кутаясь в плед у камина. — Но я наблюдаю за вами в окно, — натянуто улыбнулась, кивая.

— Кстати, — не унимался Женя. — Почему Михаил не приехал? — надменно поинтересовался он.

Мне совсем не понравился тон его разговора, когда он заговорил о Мише.

— Он был занят, — сухо ответив, я сделала вид, что смотрю Новогодний огонек по Первому каналу.

— Даже на праздниках занимается своими тендерами, — издав смешок, зять открыл пробку шампанского. Шипящая пена фонтаном выбежала из бутылки.

Изогнув бровь в недоумении, я покосилась на мужа сестры.

— У нас работа раньше пересекалась, — объяснил он, заметив мое недоумевающее выражение лица. — Ну еще до того, как…

В гостиную с шумом забежали мои сестры, к счастью, прерывая не самую приятную беседу с Женей. По правде говоря, мне совершенно не хотелось говорить с кем-либо этой ночью, поэтому, после полуночи, убедившись в том, что за мной больше никто не наблюдает, и вся семья занимается своими делами, я налила себе чашку горячего чая и вернулась в свою комнату.

Ответив на поздравления друзей и обменявшись сообщениями с Дашей, я легла в постель. Было почти два часа ночи, на первом этаже еще слышался громкий смех моих родных, изрядно подвыпивших и празднующих на всю катушку. Дети Агаты спали в самой дальней комнате, до которой не доходил шум с гостиной, и, сейчас, как бы смешно это ни звучало, я им сильно завидовала.

Залезла в интернет, чтобы сверить разницу во времени между Москвой и Берлином. Сейчас, наверное, Миша уже встретил Новый Год. Ужасно, просто до лихорадочной трясучки хотелось услышать его голос.

Господи, как же сильно я хотела быть рядом с ним. Прижаться к его теплой груди и никогда не отпускать. На глаза почти что выступили слезы бессилия, и коря себя за слабость, я позвонила домой.

Смешно, что я называла дом Михаила своим домом, не взирая на все то, что он мне сказал. После длинных гудков и гнетущей тишины, вспомнила о том, что всему персоналу давались выходные в связи с отъездом хозяина и дом сторожила охрана, которой точно было не до телефонных звонков.

Швырнув телефон на конец кровати, я уткнулась лицом в подушку и впервые за сегодняшний день, разрыдалась от безысходности. Так же, как и прошлой ночью, когда он сказал мне, что никогда не полюбит.

Утром встала раньше всех, чувствуя простудную ломоту, распространившуюся по всему телу. Сегодня мне нездоровилось уже на самом деле. Найдя таблетку аспирина в шкафу, я расположилась за кухонным островком со стаканом воды. Так же, как в и любых других семьях, в нашей было принято в первые дни после праздника завтракать оливье и селедкой под шубой, только вот меня, этим утром, даже от названия этих салатов воротило. Заварив себе травяной чай, я села завтракать с бутербродом в полном одиночестве, ужасно радуясь подобному стечению обстоятельств. Сейчас, никто бы не стал устраивать мне допросов и не пришлось бы чувствовать себя шестым пальцем на кисти руки.

— Настён, ты что встала ни свет, ни заря, — сонно протянула Агата. Сестра досадливо схватилась за голову, подходя к холодильнику.

— Не спалось, — ответила вполне честно.

Средняя сестра к счастью, была совершенна равнодушна к моему ответу, борясь с собственным похмельем.

На мое спасение днем меня навестила Даша, приехавшая с огромным количеством подарков для моих племянников и сестер. Приезд подруги сказался на мне положительно, заставляя меня ненадолго забыться и перестать думать о своем муже в режиме нон-стоп. После утреннего чая, я даже завалилась обратно в постель, чтобы уснуть, убить время и поскорее завершить этот день.

— И что, он даже в социальных сетях не сидит? — вкрадчиво спросила подруга.

Я отрицательно покачала головой.

— У него была страница «Вконтакте», — ответила тихо. Как-то я действительно украдкой искала его страницу, и нашла профиль без фото. — Но там даже даты визита нет, а на стене последняя запись оставлена более десяти лет назад.

— Ну ты, мать, даешь, — фыркнула Даша. — Как так можно? Ты как будто в бункере живешь.

Вот такая вот я дура, у которой даже не было личного номера телефона собственного мужа, или, хотя бы, кого-нибудь из прислуги. Наверное, моим уделом было страдать из-за мужчины, который никогда не станет моим.

— Дворецкий не поднимает трубку, — ответила я. — А номеров женщин у меня нет.

Звонить Альберту Михайловичу в его состоянии я бы не рискнула. Ведь если он сейчас в палате, то своим звонком я бы могла потревожить его и этим разозлить Мишу.

— Я даже не знаю, как он приземлился, — застонала, отворачиваясь от подруги. — В порядке ли он, — захныкала, утыкаясь в подушку. — Мы даже с праздником друг друга не поздравили.

— Да ладно тебе, успокойся, — увидев мое надломленное состояние, подруга погладила меня по голове. — Все с ним в порядке.

Отчего-то после этих слов Даши мое сердце заколотилось из-за странного предчувствия. Я резко привстала на кровати, ошарашенно осматриваясь по сторонам и судорожно хватая ртом воздух.

— Ну, не драматизируй, — успокоила меня подруга. — Ничего с ним не случилось. Иначе бы уже в новостях объявили, — хихикнула она, но заметив, что ее шутка оказалась совсем неудачной, схватила меня за руку, приводя в чувство.

— Мне так плохо, Даш, — надрывно протянула я, обнимая подругу.

— Все обойдется, вот увидишь, — успокаивала она. — Вернется твой Мишка через несколько дней и заберет тебя с собой.

Только вот моей подруге не было известно, что Миша не собирался забирать меня домой.

— Слушай, поехали со мной и Максом в Сочи четвертого числа, — внезапно предложила Даша. — На горках покатаемся, отдохнем.

— Папа меня не отпустит, — протянула по старой привычке, а затем покачала головой.

Но ведь, теперь я должна обо всем сообщать Мише, а не папе. А ему, судя по всему, совершенно нет дела до того, где я буду. Лишь бы я возвращалась до полуночи и ночевала дома.

— Я не поеду, — отрезала я.

К вечеру, подруга уехала из нашего дома, и я снова осталась в тоскливом одиночестве в нашем огромном доме, наполненном людьми. Сославшись на важное чтение, я заперлась в своей комнате, не желая пересекаться с Алисой, действующей мне на нервы. Сегодня, выслушивать ее правильные речи я была не в силах. Даже не заметила, как смертельно устав от мыслей и переживаний, погрузилась в сон.