— Будешь ждать моего сигнала.

— Где ждать и какого сигнала?

— Дай договорить, — ответила Зена, теряя терпение. Повар взглянул на нее с хитрой усмешкой и комично пригнул голову, словно опасаясь удара. «Проклятый коротышка! — пронеслось у воительницы в мозгу. — И за что я его люблю?» — Когда Араконт заснет, выйдешь и встанешь за колонны, так, чтобы видеть рыбацкие лодки. Смотри в оба. Ты заметишь свет факела. Он качнется влево, вправо, еще раз влево и вниз. Ожидание может затянуться. Итак, ты за колоннами, ты весь внима-ние, и ты ждешь — что?

— Влево, вправо, влево, вниз. Случайность исключена, — ответил Лемнос. — Колонны, факел, — торжественно добавил он. — А ведь туман!

— Факельщик подойдет совсем близко.

— И что тогда?

— Я буду ждать тебя. Ты пойдешь со мной. Куда — узнаешь позже.

— Ясно. Ты не забыла о войске Драконта?

— Это не твоя забота, — бесстрастно ответила Зена, едва сдерживая улыбку. — Молись, чтобы туман не рассеялся.

Коротышка хихикнул:

— Говорят, этой ночью собственную мать не отличишь от гидры.

— Драконта наверняка родила гидра, — зло отшутилась воительница. — Ты на моей стороне, Лемнос? Он мигом посерьезнел:

— Да, Зена. Я делаю это в память о Марке. Если я не доживу до рассвета, по крайней мере совесть моя будет чиста. В царстве Аида я скажу Марку, что пытался сделать добро.

— Молодчина, — твердо ответила воительница и протянула ему пустой поднос. Повар вскочил на ноги и локтем отодвинул засов.

— И последнее, — добавила воительница. — Ты знаешь, где спит Полизей?

— Полизей? — Лемнос перехватил поднос в одну руку, а на другой поджал указательный палец: — Ты об этом? Знаю, а тебе зачем?

Зена лишь улыбнулась и махнула в сторону двери. Задвинув за поваром засов, она пересекла комнату и вышла на балкон. Тьма сгустилась, и теперь воительница могла разглядеть только смутные силуэты ближайших деревьев. На западе сквозь туман еще просвечивала багровая полоса: последний отблеск заката. Размытыми красными точками виднелись костры. Многие укрылись в палатках, остальные грелись у огня. Из лагеря доносились приглушенные голоса. Жестокая улыбка тронула губы воительницы: «Драконт. В следующий раз ты не захочешь играть со мной в эти игры. В следующий раз…», — если сегодня ей улыбнется удача, следующего раза не будет. Никогда. С Драконтом и его людьми Зена встретится по ту сторону Стикса. Зена овладела собой и, переменив выражение лица, направилась в покои поговорить с Габриэль. Тихонько мурлыча что-то себе под нос, девушка наблюдала, как на ковре Пенелопы появляется кайма, обрамляющая центральный узор.

К этому времени туман уже пробрался в покои царицы. Старый слуга, присев на корточки, сбрызгивал ароматным маслом дрова в очаге; женщины закрывали окна плотной тканью. Габриэль и Пенелопа удалились во внутренние комнаты. Зена вышла на другой балкон и еще раз осмотрела остров. Воздух был сырым, но еще довольно теплым. Видимость становилась все хуже и хуже. Стоя у самых занавесей, она не могла различить даже балконной ограды. Зена скользнула в небольшую комнатку. Пенелопа стояла на коленях у открытого ларя и показывала Габриэль свои одежды. Воительница откашлялась, женщины одновременно подняли глаза и повернули к ней головы.

— Я ухожу. Заприте дверь.

Вместо ответа Габриэль подняла с пола что-то тяжелое и мрачно улыбнулась. «Приготовились к обороне», — решила Зена. Пенелопа чуть не расплакалась, но справилась с собой. Расправив плечи, она вернулась к содержимому ларя.

Царевич поджидал воительницу в соседнем коридоре. Она предостерегающе придала палец к его губам, Телемах указал еще незнакомый Зене служебный ход. Она кивнула и направилась вслед за мальчиком. Пройдя несколько шагов, они повернули за угол и начали спуск.

Чуть погодя мальчик приостановился и прошептал:

— Здесь проходили слуги. Когда несли во дворец провизию с кораблей. Потом моя мать приказала отстроить новые кухни в другой части дворца, ход остался забытым. Он тянется почти до самого берега.

Вскоре Телемах отступил в сторону, и Зена увидела перед собой густые заросли кустарника. Она выбралась из коридора и осторожно прислушалась, но различила только тихий плеск волн о прибрежные камни. Поблизости никого не было.

Царевич тоже выбрался на открытое место. Во-ительница склонилась к его уху:

— Кто знает об этом ходе?

— Все и каждый, но не люди Араконта, — мальчишка наклонился и расправил ветки кустарника. — Вход не заметен.

— Хорошо, — воительница сделала несколько шагов вдоль самой кромки воды. Благодаря удаче и осторожности, она даже не промочила ноги. Отсюда лагерные звуки слышались отчетливее: доносились грубые выкрики и нестройное, пьяное пение.

Телемах нащупал в темноте руки Зены и придвинулся поближе:

— Пастушья хижина там.

— Веди.

Но им пришлось задержаться: кто-то шнырял среди скал и тихо бранился. Мимо прошлепали тяжелые шаги. Незнакомец поскользнулся на камне, отпустил проклятия по поводу тумана и развернулся в сторону лагеря. Можно идти дальше. Вскоре высокий берег скрыл красные точки костров. Телемах остановился и тронул Зену за руку:

— Здесь мыс, — выдохнул он и указал в темноту позади спутницы.

От лагеря их теперь отделял невысокий холм, поэтому тут царила тишина. Вскоре Зена уловила еле слышные звуки, говорившие о присутствии людей. Телемах медленно и предельно осторожно двинулся вперед. Воительница последовала за ним, пробираясь по крупной, отшлифованной волнами гальке. Звуки стали явственнее: скрип досок, шорох одежды, дыхание.

На секунду окрестности озарила неяркая вспышка. В ее свете Зена увидела потрескавшиеся от времени, покореженные доски старой двери. Внутри хижины сидели Сокран, два его товарища-морехода и дюжина суровых мужественных селян. Воительница и Телемах шагнули в лачугу. Седобородый моряк поднялся им навстречу:

— Царевич говорит, тебе нужна наша помощь. Мы готовы идти с тобой, чтобы освободить остров и царицу.

На обратный путь мимо дворца потребовалось немало времени. Нужно было сохранять осторожность. Спасительный туман приглушал звуки. Маленький отряд вышел, наконец, к берегу, где стояли лодки. Здесь горели факелы: два были воткнуты в песок, третий закреплен на корме знакомого корабля. В их мерцающем свете Зена различила стоящего на палубе стражника. Наконечник его копья тускло поблескивал в тумане. Сокран постучал воительницу по руке и указал на лодчонки. Она подошла ближе. Мимо нее прошагали полные решимости селяне, кто с веслом, а кто с садовой лопатой. Последний из них походил на бесформенное страшное чудовище: он тащил рыболовную сеть.

Зена ждала, напрягая слух. Пыхтение, глухой удар — больше ничего. Она протянула руку к Телемаху. Все время он молча стоял слева от воительницы, беспрекословно подчиняясь всем ее приказам. «Держится даже лучше, чем я думала», — отметила Зена. На корабельной палубе зашевелился стражник. Он лениво прислушался, но минуту спустя разлегся у борта. Воительница тронула царевича за руку и быстро указала ему на стража. Мальчишка кивнул и пошел вперед. Зена тревожно оглянулась, но тут же успокоилась. Не будь факелов, она не заметила бы корабль даже на расстоянии вытянутой руки. Туман стер все очертания и краски. Царила тишина, а это означало, что воинов Драконта поблизости нет: им незачем было таиться. Зена вытащила кинжал и направилась к судну.

Телемах уже перелез через борт и слегка застучал веслом, заставив стражника вскочить:

— Ой, здравствуйте, — весело заговорил мальчик. — Не ожидал, что здесь кто-то есть. Я соскучился во дворце и решил…

Страж перебил его гулким и грозным рычанием:

— Вон с корабля, не то я сброшу тебя в море!

— Сейчас-сейчас, уже слезаю. Но я не собирался его похитить!

— Вон! — прорычал страж. Корабль покачнулся, вояка хотел обернуться, но было уже слишком поздно. Рукояткой кинжала Зена ударила его в висок, и он распластался на палубе. Телемах тихо подошел к ней.