— Эй, мы отстаем! — воскликнула девушка, указывая вперед. Их спутники уже скрылись из виду: должно быть, перевалили за гребень.

Гомер обогнал Габриэль, поднялся немного выше и вытянул шею:

— Они не так уж далеко: я только что видел макушку Зены, вроде бы отряд спустился к подножию. Пошли! — Он покрепче уперся в землю и, подав Габриэль руку, втащил ее на высокий уступ. — Здесь есть, куда поставить ногу; последний рывок, и мы у цели.

Перед путниками громоздились валуны. Девушка принялась карабкаться. Шагах в двадцати впередипоказалась Зена. Воительница нетерпеливо окликнула их;

— Поторопитесь, вы двое!

— Уже идем! — отозвалась запыхавшаяся Габриэль. Гомер вытер перепачканные и оцарапанные руки о тунику, стряхнул дорожную пыль, а из сандалий высыпал порядочную кучку мелких камешков. Девушка вернулась к самой важной теме:

— А как насчет этой загадки? — спросила она и продекламировала:

— Интересный ритм, — похвалил певец. — Хм, а каков же ответ?..

Он замолчал и надолго задумался. Так путники миновали просторный луг, который оживляла стройная рябинка и пара тонких ив. К облегчению Габриэль, здесь не оказалось следов битвы. Гомер с головой ушел в, свои мысли и даже не подумал об этом. "Бедный юноша, — подумалось Габриэль, — сколько он пережил! Чего доброго решит, что я ходячее несчастье!" Она осторожно огляделась по сторонам, вспомнив предупреждение Зены, но на сотню шагов от них негде было спрятаться даже тощему грабителю, не то что армии или чудовищу.

— Хм-м, — повторил Гомер, — ответ так и вертится на языке, но ускользает! Ладно, — сдался он, — что это? Габриэль удивленно моргнула:

— Что? Ты о чем? А, про загадку! Выделанная кожа, кожаная одежда, в общем. Наверное, не очень удачно составлена, нет прямого намека!

— Постой-ка, — пробормотал певец. — Бежит, лежит, идет в бой, но мертва. Значит, делает это не она, а человек, у которого она есть. От пастуха до царя — все ее любят… Да, только кожа так используется — доспехи, обувь, плащи, бурдюки… Ты правда надеешься, что Аталанта вызубрит загадки? Она ведь не певец, а охотник! Ее учили другому.

Глаза поэта скользили по спинам идущей впереди троицы: напряжение и неловкость Аталанты были видны даже издалека. Габриэль задумчиво протянула:

— Не знаю. Нам придется с ней поработать, и только. А может, найдется другой выход, посмотрим, — девушка вдруг резко взмахнула посохом и указала на просвет За деревьями. — Там ведь дорога?

Гомер пристально вгляделся и пожал плечами:

— Не вижу ничего, кроме дубравы… Боги, что у них стряслось?

Замер как вкопанный Иксос, охотница испустила сдавленный крик. Зена вышла вперед, и ее очам предстал чудовищных размеров великан, направлявшийся прямо к ним. За ним чуть не бегом поспевал человек, казавшийся едва ли не крошкой.

— Ой, нет! — воскликнула Габриэль, заметив, что Зена выругалась и выхватила меч. На великане былизнакомые неряшливые, в пятнах штаны, складки колыхались при каждом неуклюжем шаге. — Ой, нет, ну пожалуйста, не говорите, что это!..

— Это он, — констатировала воительница и приказала: — Мигом в сторону, я о нем позабочусь!

Она решительно направилась навстречу странной паре. Аталанта кинулась наутек, устремившись обратно к холму, но Габриэль тут же преградила ей дорогу и угрожающе подняла посох. Охотница остановилась, испуганно взвизгнула, а девушка улыбнулась и помахала палкой:

— Я не стала бы тебе мешать, но, знаешь, Зена все равно нашла бы тебя и… начала за непослушание. Кстати, — добавила Габриэль, когда бегунья в панике оглянулась на нависшую над ними громадину, — с ним я Знакома лично. Он тебя не тронет.

— Это же Циклоп, девчонка! — прошипела Аталанта. Лицо ее было грязно-серого цвета, а глаза круглы как плошки.

— Это слепой Циклоп, — уточнила Габриэль. — Не слишком сильный и совсем глупый.

— Слепой! Кто может ослепить такое чудовище? — недоверчиво переспросил певец, но осекся: — Нет, не говори, я понял.

— Именно! — весело ответила девушка и задумчиво посмотрела на человека, сопровождающего огромного дикаря. — Интересно, кто это с ним. В нашу прошлую встречу он был одинок.

Ветер подул со стороны странной компании, и Габриэль брезгливо сморщилась:

— Он так и не постирал одежду! — заявила она. Аталанта одарила ее презрительным взглядом и, зло махнув рукой, уселась на обочину дороги.

— Все было так хорошо, — пробормотала она. Иксос опустился на колени рядом со своей деточкой и нежно погладил ее по руке, не сводя настороженных глаз с Циклопа, который был выше деревьев в лесу. — Все шло по плану. Но эта Зена — проклятье и кара богов, клянусь! В прошлый раз она тоже встала у меня на пути…

— В прошлый раз? — с любопытством вставила Габриэль. Охотница метнула на нее мрачный взгляд:

— У нее спроси. Я тебе ничего не буду рассказывать! Скажу только одно: все мы станем скоро чьим-то обедом, — фыркнула Аталанта и, надувшись, замолчала.

Габриэль пожала плечами и повернулась к Гомеру, который бессмысленным взглядом смотрел на неправдоподобного гиганта. Руки Циклопа сжимались в кулаки, и каждый был размером с человеческую голову.

— Эй, ты здесь? — тронула его за плечо Габриэль. Певец подпрыгнул на месте и выдавил дрожащую улыбку.

— Если уцелею, напишу сотню легенд! Одного Циклопа вполне хватит на песню. Он такой большой, что займет много места, строф двадцать, — ответил юноша. — Но как можно подобраться к нему достаточно близко, чтобы ослепить?

— О, это долгая история, — уклончиво сказала Габриэль и зарделась. — И больше подходит для рыночной толпы, чем для поэта. А все-таки интересно, кто спутник великана.

Неподалеку от нее Зена с радостью смотрела на подошедшего молодого мужчину:

— Манниус! — воскликнула она. — Не видела тебя…

— С тех самых пор, как сбежала из своего лагеря, — перебил ее мужчина. Оказалось, что он на целую голову ниже воительницы, фигура его была легкой и гибкой; рядом с Циклопом его можно было принять за мальчишку. Густые темные локоны рассыпались сияющей волной, когда он склонил голову набок иулыбнулся. В обрамлении черной бороды и усов сверкнули белоснежные зубы. Мужчина тихо прибавил:

— Надеюсь, ты знаешь, что к тому побоищу я не причастен. Я скучал по тебе.

— Я тоже скучала. Но как ты связался с этим? — она кивнула на ужасного дикаря, тот недовольно фыркнул, и Зене пришлось замахать руками, разгоняя тяжелый дух.

— Надо же чем-то питаться. — Манниус одарил ее извиняющейся улыбкой. — Циклоп меня кормит. Силой мне ничего не заработать, я знаю: ты тоже держала меня в лагере не за крепкие мускулы да воинскую доблесть.

— Всегда любила твой острый язык, приятель! — Взгляд Зены потеплел. — От кого еще услышишь такой тонкий намек?

— Рад доставить удовольствие обожаемой королеве, — ответил он. — Так вот, сообщаю: после твоего ухода меня выставили взашей. Конечно, к тому времени от армии оставалось немного.

— И почему я не удивляюсь? — лукаво произнесла воительница.

— Нечего мне делать среди грубых вояк: у всех гора мускулов, а в голове ни извилины. В общем, оказался я за воротами и решил навестить свою старую матушку, что живет на дороге в Фивы. И привели ж меня Паркиаккурат на старую тропу. Я столкнулся нос к носу со Сфинксом!

— Со Сфинксом? Так Циклоп с ним заодно? — с тревогой осведомилась Зена и посмотрела на великана, который принюхивался, то и дело поворачивая голову в ее сторону.

Манниус отвесил изящный поклон:

— Именно так. Слуга его величества Сфинкса к вашим услугам, — дурашливо ответил он. — Каждому нужно иметь опору в жизни, не правда ли? Мне удалось убедить чудовище в этом нехитром суждении.