— Мне не интересно твое мнение, — подчеркнуто ледяным тоном произнесла я. — Но нелепые сплетни распускать о себе и о моей сестре я не позволю. Я жду, Карла.
— Чего ждешь?
— Извинений.
Карла испытывающе на меня посмотрела. Между нами началась какая-то странная игра в гляделки, и блондинка все-таки произнесла:
— Думаю, я поспешила с выводами. Прости, если тебя это расстроило. Вот, извинилась. Что, легче стало?
— О, тебе бы поработать над человечностью и обаянием, а то извиняешься совсем плохонько. — усмехнулась я и направилась обратно к своему столу.
Но потом остановилась и громко, обращаясь ко всем, произнесла:
— Впредь попрошу задавать все интересующие вопросы по поводу меня напрямую, а не шептаться за спиной. Так хоть жалкими выглядеть не будете и хоть какое-то уважение заслужите.
Я села обратно за стол в оглушительной тишине. Теперь на меня смотрели по-другому: без презрения, злорадства и ехидства. Теперь взгляды были восхищенными, уважительными и ненавидящими. Ну что ж, я могу сказать, что исправила ситуацию.
Рикки поднялась со своего ряда и пересела ближе ко мне, ошеломленно прошептав:
— Вау, да ты самая классическая умная и красивая стерва. А я, получается, подруга самой главной стервы нашего факультета. Вот это круто…
Я поморщилась, определенно не желая обзаводиться этим титулом. Я ведь просто хотела тихо-мирно учиться, а не участвовать в вечных разборках.
— Только вот обычно у стерв все плохо заканчивается, — сказала Эсма, услышав наш разговор, — а вот у младших милых сестер этих самых стерв всегда счастливый финал.
— Я надеюсь, что бывают исключения. Меня, кстати, Рикки зовут. — Рикки протянула Эсме руку. — Знаешь, у тебя очень крутая сестра.
— Да, да, — усмехнулась Эсма, превратившись из перепуганной мышки обратно в себя прежнюю.
Когда Рикки отвлеклась на разговоры с другой студенткой, я наклонилась к Эсме и грубо сказала ей:
— Больше я твою задницу спасать не буду, имей в виду.
— Да ты успокойся, — ответила Эсма, — а то смотри, как дрожат руки.
Она красноречиво покосилась на мои подрагивающие пальцы. Я сразу же спрятала их в рукава кофты, чтобы не показывать свою слабость. А я ведь действительно перенервничала и чувствовала себя сейчас ужасно опустошенной. Я понимала, что, если кто-то снова ко мне сейчас прицепиться, я вряд ли найду в себе силы достойно ответить.
К счастью, вскоре в аудиторию зашла преподавательница и представилась Леонорой. Она была пожилой женщиной с длинными седыми волосами, которые она оставила распущенными, позволяя им лезть в лицо и закрывать половину туловища.
— Ох, молодая кровь! — Леонора оглядела нас с улыбкой.
А потом её взгляд остановился на мне, и женщина заметно побледнела и даже вздрогнула. Я внутренне напряглась, пытаясь понять, что не так. Леонора же помолчала несколько секунд, пытаясь собраться с мыслями, и продолжила, но уже без прежней улыбки:
- Итак, моя дисциплина будет требовать от вас проектной деятельности как в одиночку, так и в команде. Первое задание к следующему занятию будет составление доклада о любом сильном проклятии, которое считается историческим. Прошу отнестись к докладу серьезнее. А сейчас начнем лекцию…
Леонора говорила увлекательно, старалась приводить примеры и шутить, но было видно, что мыслями она находится где-то далеко. Но, что было хуже всего, она то и дело смотрела на меня, что не укрылось и от других студентов. Наверное, они теперь точно меня возненавидят. Уж слишком часто я привлекала к себе внимание. В самом деле выскочка…
Лекция оказалась все-таки очень интересной. Мне всегда нравилась тема проклятий, и я под конец, перестав акцентировать внимание на настроении в аудитории, просто заслушалась увлекательным рассказом. Но под конец лекции Леонора вдруг подошла к моему столу и сказала:
— Прошу вас задержаться.
Пока студенты выходили, бросая на меня непонимающие и любопытные взгляды, я терялась в догадках. Я совсем не понимала, что преподавательнице могло от меня понадобиться, и потому пребывала в смятении.
— Как ваше имя? — удостоверившись, что мы остались одни, спросила Леонора.
— Коралина, — ответила я.
— Кора… Лина, — медленно кивнула Леонора. — Лина. Вашу мать зовут Лина, верно? Да, можете даже не отвечать, вы слишком на неё похожи. Лина закончила этот факультет в свое время, и была в первом выпуске, с которым я работала. Славное было время…
— Вы знали мою маму? — опешила я.
Почему-то сейчас упоминание матери выбило из колеи. Она всегда была каким-то эфемерным образом, а сейчас о ней говорят, как о ком-то реальном. Это не укладывалось в голове.
— Как у нее дела? — спросила Леонора.
— Я не знаю. Я никогда её не видела.
— Неужели? — сделав удивленное лицо, уточнила преподавательница.
Только вот от меня не укрылось, что удивление это было фальшивым. Леонора совсем не была удивлена. Я захотела спросить её напрямую, но не сделала этого… Я не хотела ничего знать.
В моей жизни все было четко и ясно, только отношение к матери было всегда неустойчивым и сумбурным. Я и ненавидела её, и любила… болезненной любовью, граничащей с обидой. А еще я пыталась её понять. Возможно, я и поступила сюда просто для того, чтобы её понять, чтобы найти ответы. Но, с другой стороны, я боялась этих ответов. Что, если они могут все изменить? Или всё обесценить?
— Да, она бросила нас, когда я была совсем маленькой. — сказала я.
— Печально слышать, — вздохнула Леорнора, избегая встречаться со мной взглядом.
— Да, я могу идти?
— Конечно.
Когда я почти вышла из аудитории, преподавательница нерешительно и поспешно сказала:
— Лина была хорошей женщиной, прекрасным другом и превосходным магом. Если она бросила свою семью, то исключительно по уважительной причине. Коралина, не держите на неё зла, прошу вас.
Я вылетела из аудитории, чувствуя, как бешено колотится сердце, а в голове роятся новые вопросы.
Я догадывалась, что в академии, которую закончила мама почти двадцать лет назад, я как-то соприкоснусь с образом этой женщины, что бросила меня и обрекла на ненависть отца. Но я и представить не могла, что будет так сложно.
Я вернулась в комнату в подавленном состоянии. Было ощущение, что запертые навсегда уголки моей души разворотили и всё только усложнилось. Я увидела Эсму, которая снова куда-то собиралась.
— Ты опять на свою вечеринку? — спросила я. — А не рано?
— Чем раньше я уйду, тем раньше я приду. Кстати, что такого хотела от тебя эта старушенция? Она мне так не понравилась, ужасно нудно говорила.
— Она меня просто с кем-то перепутала, — ответила я и не удержалась от нравоучения. — А ты случайно не хочешь заняться докладом? Это ведь важно. Мы можем сходить вместе в библиотеку. Хоть узнаешь, что это такое.
Мне почему-то захотелось помочь сестре. Все-таки будет чуть жаль, если она схлопочет проблемы с учебой в первую же неделю.
— И да, об этом… — Эсма вдруг отложила косметичку и развернулась ко мне. — Тебе действительно пора в библиотеку. Два доклада сами себя не сделают…
— Два доклада? — я сразу поняла, на что намекает Эсма. — А ты случайно головой нигде не ударилась? Я не буду делать за тебя доклад, даже не проси… — Я фыркнула и почти засмеялась от такой наглости.
— Я давно хотела с тобой об этом поговорить. Понимаешь, Лина, ой, прости, — она ухмыльнулась. — Понимаешь, Кора, тебе же лучше, чтобы я продолжала здесь учиться. Потому что мы с тобой одно целое, мы с тобой сестры. И если из академии вылечу я, то вылетишь и ты.
— Что за бред, Эсма? — я скептически выгнула бровь, не понимая, что она имеет в виду.
— Это не бред. Это предупреждение о том, что одна домой я не поеду. У отца здесь большие связи, и поверь мне, если я его попрошу, то он сделает так, что ты не будешь здесь учиться.
Мне показалось, что я ослышалась. Слова сестры были настолько двуличными и мерзкими, что мой мозг просто не хотел их осмысливать.
