Обожествление, то есть превращение человека в бога, никогда не было простым процессом. В большинстве случаев все начиналось с убеждения, что дух некоего человека (обычно умершего) по-прежнему обладает особой силой. Эта сила могла быть пугающей, вызывать природные катаклизмы или, наоборот, помогать, например приносить удачу живым. По мере того как распространялась молва, люди начинали молиться этому духу, обращаться с просьбами или искать защиты от него. Зачастую с конкретным персонажем связывали определенные аспекты. В зависимости от того, каким человек был при жизни, складывались легенды о том, что он делал до смерти и как действует его дух после кончины. Такой круг ассоциаций и ритуалов становился своего рода структурой верований в определенного духа — как бога некоего места, понятия или функции.

Ниже приведены пять примеров знаменитых японских ками, которые раньше были либо живыми людьми, либо связаны с конкретными персонами. Все они имеют отношение к историческим деятелям, существовавшим в реальности. Другой вопрос, насколько достоверны сведения, которые легенды рассказывают об этих людях. Впрочем, ответить на него едва ли возможно. Однако мы можем утверждать, что благодаря этим мифам каждый персонаж в какой-то момент после смерти стал восприниматься как ками. Ни один из них не упоминался в древних хрониках в качестве бога, и большинство не считались ками, пока были живы. И всё же сегодня они являются широко известными божествами, ассоциирующимися с определенными аспектами японской культуры.

Принц Сётоку

(574–622) стал одним из первых обожествленных персонажей японской мифологии. Он жил и умер примерно за столетие до написания самой ранней из известных нам хроник и прославился тем, что принял буддизм — на тот момент новую для Японии религию. Однако к середине VIII века, когда сложился миф, преувеличивающий его молодость и силу, принца стали считать не просто одним из первых японцев, принявших буддизм, а духовным хранителем этой веры на всем архипелаге. Ко времени эпохи Хэйан принц Сётоку стал объектом поклонения в качестве провозвестника буддистского учения, и даже сегодня многие слышали о его магической власти и религиозной значимости как первого японского поборника буддизма.

Имя Сётоку означает «Святая добродетель». Согласно «Нихон сёки», изначально его звали иначе, а благочестивое прозвище принц принял в конце жизни[54]. При рождении принца назвали Умаядо

(буквально Дверь конюшни), он был сыном императора Ёмэя (540–587, прав. 585–587). Также будущий буддист известен как Камицумия Его отец Ёмэй был вторым из четырех детей Киммэя, первого исторически достоверного правителя Японии (см. главу 3). Ёмэй вступил на престол после старшего брата Бидацу (538–586, прав. 572–585), однако вскоре заболел и умер. Поскольку у обоих братьев было немало сыновей, принц Умаядо не считался одним из первых в линии престолонаследия.

Принц Сётоку (в центре), изображенный с двумя сыновьями

Tokyo National Museum

Умаядо был известен своим умом, но в «Нихон сёки» крайне мало говорится о его детстве. Когда он подрос, при дворе разразилась схватка между древним кланом Мононобэ

сторонниками древних ритуалов и почитания местных ками, и кланом Сога иммигрантами с континента, принесшими в страну буддизм. Споры обернулись коротким и ожесточенным военным конфликтом. Согласно «Нихон сёки», Умаядо, еще подросток, задался вопросом, может ли клан Сога обеспечить себе победу исключительно военной силой. По собственному почину он срезал ветви китайского сумаха (Rhus chinensis, яп. нурудэ) и украсил ими образы Четырех небесных царей, божеств-стражей буддизма[55]. Принц закрепил образы у себя в прическе, и эта магия защитила силы Сога, позволив им одержать победу.

Сога, продвигавшие в Японии буддизм, доминировали при императорском дворе с 580-х до 640-х годов, и принц Умаядо вошел в число их главных союзников. После смерти отца трон перешел к другому сыну Киммэя, императору Сусюну

(умер в 592-м, прав. 587–592), который скончался, не оставив наследников. Поскольку никто из сыновей Бидацу и Ёмэя еще не достиг взрослого возраста, вдова Бидацу, бывшая к тому же и его сводной сестрой, а значит, особой императорской крови, вступила на престол как императрица Суйко (554–628, прав. 593–628) и стала первой достоверно известной женщиной — правителем Японии. Когда принц Умаядо повзрослел, Суйко назвала его преемником, и принц при своей тете был скорее регентом, чем просто формальным наследником.

В «Нихон сёки» говорится, что Умаядо отдавал приказы и вершил суд, всегда проявляя исключительную честность. Совместно с буддистскими монахами и монахинями он создал на средства императорского дома целую сеть храмов, два из которых и сегодня относятся к числу самых знаменитых: Ситэнно-дзи в Осаке и Хорю-дзи в городе Икаруга, в префектуре Нара. Он составил «Законоположения в семнадцати статьях». Хотя этот документ и не был конституцией в современном смысле слова, но именно он впервые в истории дал японскому двору систему базовых законов, зафиксированных в письменном виде.

Любого из этих действий хватило бы, чтобы имя принца осталось в истории, а с учетом всех трех надо признать, что он и при жизни стал образцом религиозной и государственной доблести. Именно это обеспечило ему посмертное имя Сётоку, широко известное вплоть до наших дней. Принц умер в 622 году, на семь лет раньше тети-императрицы, так и не вступив на престол. Его детей убили в результате дворцового переворота, так что прямых потомков не осталось. С политической точки зрения он мало повлиял на дальнейшее развитие событий.

История, сохранившаяся в «Нихон сёки», — единственный подробный рассказ о жизни принца, написанный до того, как он стал религиозным символом. Умаядо умер за девяносто восемь лет до того, как была составлена хроника, и никаких записей из его собственного времени не сохранилось. В версии «Нихон сёки» есть явные преувеличения, и самое примечательное из них — текст «Законоположения в семнадцати статьях»: в нем заметны анахронизмы и термины, которые никак не могли быть в употреблении ранее периода Нара[56]. Однако в «Нихон сёки» принц предстает обычным человеком, при всех его выдающихся талантах и благочестии. Но уже в конце VIII века, примерно через поколение после создания «Нихон сёки», принц Сётоку стал почитаться в буддистских храмах почти как божественная фигура. Он воплощал ключевые религиозные ценности, хотя никогда не был священником, а поскольку так и не стал императором, ему не могли припомнить ошибок, да и потомков, способных подпортить его репутацию, не осталось. В итоге его стали почитать как одного из главных поборников буддизма в ранней Японии. И к началу IX века легенды об исключительном уме, чистоте и благих силах Сётоку стали затмевать реальную историю принца Умаядо.

Согласно «Дзёгу Сётоку тайсиден хокэцуки», жизнеописанию принца, составленному в XI веке, он был благословлен еще до своего рождения[57]. К двум годам он прочитал весь буддистский канон и мог отменно читать сутры. Его ум и совершенное понимание буддистской теологии поражали всех окружающих. Во снах его посещала фигура из золотого сияния, открывавшая секреты магии и буддистского учения. Эти явления вдохновили Сётоку возводить буддистские памятники по всей Японии. Храм Ситэнно-дзи, посвященный Четырем небесным царям, он построил в благодарность за магическую помощь в войне между Сога и Мононобэ. Исполнив обет возвести храм, принц приобрел еще больше благодати.