Я поднималась по винтовой лестнице королевской башни, забираясь все выше и выше, пока наконец не достигла вершины, где из-за двери до меня донеслись предсказуемые звуки кричащей в экстазе Клары.

Я издала дрожащий вздох и притянула тени еще ближе, позволяя им лизнуть себя по моим конечностям и посылая дрожь удовольствия по моему телу. Я ходила по тонкому краю: мне нужно сохранять ясность ума, чтобы быть уверенной, что я следую нашему плану на эту ночь, и в то же время использовать тени, чтобы заглушить все остальное. Но если я хочу быть уверенной, что Лайонел не обнаружит меня, мне необходимо оставаться как можно более безэмоциональной рядом с ним.

Мне всего лишь нужно вернуться к Дарси. Вот на чем я должна сосредоточиться.

— Дай мне это, папочка! — закричала Клара, и я вздрогнула, стараясь не думать о тех случаях за лето, когда я сидела в комнате, пока он трахал ее.

К счастью для меня, Клара не слышала предложений о том, чтобы я присоединилась к ним во время этих занятий, что в то время не вызывало у меня особых чувств, но сейчас я была бесконечно благодарна за это. Лайонел, казалось, хотел, чтобы она была счастлива, и она ясно дала понять, что как его любимая она единственная, кто будет трахаться с ним, и он, похоже, согласился с этим, дабы успокоить ее истерики по остальным вопросам. Учитывая, что она единственная, кто действительно контролирует армию Нимф, я могу только представить, как он старается держать ее в узде.

Я подождала, пока не услышала, как Лайонел застонал, давая им еще несколько мгновений, чтобы одеться, и толкнула дверь, чтобы зайти.

Лайонел лежал в центре кровати в одних черных трусах, а странное платье из теней Клары превратилось в некое подобие ночной сорочки. Я не придавала этому значения, пока находилась под контролем Лайонела, но теперь, когда я подумала об этом, мне показалось, что она никогда не носила никакой настоящей одежды. Даже ее волосы, казалось, были сделаны из теней. Что с ней происходит? Если подумать, она никогда не принимает душ. И, похоже, кушает только тогда, когда присоединяется к нашему королю, как сегодня. Что она, блядь, такое?

Я устремилась в ванную, по пути взяв из шкафа ночную рубашку и быстро переоделась, а затем, черпая силы из теней, вернулась в спальню, где Лайонел уже выключил свет.

— Идем, Роксания, — раздраженно прорычал он. — Узы не позволят мне успокоиться без твоего присутствия сегодня.

Я прекрасно понимала, каково это, поэтому залезла в кровать со смесью облегчения и внутреннего отвращения к своему положению, а затем прижалась к его телу и немного расслабилась, так как связь, наконец, была удовлетворена контактом.

Лайонел склонился надо мной и взял с тумбочки шприц, затем схватил мою руку и поднес к ней иглу. Я заставила себя оставаться спокойной, полностью отгоняя тени, готовясь к тому, что должно произойти, когда он ввел иглу под кожу и снова ввел мне Подавитель Ордена. Мой Феникс застрял глубоко внутри меня, и без него я почувствовала такую пустоту, что перехватило дыхание, и мне пришлось постараться, чтобы никак не среагировать.

Милдред уже вводила мне дозу в середине недели, и теперь, когда у меня появился доступ к моим воспоминаниям, я поняла, что это обычная процедура. Два раза в неделю. По вторникам и пятницам. Когда Милдред сделала это в первый раз, я почти запаниковала, но Габриэль появился из ниоткуда и быстро дал мне противоядие. Он поклялся мне, что будет следить за каждым разом, когда они планируют снова ввести мне дозу, и что бы ни случилось, кто-то всегда будет готов ввести мне антидот как можно скорее. А пока мне остается быть осторожной и держаться подальше от теней, и все будет в порядке.

Хотя, когда Лайонел уложил меня рядом с собой, а Клара примостилась по другую сторону от него, я должна была признать, что мой пропавший Феникс вызывал у меня более чем легкое беспокойство. Но мне нужно только подождать, когда я увижу Дарси, и когда они оба уснут, то я уверена, что верну его обратно. Так что на данный момент мне нужно просто подыгрывать.

Я положила голову на левую сторону его груди, а Клара положила свою на правую, и он обхватил нас обеих руками, крепко притянув к себе. Моя ладонь лежала на его груди прямо над сердцем, и пока я лежала там, я не могла не думать о том, как я могу решить все наши проблемы одним взрывом магии.

Но чем больше я пыталась убедить себя сделать это, тем больше желчи поднималось в моем горле, и я содрогалась от ужаса при мысли о мире без Лайонела Акрукса, пока практически не задохнулась от этого.

Я сломлена. Я знаю это. Эта связь, которую он навязал мне, проделала нечто настолько извращенное, что мои собственные мысли и чувства перестали быть моими собственными. Так или иначе, я стала рабыней этих уз. И если мне хочется сохранить достаточно самой себя, чтобы получить шанс когда-нибудь сбежать от него, то нужно пока смириться с данной участью. Я буду лежать здесь в постели со своим врагом и мечтать о дне, когда этот кошмар закончится. Но до тех пор мне придется искать утешения в его объятиях снова, снова и снова.

Когда он и Клара заснули, я просто лежала, ожидая, пока не удостоверюсь, что сумею незаметно уйти, и стараясь не думать о том, как хорошо чувствовать себя в его объятиях и как сильно я в них нуждаюсь.

Дарси

Я шла по темным туннелям под дворцом, а впереди меня висел Свет Фейри, освещая путь. Я была одета в облегающие черные леггинсы и свитер, чтобы оставаться незаметной, когда я позже начну пробираться. Я по-прежнему совершенствовалась в иллюзиях, а поскольку Хайспелл была таким же полезным учителем Кардинальной магии, как и гнилое дерьмо, мне они давались нелегко. Я многому смогла научиться по книгам, но мне нужен хороший учитель. Наследники завалены своими собственными обязанностями, и они итак постоянно проводят со мной дополнительные уроки боя. Я не могу отнимать у них еще больше времени.

Повезло, что ты увидишь своего старого профессора.

Эта мысль возникла из ниоткуда, и я тут же отбросила ее. Я не собираюсь просить его о помощи. Но опять же… я не знаю, как долго мне придется ждать с ним, прежде чем появится Тори. Мне нужно что-то сказать ему. Так что, возможно, разговор о магии — хорошая идея. Определенно лучше, чем вести светскую беседу или углубляться в неудобные темы, вроде всего того дерьма, что висит между нами. И уж точно лучше, чем сидеть в гробовом молчании.

Я направилась вверх по проходу, ведущему к люку, и вскоре оказалась под ним, сомневаясь, как побороть ужас в животе по поводу того, что ожидает меня за ним. Хуже всего то, что я хочу увидеть его. И из-за этого мне хочется ударить себя в грудь, потому что я давно должна была покончить с тоской по нему.

Ну не могу же я торчать здесь, как скверный запашок, до конца вечности.

Я вздохнула и протянула руку к символу Гидры на дереве. Раздался щелчок, и я толкнула дверь вверх за секунду до того, как кто-то другой схватился за нее, и сверху появился Орион, приседая и глядя на меня. Наступил миг молчания, когда мои глаза впились в него, как приклеенные, а легкие решили, что они перестали работать в обычном режиме. Серьезно, как я вообще, блядь, дышу?

Он сбрил бороду до щетины, а его волосы были аккуратно уложены и зачесаны назад. Он выглядит так, как прежде, до того, как весь наш мир взорвался, и меня охватила потребность придвинуться к нему поближе. Но нет никаких шансов на то, что я поступлю в соответствии с этим желанием.

— Привет, — сказал он глубоким тоном, который пробрал меня до костей, и я натянуто улыбнулась ему в ответ.

— Я смогу вылезти, если ты отойдешь в сторону, — сказала я, и он нахмурился.

— Ты также сможешь вылезти, если подашь мне руку, — возразил он, и мое сердце сделало кувырок, пока я смотрела на него с поджатыми губами.

Он вздохнул, встал и отошел от отверстия. Я запустила воздух под ноги и влетела на кухню, закрыв люк, когда приземлилась на пол.