– И, что это значит? – изобразил недоумение Харунобу.

– Это значит, что, какая бы часть тела у человека не отсутствовала, он должен быть полон решимости исполнить свой долг, – ответствовал Томонобу. Он поднял свой суровый взгляд и прямо посмотрел на людей, сидящих перед ним. – У вашего советника тоже нет правого глаза, к тому уже, он ещё и хром на левую ногу, но вы до сих пор держите его при себе.

Ямамото этот ответ возмутил, но он остался недвижим. Зато князя слова гонца позабавили.

– И впрямь правда жизни, – с лёгким смешком произнёс Такэда. – А ты храбрец! Как ты говоришь твоё имя?

– Сайто Томонобу, – поклонился одноглазый посланник.

– Я где-то слышал уже это имя, – князь поднял взор к потолку, словно вспоминая, потом покосился на Сайто, затем на Ямамото. – Точно! Ты тот самый стрелок, что шесть лет назад подстрелил моего сына! – он вновь нахмурился. Казалось, сейчас он прикажет казнить гонца.

– Верно, – не стал отпираться Томонобу. – Много произошло с той поры. И вы, и мы забрали жизни много достойных людей. Вашему наследнику тогда повезло, я стрелял слишком с далёкого расстояния. Надеюсь, сейчас он пребывает в добром здравии.

Взгляд Такэды стал грозным. Он словно вслушивался в каждое слово Сайто, улавливал интонацию, взвешивал. И вдруг, он расхохотался. Схватился за живот и залился громким смехом. Что бы это могло значить? Похоже, даже Ямамото не понимал о чём подумал господин и что его так развеселило.

– Я много встречал наглецов, головы которых давно уже находятся отдельно от тела, – сквозь смех говорил Харунобу. – Но ты! Кансукэ, ты только послушай! Он говорит, что не прикончил Таро чисто случайно! Мне, его отцу! И что мне с ним делать?

– Я думаю, с него надо содрать шкуру, – заявил стратег, сверля Сайто пронзительным взглядом. – Но, для начала, любопытно узнать с чем он прибыл.

– Это верно, – кивнул Такэда просмеявшись и обратился к гонцу. – Ну, говори, что на этот раз хочет от меня Кагэтора?

Томонобу в очередной раз поклонился и наконец-то перешёл к делу:

– На самом деле, мой господин хочет не многого. Он просит вас не нападать на наши границы, в том числе и на Иияму.

– С какой стати? – Харунобу искренне удивился, переглянувшись с Ямамото.

– Дело в том, что господин вынужден отправиться в Киото на какое-то время по приказу сёгуна Асикага и просит вас повременить с нападением. Он передал, что когда вернётся, то непременно вступит с вами в бой, если в том будет нужда. Он взывает к вашему благоразумию и памяти наших праотцов, которые ещё знали, что такое честь. – закончил Сайто и склонился в ожидании ответа.

Однако, его слова вновь вызвали у князя Каи новый приступ смеха. Даже вечно мрачный Ямамото не удержался от ироничной ухмылки.

– Это уже слишком! – надрывался Харунобу. – Ты только послушай Кансукэ! Кагэтора просит меня не нападать, пока его не будет дома! Ты когда-нибудь слышал подобное? Да это же самый удобный случай, чтобы покончить с ним раз и навсегда!

– Истинно так, – подтвердил Ямамото.

– Он вообще в своём уме? – не унимался Такэда. – Что за вздорное послание? Может его вновь нет в Этиго?

– Он на своём месте и никуда уходить не собирается, – Сайто совершенно не нравилось, как князь Каи глумится над его даймё, но он стойко хранил самообладание и внешне оставался невозмутим. – Выходит, что вы не внемлите столь простой просьбе моего господина? Очень жаль, что в наше смутное время среди людей уже почти не встречаются такие качества, как воинская честь и уважение к своему противнику. Вы так долго сражались друг с другом, тратя столько сил и теряя своих людей, что даже не хотите слышать о коротком перемирии, лелея мысли о собственной выгоде. Прискорбно слышать, что война разделила речь людей, заткнула им уши и залепила глаза. И самое важное – лишила сердца.

– Это тоже слова Кагэторы? – нахмурился Такэда.

– Нет, они принадлежат мне, но это уже не имеет значения.

Харунобу задумался. Ему, почему-то нравился этот храбрый, дерзкий и мудрый гонец. Если изначально князь Каи хотел его убить, то теперь точно знал, что делать этого не будет. Напротив, стоит предложить ему место среди своих вассалов, вдруг согласится. Ведь у Такэды уже есть в стане бывшие слуги Нагао. Но, вот что делать с просьбой Кагэторы? Она наивна и глупа, с практической точки зрения. Но если взглянуть глубже, то эти простые, незатейливые слова даже тронули сердце Харунобу. Он, тот, кто способен добиться победы любой ценой, всё-таки ещё помнит это всеми забытое слово –честь.

Такэда колебался. Нагао Кагэтора его враг. Самый опасный и сильный. Но что может измениться, если всё же согласиться? Возможно, что с этого можно поиметь свою выгоду?

Ямамото тоже думал и пришёл к выводу гораздо раньше своего господина, о чём не замедлил ему сообщить:

– Господин, я считаю, что нужно согласиться на просьбу Кагэторы, – шёпотом произнёс Кансукэ, так, чтобы Сайто его не услышал. – Возможно, что он не вернётся из Киото никогда и мы с этого только выиграем. Ослабленную Этиго будет захватить намного проще.

– С чего ты взял, что он не вернётся? – заинтересовался даймё.

– Я получил послание от своего давнего знакомого, – загадочно сообщил Ямамото. – Он знает о том, что Нагао был вызван сёгуном и готовит ему ловушку. К тому же, просьба о назначении вас на пост сюго Синано ещё не получила отклика. Пусть Кагэтора едет в Киото – это лишь даст нам время на более тщательную подготовку. Мы можем лучше укрепить свои позиции в Синано, а если он действительно не вернётся, то и с захватом Этиго проблем не возникнет.

– Интересные знакомства ты водишь, – подозрительно покосился на стратега князь. – Если твой источник действительно такой надёжный и предположения верны, то почем у бы не блеснуть благородным жестом.

– Верно господин, – убедительно произнёс Кансукэ. – Ведь источник – это мой бывший учитель, а не доверять ему я не склонен.

Харунобу выпрямился и повелительно воззрился на гонца из Этиго. Тот терпеливо ждал.

– Ты искренне мне симпатичен Томонобу, – уклончиво обратился к нему Такэда. – Я впечатлён твоей храбростью и достойными речами! Не желаешь ли выпить?

– Я бы предпочёл услышать ваш ответ моему господину, – настаивал Сайто.

– Ты настолько ему верен, что даже не смеешь согласиться на предложение о небольшой трапезе?

– Моя верность безоговорочно, – твёрдо ответил Томонобу. – Но она относиться не только к моему господину. Верность нашей земле – Этиго, объединяет наши сердца.

– Вот оно что, – Такэду его слова трогали всё сильнее. – Вот видишь Кансукэ, перед нами сидит герой, каких уже практически не найти. Хотя и среди моих людей есть… Что ж, я удовлетворю просьбу Кагэторы и даю слово, что не нападу ни на Этиго, ни на Иияму пока он не вернётся из своей поездки в Киото. Однако, земли, что я уже занял – не верну и Таканаши пусть на них не суётся, иначе…

– Мой господин будет вам очень признателен за столь благородный поступок, – вежливо склонился Сайто.

– И я признателен ему, что он шлёт мне столь выдающихся послов, – Такэда хитро прищурился. – Помниться, первым был гигант с внешностью они, но он отказался от моего предложения. Я надеюсь, ты немного погостишь у меня и не откажешь в небольшой беседе?

Томонобу это предложение не понравилось, но раз успеха он достиг, то может стоит его развить, авось получится кое-что выведать. Главное, вовремя вернуться в Иияму, осталось ведь всего четыре дня.

Касугаяма, Этиго.

Вооружившись веером, весьма пёстрым, больше подходящим женщине, Норимаса закружился в танце. Неуклюжие, пьяные движения отчаянного человека вполне правдоподобно передавали его эмоциональное состояние. Он прыгал, топал, дёргался, срывался на душераздирающий стон и даже падал на пол, пытаясь изобразить предсмертные судороги. Всё это бесчинство сопровождалось игрой на бива. Причём, весьма неблагозвучно, как раз под ритм непредсказуемых и бессмысленных движений Норимасы. Длилось это довольно долго. Не первый месяц.