Несколько кораблей из тех, которые занимались сбором трофеев, Слуги Древних снесли походя. Кто-то принял неравный бой, кто-то попытался удрать, кто-то просто отчаянно маневрировал, стараясь избежать прямых попаданий... Это не имело значения — практически все были обречены, что бы ни делали и какой бы стратегии ни придерживались. Отступить под защиту остального флота смог только один-единственный корабль.

Не останавливаясь, на полном ходу он направился прямо к Маяку. И многие из тех, кто ещё недавно помогал оборонять базу, за ним следом. В сторону верфей свернуло только двое, остальные капитаны спешили сразу покинуть систему. Судя по всему — уже просто не верили в то, что получится отбиться от такой армады.

Наш флот в одно мгновение поредел, лишившись значительной своей части. Кроме эсминцев и сторожевиков осталось не более пяти небольших «гражданских» судёнышек, включая нас. К слову, запрос «Косатки» на подключение к общей сети так и не приняли. И не потому, что проигнорировали — просто все каналы оказались плотно забиты помехами. Оставалась возможность связаться по направленному лазерному лучу, но этим заниматься ради небольшой и совершенно не грозной с виду яхты никто не собирался.

— И что будем делать? — повернулся ко мне выглядящий подчёркнуто спокойным Александер. Одновременно он вызвал трюм, и в воздухе перед нами появились голограммы Громовержца и дремлющего жреца. Почти одновременно ведущие на капитанский мостик двери открылись и к нам прошла, сев на одно из свободных кресел, Наина.

Посмотрев на неё остро пожалел, что не потратил чуть-чуть больше времени и не воспользовался возможностью где-нибудь незаметно высадить женщину — либо на спасательной шлюпке, либо просто выпустив в открытый космос в одном скафандре, либо как-то ещё. Варианты-то были.

Перевёл взгляд на Александера и твёрдо заявил:

— Я считаю, надо вступить в бой. Шансы на победу есть, в случае успеха мы вполне можем заработать. Но придётся хорошо постараться!

Первый пилот кивнул, судя по всему, он думал примерно так же.

— У меня возражений нет. Тем более, если с получением денег в долг у вас, как я понимаю, ничего не вышло... Гром, капитан?

— Это будет славная битва, достойная быть воспетой величайшими бардами галактики! Я считаю, двуногие, мы не должны упускать такую возможность! И я бы мог взять управление кораблём на себя! Ведь не зря же мой коммуникатор подключали к корабельным системам! А у меня от рождения крылья и я более всех привычен к такой неестественной для вашей отсталой расы функции, как полёт...

— Извини, Гром, но — нет. Лучше всех с этим справится Темнозар. Тем более — не забывай, летать ты научился недавно... А до этого был калекой, — в глазах Александера была грусть. Он тоже хотел управлять кораблём, но прекрасно понимал, что проигрывает мне в конкурентной борьбе с разгромным счётом. — Мы можем взять на себя пушки и всю вспомогательную работу.

— Но...

— Гром, не обсуждается. Извини ещё раз.

— Ладно. Тогда, чур, на мне главный калибр!

— Хорошо-хорошо. Капитан? А ты что думаешь? Руслан, эй! Очнись!

Жрец хаоса получил лёгкий дружеский подзатыльник от стоящего рядом дракона и поднял на нас мутный взгляд.

— Ч-чего?

— Бой. Слуги Древних, много. Из аномалии. Корабль-матка и целая куча обычных.

— С-система?

— В смысле — система?

— В к-кой? М-мы? С-стеме?

— Пси и Омега Червя.

— А... Т-т буд-т гр-ндиознй пр-рыв.

— Так что нам делать-то? Бежать, или сражаться?

— А с-справитесь?

— Откуда нам знать. Наверное, справимся.

— Т-да бейтесь. Э-литные к-рабли. Б-гатые трофеи. Т-ко... С-брать... Н-не см-жем...

— У нас теперь есть гравитационный захват, автономный ремонтник для работы в открытом космосе, и лазерный резак. Так что с трофеями как-нибудь справимся, главное, чтобы мы сами не стали трофеями... Наина, а ты что думаешь?

— Разумовские не привыкли отступать. Может, это нас и погубило... Но я не хочу идти против своей природы. Слишком долго я не была собой. Поэтому предлагаю закончить уже наконец пустую болтовню и заняться делом. Увы, помочь вам не смогу... Не имею знаний. Но буду поддерживать.

— Отлично! Значит — решено единогласно. На вас пушки, а я управляю... Погнали!

Мы и правда слишком много болтали, пора было заняться делом. Закрыв глаза, я полностью сосредоточился на управлении «Косаткой».

Мгновение — и словно сам оказался в космосе. Теперь это моё тело неслось сквозь пустоту, обжигаемое исходящей от двойной звезды радиацией. И теперь меня, а не какой-то там абстрактный бездушный корабль, могли пронзить смертоносные разряды и разорвать на куски ракеты...

Пока мы совещались, завязался бой — передовые, самые шустрые части вражеского флота напоролись на плотный заградительный огонь со стороны наших сторожевиков, эсминцев и тех немногих гражданских кораблей, которые либо не сообразили, либо постеснялись бежать.

Матка начала изрыгать из себя истребители, по несколько штук за раз. Разгоняясь, они тут же устремлялись в нашу сторону, обгоняя более медлительных собратьев и беспрестанно лавируя. Некоторые выходили на огневой рубеж, выстреливали торпеды и разворачивались, отправляясь на перезарядку.

Остальной вражеский флот разделился на две неравные части. Одна, большая, так и пёрла вперёд, напролом. Вторая, меньшая по размеру, но состоящая сплошь из скоростных кораблей, начала разгоняться и обходить основные силы защитников базы, устремляясь... Прямо к Маяку.

Правда, были и хорошие новости: с нашей стороны тоже внезапно объявилось нежданное подкрепление. От космической станции отделился и величественно поплыл в сторону Маяка ни больше, ни меньше — целый линкор, а также пятёрка боевых кораблей помельче. Правда, судя по частично отсутствующей обшивке, снятым орудийным башням и наполовину разукомплектованному состоянию, все эти суда хоть и были на ходу, но в бой пошли прямо из доков, так и не завершив ремонта.

Их окружил рой разномастных истребителей, тоже стартовавших прямо со взлётных площадок верфи.

На то, чтобы оценить диспозицию, мне хватило нескольких мгновений: информация от сканеров и камер поступала напрямую в мозг. Который тут же принял решение: нам нечего делать в той мясорубке впереди, где основные вражеские силы сошлись с остатками нашего флота. Зато эскадра, идущая курсом на Маяк, цель достаточно удобная.

Стоило набрать скорость и начать сближаться со Слугами Древних — нас тут же заметили. В «Косатку» полетели ракеты, десятки их. А четвёрка шипастых кораблей отделилась от общей массы с определённо агрессивными намерениями.

— Громовержец! Готовность двадцать секунд!

Промежуток времени, когда мы могли выстрелить, был строго ограничен. Для выстрела требовалось повернуться носом ко врагу, под углом не более пятнадцати градусов — наш главный калибр смотрел строго вперёд, как у истребителя. С учётом того, что по нам уже открыли огонь, это было чертовски опасно. Требовалось, как только разрядим орудие, тут же развернуться и начать манёвр уклонения.

Я начал разгонять реактор, выводя его на форсированную мощность. Запустил обратный отсчёт, а сам полностью сосредоточился на управлении кораблём — что мог, сделал, больше от меня ничего не зависело.

Точно в момент, когда на голографической проекции перед Громовержцем мелькнула цифра «ноль», он выстрелил. И... Промазал.

Это я увидел, уже развернув нас и уходя от настоящего шлейфа из летящих следом самонаводящихся снарядов. Наши плазменные пушки уже вовсю работали, отстреливая ракеты по одной — но слишком медленно.

Я снова разогнал реактор и дал полную мощность на кормовые щиты, после чего чуть-чуть замедлился и позволил части смертоносных снарядов догнать нас. Требовалось оценить, насколько оружие Слуг Древних опасно для нас.

Тряхнуло, даже несмотря на системы антигравитации, и мигнуло освещение. Мгновение — и от наших задних щитов почти ничего не осталось. Я поспешил тут же ускориться, больше не рискуя такими экспериментами.