Макс прибавляет музыку и, уперев локоть в стекло со своей стороны, начинает забавно постукивать указательным пальцем по своему носу. Я, напротив, откровенно пялюсь на него, впитывая в себя каждую его родинку, каждую венку, увивающую его сильные руки. Мне всегда нравилось его крепкое телосложение. Этот красавец никогда не был протеиновым качком с перекатывающимися мускулами. В нём всё в меру. Своим рельефом и мужской красотой он обязан, в первую очередь, многочасовым тренировкам и упорной работе над собой.

После блузки в ход идут джинсы. Отрываю свою задницу от сиденья, чтобы стянуть их, и периферийным зрением замечаю, как его палец замирает. Мне кажется, даже его грудь перестаёт подниматься и опускаться. Он задержал дыхание? Эта игра мне начинает нравиться. Сама не понимаю, чего я добиваюсь, но это ведь он попросил меня раздеться, правильно? Оставшись в одном лифчике и трусиках, поворачиваюсь назад, чтобы дотянуться до спортивной сумки. Несмотря на то, что моя рука вполне достаёт до молнии, делаю вид, что это не так. Встаю на своё кресло коленями и лезу назад, упираясь руками в заднее сиденье. Благодаря этой позе моя пятая точка оказывается на одном уровне с плечом Макса. Схватив сумку, резко подаюсь обратно и с удовольствием подмечаю, что в этот же момент его голова дёргается в сторону. Поздно. Он пойман с поличным. Я успела заметить, куда он глазел.

Надеваю на себя его футболку, укутываясь в свежий аромат кондиционера с тонким шлейфом его туалетной воды, и поджимаю босые ноги под себя.

— Выключи, пожалуйста, подогрев, а то я сейчас сгорю, — во всех смыслах этого слова.

Макс послушно выполняет мою просьбу, случайно (или специально?) задевая рукой моё бедро, отчего кожу в этом месте начинает припекать.

— Спасибо.

— Пожалуйста.

И снова это тягостное молчание. Не могу думать ни о чём, кроме тишины, которая затмевает даже музыку из динамиков. Мне так много хочется узнать, но своими вопросами я теперь боюсь выставить себя в глупом свете.

— Как дела?

— Как дела?

Мы спрашиваем друг друга одновременно, и спустя пару секунд оба прыскаем от неловкого смеха.

— У меня всё в порядке, — решаю ответить первая. — Думаю, как мне быть дальше с учёбой и работой.

— А что с ней? — Макс, наконец, поворачивает голову ко мне, мельком бросая взгляд на мои обнажённые ноги.

— Я всё равно не принимаю никакого участия в расследовании. Зачем это всё?

— Лили, — он упирается затылком в подголовник и прикрывает глаза, как от усталости, — я сам не думал, что дело примет такой оборот, понимаешь?

— Какой такой?

Он открывает глаза и, глядя в потолок перед собой, продолжает:

— Думаю, у Демона есть сообщник. И он — явно изощрённый псих, которому нравится водить полицию по ложному следу.

— Тайлер? — выдвигаю предположение.

Макс насмешливо фыркает.

— Этот кретин — последняя спица в колеснице. Владелец эскорт-агентства просто отстёгивает ему процент за то, что тот находит ему потенциальных работниц. Он ни к чему не принуждал девушек.

— А владелец что? Его проверяли?

— Его вызывали на допрос, — презрительно кривит рот. — Он заявил, что у него приличное заведение, а что там делают его «модели» помимо контрактных условий — не его дело. В общем, со дня на день ждём ордер на обыск, чтобы проверить всех клиентов.

— Почему ты думаешь, что мне угрожает опасность? — плавно возвращаюсь к началу разговора.

— Я не хочу испытывать судьбу, понятно? — снова обращает на меня свой свинцовый взгляд. — Прости за то, что наорал на тебя тогда.

— Ты про волейбол или про вчерашний вечер?

— Тогда дважды прости, — опускает глаза на мои пересохшие губы, которые я начинаю облизывать от волнения. — Так было нужно, — добавляет уже тише.

Только хочу спросить, кому так было нужно, как начинает звонить мой телефон. Мелисса.

— Алло.

— Лили, милая! Выручай меня! Пожалуйста-пожалуйста. Умоляю! — безостановочно тараторит подруга с паникой в голосе.

— Что случилось? — выпрямляюсь на сиденье, готовясь к худшему.

— В нашем пентхаусе настоящий всемирный потоп! Крис, как всегда, не дома. Я жду рабочих, а детей забрать из сада совершенно некому!

— Да, без проблем. Их когда нужно забрать?

— Десять минут назад, — я слышу на фоне какой-то всплеск и последующий вскрик Мелиссы. — Я предупрежу Фредди, что ты их заберёшь. Спасибо огромное, Лили!

Фредди — это кличка воспитателя, которая приклеилась к ней благодаря фамилии.

— Мел, я в пробке длиной с анаконду. Скажи ей, что я задержусь. Мы ползём со скоростью ленивца.

— Да, конечно. За дополнительную плату она, наверное, и ночевать бы их там оставила, но они разнесут всё здание, ты же знаешь.

Хихикаю, представив эту картину. Эти двое держат в страхе весь детский сад. Будущие гангстеры, ей Богу.

— Лили, и ещё кое-что. Будет совсем нагло, если я попрошу забрать их к себе? Здесь льёт со всех щелей.

— Запросто!

— Я — твой должник, дорогуля!

— Да не вопрос. Будешь потом с моими детьми сидеть, — ляпаю, не подумав.

Отклоняю вызов и смотрю на Макса, внимательно изучающего моё лицо. Мел так орала, что наверняка ему был слышен весь разговор.

— Какой адрес? — спрашивает, спокойно включая навигатор на приборной панели.

Разве можно любить его ещё сильнее? Он без лишних вопросов вбивает нужное место, даже не догадываясь, на что подписывается.

Глава 24.1 Цветы жизни

Спустя почти час забегаем с Максом в детский сад. Зная, что детей двое, он вызвался помочь, как доблестный рыцарь. Воспитательница с говорящей фамилией Крюгер уже ждёт нас с побагровевшим лицом и слегка взлохмаченной причёской. Мы с ней видимся не впервые. Я несколько раз приезжала за мальчишками вместе с Мелиссой. Жаль не могу сфотографировать её вытянувшееся лицо при виде моего одеяния. Я же ещё шорты Кроу надела, затянув их ремнём, вытащенным из его джинсов, и кроссовки, едва не слетевшие с меня во время бега от парковки до входа.

— Наконец-то! — она скрещивает руки, выражая недовольство нашим опозданием. Несмотря на свою внешнюю строгость она нравится мне как воспитатель. Кого-то напоминает, только не могу понять, кого.

— Здравствуйте, миссис Крюгер! Как там наши сорванцы?

— Бобби ударил Джейсона кулаком в глаз, а так всё сносно.

Джейсона? Я не ослышалась? Кем бы ни был этот пацан, удар был явно заслуженным.

— А за что?

— Пусть сам расскажет, — смущённо улыбнувшись, женщина скрывается за дверьми игровой комнаты и зычным голосом оповещает братьев о том, что за ними пришли.

Макс в это время с интересом разглядывает полку с пластилиновыми фигурками, вылепленными неумелыми ручками малышни.

— Лилииии! — дверь с грохотом ударяется о стену, и на меня с воплями радости бросаются Бобби с Робертом.

Мало кто их может отличить друг от друга, но для меня они абсолютно разные. Невзирая на то, что им почти по четыре, у них уже есть собственные ярко выраженные черты. Бобби — бунтарь, вечно стремящийся куда-то залезть, что-то сломать или разобрать. Его всегда можно узнать по хитрющему взгляду, говорящему о том, что в его голове вертится какая-то опасная затея. А ещё, он то и дело норовит шлёпнуть меня по заднице, видимо, копируя своих горе-родителей. Он даже флиртующе подмигивать умеет, представляете? А Роберт — серьёзный ребёнок. Он постоянно заступается за девочек, которых кошмарит его брат-акробат. Он умеет говорить комплименты и всегда делится сладостями. В отличие от Бобби его взгляд выражает вдумчивость и здравомыслие. Но несмотря ни на что, он всегда на стороне своего брата. Даже сейчас они выбежали, держась за руки.

Вдоволь натискавшись с ребятами, отстраняюсь от них и с напускной суровостью спрашиваю Бобби:

— Кто это у нас сегодня кулаками махал?

Мальчуган хмурит свои светлые бровки и недолго думая начинает оправдываться:

— Этот дулак сказал, сто мы с Лобелтом однояйцевые близнецы! Я ему влезал и показал, сто у меня их два!