Мое сердце болело за него.

— Надеюсь, когда-нибудь тебе станет легче, Кейл, правда.

Он не ответил, но снова посмотрел на фотографию Лаванды.

— Она была одним из величайших людей на свете, — сказала я, улыбаясь. — Она вошла в мою жизнь как раз тогда, когда я в ней нуждалась, как будто она была моим ангелом-хранителем. Она помогла спасти меня от самой себя.

Я вздрогнула, когда рука Кейла скользнула вокруг моей талии.

— Я всегда буду ей за это благодарен, — пробормотал он.

Я посмотрела на него и печально улыбнулась.

— Это больно.

— Знаю, милая.

— До того, как умер кто-то из моих знакомых, было время, когда я проходила здесь с отцом, — задумчиво произнесла я. — Мы срезали путь, чтобы попасть на игровое поле через живую изгородь, и я помню, как думала, даже будучи маленькой, что не хотела бы прощаться с теми, кого люблю. Теперь здесь похоронены мои тетя, дядя, подруга и сын лучшего друга. Я все еще не могу поверить, что Лаванда ушла, и не думаю, что когда-нибудь забуду своего дядю и Кейдана.

Кейл поцеловал меня в макушку.

— Жизнь швыряет в тебя мячи, малышка Лэйни. Всегда будет что-то неожиданное. Нам просто нужно поднять осколки, которые разбивает мяч, и попытаться собрать их обратно.

Я нахмурилась.

— Я не так сильна, как ты, Кейл.

Он повернул меня лицом к себе.

— Ты шутишь?

Я покачала головой.

— Я трусиха.

Он почти зарычал на меня.

— Никогда больше не говори о себе ничего подобного. После всего дерьма, через которое ты прошла, ты все еще здесь, и это кое-что значит, Лэйн.

Я уставилась на него, загипнотизированная тем, что наконец-то увидела в нем какие-то эмоции.

— Я встретил Дрю, когда она уходила, — прокомментировал он. — Она сказала, что вы поговорили.

Я кивнула.

— Я извинилась перед ней за то, какой ужасной я была, но она была непреклонна, что мне не за что извиняться. Она очень хорошая.

— Да, — согласился Кейл.

Я взглянула на него.

— Она сказала мне, что ты много говорил обо мне и что тебе снились кошмары о…

— О том дне, когда я потерял тебя.

Я нахмурилась.

— Кейл, не делай этого с собой.

Он попытался улыбнуться, но губы так и не изогнулись.

— Ничего не могу с собой поделать.

— Эй, — пробормотала я.

Его глаза цвета виски блуждали по моему лицу.

— Да?

Я облизнула пересохшие губы и сказала: «Думаю нам пора поговорить».

4-й день в Йорке

— Объясни мне это еще раз, — сказал Кейл, когда мы вошли в его квартиру. — Твой дядя оставил тебе все свое имущество, но при условии, что мы… поговорим? Правильно ли я это понял?

Слава Богу, для кого-то другого это звучало так же безумно.

Я кивнула.

— Да, это было написано черным по белому. Если мы не поговорим, а мы оба знаем, что он имеет в виду, тогда его имущество будет ликвидировано на единовременную сумму и передано в дар… футбольного клуба «Ливерпуль».

У Кейла вырвался вздох чистого ужаса.

— Этот хренов манипулятор, — сказал он, нахмурившись.

Я не могла удержаться от смеха. Кейл, как и остальные члены моей семьи, был убежденным сторонником «Манчестер Юнайтед».

— Я просто не могу поверить, что ему пришлось пойти на такие радикальные меры. Ненавижу то, что заставила его почувствовать такую безысходность. Он, наверное, думал, что если попросит меня поговорить с тобой, то я оборву связь с ним, как и со всеми остальными.

Моя нижняя губа задрожала от стыда.

— Эй, — пробормотал Кейл, придвигаясь ближе и кладя руки мне на плечи. — Он знал, что ты любишь его, но он также знал, что тебе нужно во всем разобраться самой. Мы все это сделали. Твоим братьям и родителям просто было тяжелее, потому что они попали под перекрестный огонь.

Я кивнула.

— Знаю, но мои решения ничему не помогли.

— Все совершают ошибки, Лэйн. Мы учимся на них и растем.

Я взглянула на него.

— Когда ты стал таким мудрым?

Его губы изогнулись, и на секунду мне показалось, что я заметила знакомый блеск, который когда-то жил в его прекрасных глазах.

— За эти годы я много думал.

В этом я не сомневалась. Я тоже много думала.

В углу гостиной стоял красивый книжный шкаф, и не успела я опомниться, как обнаружила, что стою перед ним, приветственно проводя пальцами по корешкам книг. Я любила книги, и мне нравилось, что Кейл тоже все еще их читает. Я уже собиралась отвернуться, как вдруг мое внимание привлекло имя автора: К. Т. Бун. Она была писательницей, с которой я работала. Я просмотрела остальные книги и ахнула.

— Кейл, — выдохнула я.

Я почувствовала, как он подошел ко мне.

— Ты… ты купил все книги, которые я когда-либо редактировала, — прошептала я, пробегая глазами по знакомым названиям.

Кейл прочистил горло.

— Как будто я не собирался следить за твоей работой. Ты мой лучший друг, и у тебя потрясающая работа. Я прочитал их все. У меня был книжный клуб с твоим отцом и дядей Гарри. — Он усмехнулся. — Ты действительно блестяще справляешься с тем, что делаешь. Я не мог найти ни в одной из них недостатка. Я также люблю читать благодарности автора тебе. Я так горжусь тобой, ребенок.

Не плачь. Не смей, черт возьми, плакать.

— Это так мило, Кейл, — сказала я, прочищая горло, когда мой голос упал на октаву.

— Кстати о милом, хочешь чашечку чая? — спросил Кейл через мгновение, и я оценила смену темы.

Я фыркнула.

— Тебе вообще нужно спрашивать?

Он улыбнулся мне и направился на кухню, чтобы поставить чайник. Я последовала за ним и на ходу оглядывалась по сторонам, замечая, как все простенько. Нигде не было фотографий Кейдана, но я боялась спросить об этом, чтобы не расстроить Кейла. Я прошла мимо него и подошла к большому окну над кухонной стойкой.

— Отсюда отличный вид на собор, — прокомментировала я.

Кейл усмехнулся.

— Как ты думаешь, почему я купил это место? Ради просторных комнат?

Я заметила его сарказм и усмехнулась.

— Мне нравится, — сказала я. — Здесь уютно.

— Это ничто по сравнению с твоим новым домом. В доме Гарри пять спален. — Кейл присвистнул. — Что ты будешь делать со всем этим пространством? Это принесет тебе хорошую цену, это уж точно.

Меня не удивило, что он предположил, будто я собираюсь продать дом моего дяди, я угрожала уехать с тех пор, как приехала.

— Я не продаю дом, — небрежно сказала я, продолжая смотреть в окно, любуясь красотой города.

Я почувствовала на себе взгляд Кейла.

— Что это значит? — спросил он вполголоса.

Я пожала плечами.

— Это значит, что я его не продаю. Это мой дом, и я не хочу продавать его кому-то другому.

Кейл сглотнул.

— Ты сдашь его в аренду и станешь домовладельцем? — спросил он, хватаясь за соломинку. — Ты получишь за него приличную ежемесячную арендную плату.

Я покачала головой.

— Нет, если я это сделаю, мне придется вечно жить в родительском доме, и, хотя я их очень люблю, я этого не хочу.

Я почувствовала руки на своих плечах, а затем мое тело повернулось.

— Не играй со мной, — предупредил Кейл, не сводя с меня глаз.

Я подняла на него глаза.

— Я не играю в игры. А говорю правду.

Он моргнул, его удивление было очевидным.

— Ты… возвращаешься…

— Домой, — закончила я за него. — Я возвращаюсь домой.

Его глаза расширились, и он не сказал ни слова, а просто уставился на меня. Я сдержала вздох, когда блеск, который, как мне показалось, я видела несколько минут назад, промелькнул в его глазах, и на этот раз он не исчез.

Мой Кейл.

Я огляделась в поисках чего-нибудь, что могло бы отвлечь меня от глупостей. Мой взгляд скользнул по его пустым стенам, и я нахмурилась.