Я была потрясена до глубины души, когда увидела непролитые слезы, настоящие слезы, застывшие в глазах моего брата.

— Я просто простила ее за все, что она сделала со мной, когда мы были моложе, но она мне не нравится, Локлан. Как я могу стоять в церкви и притворяться, что это не так? — спросила я, вглядываясь в его глаза.

Взгляд Локлана несколько утратил свою напряженность, и его губы дрогнули.

— Ты можешь сесть сзади, если это поможет?

Я была удивлена, когда из меня вырвался смех. Локлан тоже рассмеялся. Затем, без предупреждения, он обнял меня, крепко обнял.

— Ты все еще самая большая заноза в моей заднице, сестренка, но ты всегда была моей девушкой номер один, ты ведь это знаешь, верно? Я люблю тебя до смерти, и я скучал по тебе всем сердцем.

Слезы потекли из моих глаз, когда я обняла его в ответ.

— Прости, — прошептала я. — Мне так жаль, что я покинула тебя.

Локлан крепко сжал меня.

— Поздравляю, — сказала я, высвобождаясь из наших объятий. — Я серьезно. Я рада за тебя.

Локлан подмигнул мне.

— Спасибо, ребенок.

Я дразняще ухмыльнулась.

— Похоже, мне придется поделиться титулом девушки номер один для Локлана.

Он широко улыбнулся.

— Да, похоже, что так оно и есть.

Тогда я посерьезнела и сказала: — Если она когда-нибудь причинит тебе боль, скажи мне, и я выслежу ее и надеру ей задницу.

Локлан чуть не согнулся пополам от смеха, и это заставило мои губы дернуться.

— Я рада, что ты находишь это забавным, но я совершенно серьезна.

Он засмеялся еще громче.

Я толкнула его локтем.

— Я надеру тебе задницу, если ты не успокоишься.

Локлан попытался взять себя в руки.

— Прости, Рэмбо, — усмехнулся он. — Я буду иметь в виду твое предложение. Мне просто придется молиться, чтобы Элли никогда не сделала мне больно.

Я закатила глаза, улыбаясь ему, прежде чем снова обнять.

— Так ты будешь здесь на моей свадьбе? — спросил он.

Я кивнула, уткнувшись ему в грудь.

— Как ты думаешь, мама или бабушка позволили бы мне пропустить это?

Он отстранился от меня, подумал об этом, затем ухмыльнулся.

— Они лично отправились бы в Нью-Йорк и посадили тебя на самолет домой.

Они бы это сделали — это была честная Божья правда.

Я съежилась.

— Могу только представить.

Локлан улыбнулся мне, затем наклонился и поцеловал меня в лоб. Я закрыла глаза, затем снова открыла их и посмотрела на него.

— Мы в порядке?

Он пристально посмотрел на меня на мгновение и сказал: — Да, Лэйн, мы в порядке. Я устал злиться на тебя. Знаю, это потому, что я просто скучаю по тебе и беспокоюсь за тебя, но если ты хочешь жить за границей, то я с этим разберусь. Между нами все изменится, я обещаю.

Он снова обнял меня, и вот так просто напряжение между Локланом и мной исчезло. Это было чертовски приятно. Я отстранилась от брата, когда услышала, что кто-то прочистил горло, и замерла, увидев Кейла, стоящего у открытой кухонной двери, засунув руки в карманы брюк. Его безжизненные глаза были устремлены на меня.

— Лэйн? — тихо пробормотал Кейл.

О, Боже.

— Как… как долго ты там стоишь? — спросила я едва слышным шепотом.

Он облизнул нижнюю губу.

— Достаточно долго.

Он слышал все, что я о нем говорила? Я запаниковала. Бл*дь.

Я крепко зажмурилась.

— Мне нужно идти.

Мне нужно было уйти ото всех и побыть одной. Я оттолкнулась от Локлана и практически пробежала мимо Кейла, только чтобы остановиться рядом с гостиной, когда передо мной появилось тело.

— Ты никуда не пойдешь! — этот голос принадлежал моему отцу.

Я отказывалась смотреть на кого бы то ни было.

— Я имела в виду, что иду в свой гостиничный номер. Я пообещала маме и бабушке, что останусь здесь, чтобы помочь с домом дяди Гарри и его вещами. Я не собираюсь уезжать из города — я просто хочу побыть немного одна.

Мой отец не сдвинулся с места.

— Ты можешь побыть одна в своей комнате, тебе не нужно…

— Милый, отпусти ее, — мягко сказала моя мама.

Я не была удивлена, услышав это от нее. Я подняла глаза и увидела ее в дверях гостиной, она смотрела на меня измученными глазами.

— Мы увидимся с тобой завтра? — спросила она меня.

Я кивнула головой.

— Тогда иди в гостиницу и немного поспи, милая.

Я подошла к маме, крепко обняла ее и поцеловала в щеку.

— Я люблю тебя — ты ведь знаешь это, верно? — прошептала я ей на ухо.

Она кивнула и крепко обняла меня.

— Я тоже люблю тебя, дорогая.

Затем я повернулась и направилась к входной двери дома моих родителей, но замерла, когда он заговорил.

— Я провожу тебя.

Я крепко зажмурилась.

— Со мной все будет в порядке.

Я почувствовала его позади себя.

— Я не спрашивал разрешения, Лэйн.

О, черт.

Я облизнула губы.

— Я не могу быть с тобой наедине прямо сейчас.

Кейл встал передо мной, не заботясь о том, что все в моей семье были позади нас, внимательно наблюдая.

— Смирись. С. Этим.

Как?! — хотелось мне закричать. Как, черт возьми, я могу с чем-то смириться, когда дело касается тебя?

Я выдохнула.

— Кейл…

— Лэйн.

Я стиснула зубы и посмотрела на него снизу-вверх.

— Почему с тобой должно быть так сложно?

Он пожал плечами.

— Это дает результаты, когда дело касается тебя.

Что, черт возьми, это значит?

Я нахмурилась и покачала головой.

— Ты сейчас ведешь себя как полный придурок без всякой причины. Ты ведь понимаешь это, не так ли?

Его губы дрогнули.

— Да, я в курсе этого.

Я проигнорировала смешки позади нас.

По глазам Кейла было видно, что он не отказывается от своего предложения проводить меня до гостиницы, поэтому я покачала головой, протиснулась мимо него и открыла входную дверь.

— Пошли, если ты, черт возьми, идешь, — проворчала я.

Я услышала улыбку в его голосе, когда он сказал: — Да, мэм.

Я слышала, как он тихонько посмеивался, когда я вышла из родительского дома и быстро зашагала по дорожке из сада. Он последовал за мной, легко подстраиваясь под мои шаги, потому что его ноги были намного длиннее моих.

— Ты ушибешься, если не притормозишь, — прокомментировал он.

Я хмыкнула.

— Либо это, либо ударить тебя за…

— За что? — спросил он, обрывая меня. — За то, что хочу убедиться, что ты благополучно доберешься до гостиницы? Ты думаешь, я рискну, когда дело касается твоей безопасности?

Я вздохнула и замедлила шаг.

— Ты лишаешь меня выбора, пойдешь ли ты со мной в гостиницу.

Кейл рассмеялся.

— Прошли годы с тех пор, как я брал что-либо у тебя. Давай назовем это — наверстыванием упущенного.

Я закатила глаза.

— Ты — нечто.

— Ага, — усмехнулся он, — я знаю.

Мои губы дернулись.

Несколько минут мы шли в странно уютной тишине, и когда мы приблизились к гостинице, во мне что-то щелкнуло. Тогда, в доме моих родителей, моим инстинктом было убежать, потому что это то, в чем я была хороша, но теперь я поняла — что ничто, никогда не было решено. Оставив их, оставив Кейла, оставив Йорк, в течение шести лет я чувствовала себя точно так же, как в тот день, когда уехала, если не хуже. Я позволила своим страхам ослепить меня. Я позволила «что, если» победить.

Что, если я не смогу смириться с тем, что Кейл счастлив с семьей?

Что, если я вернусь домой и впаду в более глубокое состояние депрессии?

Что, если? Что, если? Что, если?

— Что не так? — спросил Кейл, явно удивляясь, почему я внезапно остановилась.

Я посмотрела на него и моргнула.

— Я только что кое-что поняла.

Он облизнул губы.

— И что же?

— Я не хочу оставаться в гостинице, не хочу быть вдали от своей семьи, — сказала я и покачала головой, когда облако замешательства рассеялось. — Я так долго была сама по себе, что чувствовала, что мне нужно выбраться из дома, подальше от них, но это совсем не то, что мне нужно. Мне нужна их любовь и поддержка, и, думаю, что они тоже нуждаются в моей.