– А-ах! – ведьма как будто подломилась.

Наконечник магоблокиратора лишь слегка коснулся ее обнаженного бедра. Но и этого оказалось достаточно. Тем более, мне нужно было только отвлечь ее, убрать от своего лица стрелу.

Дернувшись, как будто от удара кулаком, блондинка выронила лук. Глухо стукнувшись об пол, он упал. Шаг – и я подхватил резко ослабевшее женское тело на руки.

– Элевиса?

Бесполезно, ведьмочка потеряла сознание и висела на моих руках без чувств.

– Вот же демоны! – я выругался скорее от того, что организм на обнаженное соблазнительное тело в моих руках отреагировал совершенно недвусмысленно.

Уложив девушку на кровать, достал из кармана несколько тонких веревочек, сплетенных из разноцветных ниток. Обвязав каждую руку и затянув узелки, оглянулся вокруг себя. На изголовье кровати висела какая-то тряпка. Сдернул и набросил на ее расслабленное тело. Что угодно, лишь бы скрыть его от самого себя!

– Поговорил, олух! – так язвительно я с собой обычно не говорил, не было необходимости.

Заставив вспыхнуть на кончике пальца маленький огонек, я зажег свечи, расставленные на столе. Ни мне, ни ей свет был не нужен, но живой огонь всегда приносит уют в помещение, это я знал точно. Осторожно уселся в кресло (вдруг развалится от старости?) и обхватил лицо ладонями. Что за ерунда творится со мной? Магия бушевала внутри, вынуждала сердце колотиться об ребра, гнала кровь по венам бешеным потоком. Требовала буйства, дикого разгула. Давно смирившийся с воздержанием организм вдруг вспомнил о волшебстве обладания женщиной.

– Твоя сила истинна. Она создана самой природой и только ей полностью подчиняется, – вспомнил я слова бабушки, которая передавала мне дедов диск-амулет. – Не сопротивляйся природе, она все равно умнее. Когда придет время – ты поймешь это.

Это что же? Раз магия во мне требует овладеть той, которая лежала передо мной без сознания, значит того хочет природа? Чушь!

Резко поднявшись, я заходил по комнате. Я прекрасно знал, кем был мой дед. Как и то, что он всю жизнь скрывал свои возможности ради службы в Инквизиции. То же самое делаю и я. Нет, в наших рядах есть маги, но это чаще обычные артефактники. Сидят в Управлении да клепают нам оборудование. «Перевертышей» брали неохотно, только если согласятся наложить на себя заклятие и отринуть свою суть. Но боевики из них были прекрасными. Только поэтому и Эрнаут, и Астрид служили в моей команде. Они оба – звери. А вот таких как я… Не было.

– Вся команда бракованная, – горько усмехнулся я, глядя в темное окно комнаты.

Под рубашку пробрался холод. Вспотевшая под прицелом охотницы спина сейчас остыла и стало зябко. Оглянувшись на ведьмочку, я нахмурился. Она-то точно замерзнет без одежды.

Я сбросил на кресло сюртук и подвернул рукава рубашки повыше. На кухне, на полу у печи, лежали сухие поленья. Быстро покидав их в закопченную топку, прищелкнул пальцами. Язычки огня возникли сразу в нескольких местах. Давно не пользовался магией, забыл, как рассчитывать уровень силы.

– Поэтому сиди теперь и жди, как идиот, когда очнется Элевиса, – нахмурился я сам на себя. – Рассчитывал на этот поход потратить не менее пары часов, а теперь как бы к утру вернуться.

По дому стало распространяться тепло. Сидеть у печи стало жарко и я вернулся в комнату. Переставил кресло поближе к кровати и сел, разглядывая спокойное лицо ведьмочки. Чистая светлая кожа без единого недостатка. Бархатная, слово бочок спелого персика. Легкий румянец на щеках был настолько нежным, что хотелось прямо сейчас прикоснуться к ним губами. Ощутить их гладкость и упругость. Полукружья теней от пушистых ресниц дрожали на щеках, прыгая в такт трепетанию свечных огоньков. Аккуратные брови изгибались, походя на крылья птицы. Аккуратный нос, очень гармоничный, слегка, самую чуточку, курносый. Губы. На губах мой взгляд застрял надолго. Четко очерченные, они были цвета клубничного варенья. По ним неудержимо хотелось провести языком, попробовать на вкус, ожидая сладости сочной летней ягоды.

Я зажмурился. Смотреть на нее было невыносимо, практически до физической боли. Несколько вдохов и выдохов принесли короткое облегчение и я, как будто зависимый, продолжил изучение ведьмы.

Белоснежные волосы. Неестественного оттенка, как и мои. Рассыпались, разметались по покрывалу блестящим веером. Под мешковатой шерстяной накидкой, которую я на нее набросил, угадывалась высокая грудь. Выходя на улицу, хозяйка безжалостно затягивала эту красоту в грубую кожу куртки. Даже скрытая сейчас от меня, она волновала воображение. Накрыть бы ее ладонью, перекатить маленький шарик соска между пальцами, вызывая протяжные стоны удовольствия из розовых губ.

Накидка, прикрывшая ее тело, была не такой уж длинной. Как раз того размера, чтобы, закрыв грудь до шеи, оголить аппетитные округлые бедра. Скользнув взглядом по ногам, пришлось резко втянуть носом воздух и вцепиться пальцами в подлокотники. Пошитые специально по мне брюки неожиданно стали малы и неудобны. В последний раз я так реагировал на женщину еще до получения дедовой силы. После – мне стало все равно, какая бы ослепительная красотка не прижималась к моему плечу.

Было из-за чего растеряться и испугаться.

Короткий, еле слышный, вздох вырвался из груди ведьмочки. Я же дернулся так, как будто она громко вскрикнула. Как будто застала меня за чем-то постыдным и позорным. Резко выпрямившись, я придал лицу серьезное выражение. Затрепетали ресницы, раскрылись губы, вдыхая уже теплый воздух дома.

Я ждал. Нужно, чтобы она полностью пришла в себя, учитывая какой сюрприз ее еще ожидает. Ждал и наблюдал. Мало ли. Взбешенная женщина способна на разные поступки. А взбешенная ведьма – даже представлять не хочется.

Слабо шевельнув головой, девушка, наконец, заметила меня. И тут же поднялась, осознала свою наготу, вцепилась руками в грубую ткань накидки, прикрываясь.

– Какого демона?

Я молчал. Склонил голову к плечу и продолжал разглядывать ее. В лучистых глазах еще плавала муть после удара магоблокиратором. Но чем сильнее ведьма, тем быстрее проходят эти остаточные явления. Ее подруга справилась вполне скоро.

Неожиданно девушка нахмурилась, как будто прислушиваясь к себе. Я улыбнулся. А вот она практически оскалилась от злости, дернула руками и заметила на них тонкие нити. Зарычала, зажмурилась от злости, но с места не двинулась. И хвала такому самообладанию, применять еще раз амулеты мне не хотелось.

Обреченный вздох вырвался из ее груди:

– Что тебе надо, Инквизитор?

– Поговорить. Я сказал тебе об этом в самом начале, – с готовностью ответил я.

– О чем? И зачем тогда это? – она потрясла кистью, указывая на импровизированный браслетик.

– Ведьмина путанка? Как зачем? Чтобы предохранить тебя от необдуманных поступков. Я все равно сильнее, а ты можешь себе навредить.

– Как мило! – съязвила она.– Даже в самых кошмарных снах не видела, что обо мне Инквизиция заботится.

Я склонил голову, принимая благодарность.

– Выйди, – посуровела она. – Я оденусь.

– Я уже все видел, так что…

– Выйди!

Тон был таким повелительным, а приказ коротким и резким, что я впечатлился и поднялся с кресла. Может и к лучшему, отвлекаться на нее буду меньше. Хотя сожаление тонкой струной все-таки пропело в глубине души.

На кухне было жарко. Пламя в печи радостно гудело, пожирая дрова. Подхватив со стола чайник, я плеснул туда ковш воды из ведра и поставил его на печь. Полминуты и он довольно зашумел, нагреваясь.

– Уже освоился, я смотрю, – каждое слово вошедшей на кухню, уже одевшейся блондинки сочилось ядом.

– Скромно живешь, – проигнорировал я ее шпильку. – Непохоже на ведьму.

– Откуда тебе знать, как живут ведьмы? – пробормотала она, но, заметив мои взлетевшие вверх брови, снова подпустила язвительности в голос. – Ах, да! Ты ж великий и ужасный Инквизитор. Много домов разорил?

– Мне хватит. Элевиса, я пришел просто задать несколько вопросов. И я готов поговорить с тобой здесь, а не тащить тебя сразу в городскую тюрьму. Хотя мог бы. Но не хочу.