– Почему бы вашему клиенту не выпить Зелье Правды?
– Мой клиент не подозревается ни в каком насильственном преступлении. Все, что вы предъявили ему на данный момент, – «незаконное распоряжение средствами».
Лиза утверждала, что на встрече в Арканессе была случайно. Сопротивление при аресте не нанесло Джону никакого вреда и не рассматривалось как насильственное преступление, поэтому Лиза тоже не была обязана пить Зелье Правды.
Сотрудники Тайного сыска, наблюдавшие за допросом через стекло, услышали чью-то легкую поступь. Кобин шепнул на ухо Дину:
– Неужели снова…
Хван описал Лее ситуацию, она кивнула и сказала:
– Я хочу поговорить с этой Лизой.
– Пожалуйста, – лениво ответил Хван, который уже потерял надежду.
Сотрудники Тайного сыска прильнули к стеклу.
– Факты такие, – начала Лея, войдя в комнату.
Она передвинула стул так, чтобы сидеть не напротив Лизы, а слева от нее.
– Вы и сэр Кристоф, единственные из всей команды, имели доступ к финансам. Государственные средства были переведены на счет несуществующей фирмы. Вы сопротивлялись при аресте. Этого достаточно, чтобы предъявить вам обвинение в «незаконном распоряжении средствами», «сопротивлении при аресте». Год тюрьмы. Тайный сыск продолжит копать – и если удастся установить, что именно ваши действия стали причиной трансформации Роберта Куро, обвинение вам будет предъявлено по статье «заговор по отстранению члена Высшего совета от выполнения прямых обязанностей», а это еще, дополнительно, от года до трех лет тюрьмы. Если Роберт Куро не сможет превратиться в человека – статья будет «заговор в убийстве». До 20 лет тюрьмы.
– Моя работа – это все, что у меня есть, – только и ответила Лиза.
– Я знаю, что такое быть никем, – сказала Лея, склонившись над столом. – Но сейчас, Лиза, вам надо спасать не свою работу. Вам надо спасать себя. Выпейте Зелье Правды. Расскажите, как все было на самом деле. Сэр Кристоф давил на вас, пользуясь служебным положением? Опишите Эс и как вы на него вышли. Я избавлю вас от дальнейших обвинений в заговоре.
– Нет. Ничего не выпью.
Лея встала из-за стола.
– Обвинение в убийстве вы мне предъявить не сможете, – добавила Лиза.
– Вечная трансформация в животное приравнивается к убийству.
– Слышала, есть зелья, которые зависят от желания самого превратившегося.
Лея изумленно уставилась на Лизу, затем пулей вылетела из комнаты для допроса и направилась к Хвану.
– Мне ясны две вещи, – сообщила она. – Нанять группировку Санс была идея Лизы.
– У меня тоже такое ощущение.
– А еще… Роберт Куро… прозвучит странно, но… скорее всего, сам желает оставаться в обличии хамелеона.
– Что?! – воскликнул Хван.
– Друг мне рассказывал… Бывают такие зелья… Чтобы сварить их, требуется невероятное мастерство, но группировка Санс не раз удивляла нас в этом смысле. Попробуем убедить Роберта превратиться в человека. Где он сейчас?
Сотрудники Тайного сыска и Лея направились к аквариуму.
– Достаньте его оттуда, – скомандовала она.
Мирно дремавшего Роберта Куро вытащили из стеклянного домика, посадили на холодный пол. Он тут же беспокойно огляделся.
– Господин Куро, – серьезно обратилась к нему Лея. – Трансформируйтесь в человека, не валяйте дурака.
Хамелеон уставился на нее злобно. Раздались смешки.
– Господин Куро, – повторила Лея. – Вы сейчас в обличии хамелеона. Вам надо стать человеком.
Хамелеон шмыгнул под стол, на котором стоял аквариум, и принялся бегать кругами. В конце концов он обернулся вокруг своей оси…
…и, действительно, стал голым Робертом Куро! Сначала все выпучили глаза от удивления, а потом смущенно отвернулись. Элнот сбегал за лишней мантией и кинул ее Роберту.
– Господин Куро.... – обратился к нему ошарашенный Хван. – Тайный сыск тратил свои ресурсы, работал круглые сутки, без выходных, чтобы превратить вас обратно в человека. К чему был этот цирк?!
– Полегче с ним, – произнесла Лея. – Он наверняка даже не понял, что произошло. Это сильнейшее зелье, которое полностью лишает какого-либо критического мышления.
– Простите, – буркнул Роберт, – что доставил вам столько хлопот. Я действительно ничего не понял. Я просто стал воспринимать мир по-другому. Но я покурил до этого… Тын-травы… и думал, что это ее эффект. А потом втянулся. Мне понравилось есть листочки и спокойно спать. Я и не знал, что я трансформирован, просто не думал об этом, погрузился в приятную полудрему.
– Что с вами произошло перед тем, как вы начали воспринимать мир по-другому? Покурили Тын-травы – это мы поняли. Что-то еще съели, выпили, покурили? – раздраженно спросил Хван.
– Нет, ничего особенного… Хотя… – Роберт покраснел. – Я вдохнул… мм… пыль Веселящего камня.
Сотрудники Тайного сыска переглянулись.
– Интересные развлечения у членов Высшего совета. – прокомментировал это Хван. – Еще что-нибудь?
– Ну… выпил довольно много виски, съел пару пирожков с волшебными рыжиками, покурил другой Тын-травы, отхлебнул сока Поющей Березы, а потом заел все это килограммом взрывающихся леденцов…
– Мы обыскали ваш дом! И ничего такого не нашли!
– Так это не дома, а сначала на работе, а потом на фабрике у родителей. Приехал домой и… о, да… Я еще что-то съел, но хоть убей не помню, что. Мне кажется, я уже тогда слегка по-другому мир воспринимал…
– Немудрено, – Хван вздохнул. – Ладно. Надо доставить его домой. Джон… это ведь, вроде как, твой приятель? Займись им, пожалуйста.
На слове «приятель» все – в особенности Лея – с интересом взглянули на Джона, которому стало неловко.
***
– Спасибо, Джон, за помощь, – сказал Роберт, укутываясь в домашний халат, который ему сразу подала домработница.
– Не за что, – ответил Джон. – Когда планируешь выходить на работу?
– Не знаю.... Боги! Надеюсь, мне не слишком часто придется там появляться.
Джон вопросительно на него взглянул.
– Я ведь не хотел туда, – пояснил Роберт. – Меня родители, можно сказать, запихнули в Высший совет, чтобы следить за распределением земель для их предприятий. И отец, и мать заседали по три раза, больше нельзя. А сестра рожает в этом году.
– Роберт… но ведь ты занимаешь место в совете, – произнес Джон. – Место кого-то, кто мог бы действительно что-то хорошее сделать.
– Ладно тебе, – махнул рукой Роберт. – Отсижу положенный срок.
«Поневоле начнешь сочувствовать этой группировке Санс… когда членами Высшего совета становятся богатые сынки-наркоманы, которым это не нужно», – подумал Джон.
– Кстати… заглянешь как-нибудь на огонек? – спросил Роберт. – У нас закрытый клуб образовался. Там собираются люди… такие, как мы с тобой. И нет всяких других, странных людей. Вход только по паролю.
Джона слегка озадачило описание клуба, но он решил сходить.
***
В кабинете начальника Тайного сыска в кресле для гостей сидела Лея.
– Госпожа прокурор только что сообщила, что Лиза пожаловалась на довольно странный метод задержания. Давай-ка восстановим события того вечера, – произнес Хван.
Джон уже научился игнорировать Лею, почти не впадал в панику в ее присутствии, поэтому, войдя в кабинет, был спокоен и холоден. Он рассказал обо всем, что произошло в саду, пропустив, правда, момент, когда он поменял волшебные палочки.
– Совпадает с тем, что успел увидеть я, – сказал Хван. – Джон, ты ведь готов выпить Зелье Правды и повторить это в суде?
– Конечно.
Хван удовлетворенно кивнул и спросил Лею:
– А в чем, собственно, суть претензий?
– Задержанная утверждает, что… – Лея сделала паузу, – господин Хеллинг…
– Можно просто «Джон», – нагло перебил ее Джон.
– Что, простите? – спросила она, подняв бровь.
– Не нужно формальностей. Меня можно просто «Джон» называть, – пояснил Джон как ни в чем не бывало. – Мы все-таки учились в одном классе.
Презрительный Леин взгляд обжег его, как кипящее масло со сковородки.
– Да… учились. С вашего позволения продолжу. Лиза утверждает, что трава оставила царапины на ее ногах, после того, как… Джон… ее задержал. Это довольно несерьезное обвинение, учитывая, что она сопротивлялась при аресте. Меня, правда, заинтересовала одна вещь. Ритуал, который «приращивает» ноги к траве, крайне силен. Его, традиционно, исполняли несколько человек одновременно. Вы, Джон, были в саду одни. Это значит, вы проводите колоссальные объемы магии. Однако нигде в вашем личном деле такие, я бы сказала, невероятные способности не указаны. Как вы это объясните?
