Голос Кристины звучал из темноты. Они расположились на камнях разрушенных монастырских стен. Кристина сидела в нескольких метрах от Даниэля, в тени, из-за чего он не видел её. Но она видела его. Он знал, что на смотрит на него.

— Ты права. Я сам не знаю, что именно я здесь искал. Возможно, вдохновение. Я пишу истории, столь же мрачные, как это старое заброшенное кладбище. Где, как ни здесь, мне искать вдохновения?

— Ты писатель? — перебила его Кристина?

— Скорее просто мечтатель.

— О чём же ты мечтаешь, Даниэль?

Он помолчал немного.

— Я никогда не верил в существование вампиров. Но какая-то часть меня всегда знала, что мир не так прост и однозначен, как нам кажется. Что в нашем мире есть место чему-то мистическому, загадочному, потустороннему, и оно совсем рядом. Я мечтал встретить настоящего вампира. Многие мои рассказы посвящены им. Знаешь, прошлой ночью я заснул за столом, а проснувшись, обнаружил на листе надпись. Там было написано: Кристина — принцесса ночи. Неужели я мог написать это во сне?

— Может быть.

Даниэль не видел, но ему показалось, что Кристина улыбнулась.

— Принцесса ночи, — повторила она. — Меня никогда так не называли. Я много лет не покидаю это место. Я даже не знаю, каков мир сейчас.

— Я боюсь, за сотни лет ничего не изменилось. Меняются лишь декорации, внешний вид. Суть остаётся той же.

— Даже если так, я очень хотела бы посмотреть, каков мир за пределами этого места.

Даниэль встал с камня, на котором сидел и сделал несколько шагов.

— Идём со мной, — сказал он.

— Я не могу уйти отсюда. Я навсегда заточена здесь.

— Что это значит?

— Идём, сейчас ты сам всё поймёшь.

Через несколько минут они вышли к кладбищенской ограде. Старые ржавые ворота по-прежнему были в застывшем приоткрытом положении. Даниэль привычно проскользнул в зазор между створками. Кристина стояла в нерешительности.

— Это ерунда, — приободрил её Даниэль. — Идём, я выведу тебя.

Кристина покачала головой.

— Ничего не выйдет.

Она сделала шаг, но тут же остановилась. Словно наткнулась на невидимую преграду. Линия кладбищенской ограды была для Кристины непреодолимым препятствием.

— Я не могу, — девушка в отчаянии закрыла глаза, опустив голову. — Это место не отпускает меня.

Даниэль тяжело вздохнул. Он не знал, чем помочь.

— Мы что-нибудь придумаем, — сказал он.

Кристина открыла глаза и посмотрела на Даниэля.

— Скоро рассвет. Я не могу здесь оставаться, и тебе пора уходить.

— Я приду завтра, — пообещал Даниэль с грустью в голосе.

— Я буду ждать тебя, — тихо ответила Кристина.

Даниэль повернулся и медленно побрёл прочь. Через пару десятков шагов он остановился и обернулся. Кристины нигде не было.

Проснувшись во второй половине дня, Даниэль всеми способами пытался скоротать время. Он ждал ночи и новой встречи с Кристиной.

Как только стемнело, Даниэль отправился на Вьё-Симтье. Он кое-что решил для себя. Возможно, это самое важное решение за всю жизнь.

Кристина ждала его, как и прошлой ночью, у статуи печального ангела, недалеко от ворот.

— Я знала, что ты придёшь, — сказала она, слабо улыбнувшись.

Вместе они долго бродили по кладбищенским тропам, разговаривая без умолку.

Даниэль рассказывал о своей жизни, о своих книгах, написанных и ещё не написанных. Ему было легко с Кристиной. Он как будто знал её всю жизнь.

Они подошли к мрачному заброшенному дому, что находился внутри монастырской ограды. Вокруг него было множество старых засохших деревьев. На фоне луны их ветки напоминали тонкие скрюченные пальцы.

— Дом приходского священника и его сад не утратили своего очарования, — задумчиво произнесла Кристина, глядя на запустевший, заросший двор рядом с домом.

Через двор, мимо дома, они прошли дальше к заброшенному монастырскому храму. Перед тем, как войти, Даниэль озабоченно поинтересовался.

— Ты можешь войти… в такое место?

Кристина лишь ухмыльнулась.

— Этот храм был осквернён много лет назад. Господь навсегда покинул это место.

Внутри царила абсолютная темнота. Даниэлю пришлось достать свой карманный фонарик, чтобы хоть что-то увидеть.

Миновав арку входа, они вошли в основную часть храма. Справа и слева от прохода рядами располагались деревянные скамьи. Потолок подпирало несколько массивных колонн. Каменный пол был завален осколками камней, кусками штукатурки и деревянными обломками.

Даниэль двигался по центральному проходу прямо к алтарю. Камни и песок хрустели под его ногами. Луч света выхватил из тьмы огромное деревянное распятие. Скульптура Христа, почти в натуральную величину, была прибита к деревянному кресту. Его печальный лик, выражающий умиротворение и скорбь одновременно, был склонён к правому плечу. Древесина давно иссохла и растрескалась. Краска облупилась и висела чешуйками.

Возле алтаря Даниэль обнаружил несколько свечных огарков и старый подсвечник. Воспользовавшись зажигалкой, которую он на всякий случай захватил с собой, он зажёг свечи. Крохотные огоньки осветили каменные своды храма. Даниэль выключил фонарик.

Они присели на скамью в первом ряду. Их плечи касались друг друга. Даниэль почувствовал, что настал момент сказать Кристине главное.

— Я могу стать таким же, как ты?

Кристина с непониманием посмотрела не него.

— Что ты имеешь в виду?

Даниэль помолчал, глядя ей в глаза.

— Мы будем вместе навсегда.

Кристина была удивлена. Она покачала головой.

— Есть лишь один способ, но я не уверена…

— Я так решил.

— Обратного пути не будет, Даниэль.

— Мне не к чему возвращаться. Я готов.

Кристина аккуратно приподняла подбородок Даниэля, запрокинув его голову. Ей губы приблизились к его шее.

— На что это похоже? — тихо спросил он, закрыв глаза.

— Это похоже на смерть. Ты не боишься?

— Смерть побеждает жизнь, ведь жизнь всегда ведёт к смерти… — еле слышно произнёс Даниэль.

Дыхание Кристины обожгло его кожу. Даниэль почувствовал острую боль, когда её клыки впились в его шею.

Синий фургон «Renault Estafette» подкатил к воротам Вьё-Симтье, светом фар выхватив из темноты ржавую ограду. Человек за рулём, заглушив двигатель и выключив фары, вылез из фургона. Это был высокий мужчина в тёмно-зелёной рубашке и синих джинсах.

— Пошевеливайся, Жозеф, — обратился он к своему напарнику, сидящему рядом на пассажирском сиденье.

Жозеф поспешно выбрался из фургона. Это был толстяк среднего роста, одетый в синий рабочий комбинезон. Вдвоём они открыли заднюю дверь, вытащив из салона две лопаты, монтировку, кирку и пару мощных электрических фонарей.

— Гийом, ты уверен, что здесь никого нет? — обеспокоенно спросил Жозеф у своего напарника. Он явно нервничал.

— Перестань пороть чушь, ночью сюда никто не ходит, разве что призраки, — Гийом усмехнулся.

От этих слов лицо Жозефа недовольно скривилось.

Взяв инструменты, вошли на кладбище через приоткрытые ворота.

На Вьё-Симтье царила зловещая тишина. Тонкий серп месяца едва освещал тёмные силуэты надгробий. Звёздное небо медленно затягивала чёрная пелена туч.

Двое ночных посетителей двигались вдоль рядов могил, освещая путь фонарями.

— Значит так, там дальше есть несколько склепов. Вскроем парочку из них. Потом осмотрим старый монастырь. Там явно есть чем поживиться, — распорядился Гийом.

Даниэль наблюдал за двумя приближающимися незнакомцами, притаившись в тени. Затем он вышел на тропу и остановился в ожидании когда эти двое подойдут ближе и заметят его. Он чувствовал голод. Очень сильный голод.

Луч фонаря Гийома первым выхватил фигуру Даниэля из темноты. Гийом опешил, увидев в десяти метрах от себя парня с мертвенно-бледным лицом и тёмными кругами под глазами. Его волосы были беспорядочно всклокочены, а одежда перепачкана пылью и грязью. Вид у парня был измученный и измождённый.