‘О, позже’.

Что-то в ее голосе заставило его сделать вывод, что они вообще не вернутся этой ночью. У него также было подозрение, что он должен был вывести это. Он не думал, что хочет что-то делать с этим в данный момент. Он ушел довольно рано.

Девушка в некотором замешательстве проводила его до двери.

‘Я думаю, тебе лучше позаботиться об этой простуде’.

‘Я буду’.

‘ Кровать - это место для тебя, - сказала она неуверенно.

Хьюстон улыбнулась. ‘Я иду прямо к этому’, - сказал он.

Но он этого не сделал. Вместо этого он отправился на долгую прогулку. Его забавляло, что он довольно долго обходился без женщин, а теперь вдруг оказался с двумя. Так было с ним в некоторых случаях во время войны. Он задавался вопросом, относится ли он к тому типу мужчин, которые обращаются к женщинам в моменты кризиса; и он задавался вопросом, в чем кризис сейчас. Хью возвращался. Он должен был вернуться в конце месяца. Все, что ему нужно было сделать, это пережить месяц.

4

Вспоминая об этом позже, Хьюстон вспоминал октябрь главным образом как месяц, когда он пытался избавиться от Глинис. Это была неудачная попытка. Были слезы и взаимные обвинения, а также угрозы, потому что девушка сказала, что не может жить без него. Хьюстон, как и многие художники, далекие от романтики, думала, что она очень легко могла бы, если бы захотела; но когда он увидел боль в ее глазах, не смог заставить себя сделать последний шаг.

Он сказал Лесли Селлерс, что теперь у него нет проблем; потому что, как она сказала, она была девушкой, которая не любила соперничества; и, соответственно, его жизнь стала сложнее, чем когда-либо. Его встречи с Руководителем становились не менее язвительными; он постоянно отставал с серией занятий по оценке искусства, которые он должен был подготовить для вечерней школы; и у него постоянно заканчивались идеи для его внештатной работы. Казалось, он карабкается по все более скользкому склону. Все в его жизни внезапно стало ненадежным и неопределенным. Он не мог понять, как это произошло.

Он обнаружил, что начинает все больше полагаться на Олифанта, преподавателя классической литературы, такого же холостяка, как и он сам, чья терпкость манер казалась ему освежающей.

"Олифант, ты находишь себя способным строить какие-либо планы в эти дни?’

"Я никогда не строю планов’.

"Кажется, со мной происходит что-то странное. Я не знаю, где, черт возьми, я нахожусь в последнее время. ’

"Может быть, ты влюблен’.

"Может быть, так оно и есть. Хотел бы я вспомнить что-нибудь, что мне особенно хотелось бы сделать. ’

‘Я хотел бы переехать в квартиру побольше и провести Рождество в Риме’.

И вдруг все заговорили о Рождестве.

"Где ты звенишь своими колокольчиками в этом году, чудо-мальчик?’

‘ На самом деле я еще не дошел до этого.

‘Я скорее вижу себя в Париже. Есть интерес?’

‘Звучит очень привлекательно’.

‘Дай мне знать в ближайшее время. Мне нужно пораньше устроить свою семью.’

И, казалось, прошло всего несколько часов. ‘Чарльз, я тут подумал. Рой хочет поехать в Борнмут на Рождество. Мы каждый год останавливаемся в одном и том же отеле. Как ты думаешь, ты тоже можешь случайно оказаться там?’

‘ Я не знаю, Глинис. Это немного зависит от Хью. Я должен был бы увидеть, чего он хотел. ’

‘Ну, естественно. Я вижу это. Как ты думаешь, он тоже хотел бы приехать?’

‘Он мог бы", - сказал Хьюстон, сильно сомневаясь в этом.

‘Как ты думаешь, когда ты узнаешь о нем?’

‘Я не совсем уверен. В последнее время я мало что слышал.’

Он ничего не слышал. Шла третья неделя октября, и никаких новостей не было. Лесли сказала, что Листер-Лоуренс не ожидала никаких особых новостей. Теперь не было и речи о пропавшей партии. Группа просто прибудет на территорию Индии. Они, вероятно, прибудут между 25-м и 30-м, когда ожидается торговый караван.

25-е пришло без новостей; и 30-е ушло без новостей. Лесли сказала, что Листер-Лоуренс уехала расследовать беспорядки. По всей вероятности, группа была сейчас на пути в Калькутту. Они, скорее всего, услышат от них раньше, чем от Листера-Лоуренса.

Это, однако, оказалось не так. 2 ноября пришла телеграмма от Листера-Лоуренса. Он сказал, что ожидаемый караван прибыл 29-го. С ней не прибыло ни одного британского подданного. Он наводил справки.

Хьюстон вступил в кошмарный ноябрь 1949 года.

Позже он понял, что именно в этот месяц настоятель, герцог Ганзинг и губернатор Ходзо оказались в самом щекотливом положении. Ранее губернатор считал, что он может справиться с этим вопросом на местном уровне, и не счел нужным связываться с центральным правительством. В этом он проявил ошибку суждения, и он не стремился, чтобы это раскрылось. Поэтому он согласился с планом настоятеля, который заключался в том, чтобы просто ничего не говорить, пока из Лхасы не поступят запросы о предоставлении информации, а затем объявить, что группа пропала.

К середине ноября он искренне сожалел, что не согласился. Губернатор был пожилым человеком, и у него были самые четкие воспоминания о британцах, которые прибыли с полковником Янгхасбендом сорок пять лет назад. Они были любознательными людьми, которые никогда не переставали задавать вопросы. Они верили, что всему есть причина, и не находили покоя, пока не нашли ее. То, что четыре человека пропали без вести в течение нескольких недель на скованной льдом горе, не показалось бы таким людям достаточной причиной для отказа от поисков или расследования исчезновения группы.

Прежде всего, как хорошо знал губернатор, было важно, чтобы иностранцы не проявляли интереса к его стране в этот зловещий год. До тех пор, пока существовала вероятность того, что кто-то из группы жив, интерес проявлялся. Поэтому к середине месяца он пришел к тревожному решению.

Новость дошла до Лхасы 19 ноября и была передана по радио в Калимпонг 24-го. Листер-Лоуренс получил его в Калькутте 25-го и в тот же день передал Шталю в Лондон.

Но обо всем этом в то время, конечно, Хьюстон ничего не знал.

Все, что он знал по мере того, как шел ноябрь, это то, что его дни были заполнены делами, которые становились все более бессмысленными. Он обнаружил, что проходит недели как автомат. Он учил, исправлял и читал лекции; а по вечерам делал то же самое. Иногда он занимался любовью. Он начал заниматься любовью с Лесли Селлерс, но однажды в течение двадцати четырех часов обнаружил, что делает то же самое и с Глинис. Он смотрел на это представление с несколько усталым весельем.