В этих подсчетах, безусловно, была заложена большая доля лукавства, поскольку (как будет подробнее говориться ниже) цены на потребительские товары устанавливались в целом для изъятия у населения денежной массы, и они никак не были связаны с реальными затратами аграриев или закупочными ценами у них. Однако была и «сермяжная правда» в виде слишком низких доходов у крестьян, плохого состояния сельской инфраструктуры, необходимости иметь инструменты для поднятия продуктивности, чтобы кормить возрастающее количество городского населения. Татьяна Заславская, как специалист по доходам колхозного крестьянства, приводит результаты своих исследований, согласно которым в середине 1950‐х годов доходы колхозников с учетом их зарплаты в колхозах и прибыли от личного труда в подсобных хозяйствах при затрате на 15–20% большего количества времени составляли примерно половину зарплаты рабочих337. Будущий помощник главы КГБ Юрия Андропова Игорь Синицин, побывавший в 1962 году в качестве журналиста в передовом колхозе Кировской области, был в глубоком шоке от увиденной бедности и убожества повседневной жизни селян338. Диссидент Андрей Амальрик, отбывавший в 1965–1966 годах ссылку в деревне в Томской области, оставил подробные мемуары о быте и нищете крестьян, изданные (разумеется, за рубежом) вскоре после его освобождения339.

Принятое 16 мая 1966 года постановление ЦК КПСС и Совмина СССР «О повышении материальной заинтересованности колхозников в развитии общественного производства» рекомендовало с 1 июля 1966 года ввести гарантированную оплату труда колхозников, исходя из тарифных ставок рабочих совхозов. То есть оно поднимало общий уровень доходов колхозников, однако выводило их из любого подобия конкурентной работы на рынке труда и отказывалось связывать эффективность с материальным стимулированием340.

Следующий блок решений был сформулирован на конференции экономистов и наиболее известных практиков сельского хозяйства, прошедшей в июне 1966 года в Высшей партийной школе (ВПШ) в Москве по предложению Отделов науки и сельского хозяйства аппарата ЦК КПСС и на основе брежневского поручения Госплану. Выступившие на ней представители сельскохозяйственного сектора решили, по словам организатора, что пора

Таким образом, результаты этой конференции, трансформировавшиеся вскоре в решения, принятые на официальном уровне, наряду с другими мерами по поддержке сельского хозяйства в этот период работали на создание гигантского личного аграрного «домена» Брежнева, где экономическая политика, проводимая Косыгиным, не работала в принципе (подробнее об этом ниже).

Последний министр сельского хозяйства СССР, бывший в качестве председателя колхоза в Гродненской области Белорусской ССР реципиентом этих мер, с благодарностью пишет в мемуарах:

Прошедший 25–27 мая 1966 года пленум ЦК КПСС Брежнев посвятил несколько иной теме – ирригации и сельскому хозяйству. Основной смысл этого пленума заключался в выделении огромных средств на создание каскадов водохранилищ и систем орошения в Сибири и Центральной Азии, позволивших начать строительство новых индустриальных центров, развивать мелиорацию и, в частности, резко увеличить на юге советской части Центральной Азии производство хлопка, используемого как для нужд текстильной промышленности, так и для изготовления порохов343.

Затем, судя по записным книжкам, Брежнев на год отходит от регулярного обсуждения и фиксации проблем села. Но со второй половины 1967 года и как минимум до конца 1972 года он глубоко погрузился в проблемы сельского хозяйства, при этом у него почти полностью отсутствовал интерес к отечественной промышленности за пределами ВПК (кроме вопросов государственных инвестиций в нее). Записи о вопросах оплаты труда сельскохозяйственных работников и нормах их выработки появляются у Брежнева летом – осенью 1967 года344. Он лично собирал с первых секретарей обкомов мелкие подробности об урожаях, их потребностях в технике для вывоза зерна и т. п.345 Брежнев сам организовывал и курировал пленум ЦК КПСС по сельскохозяйственным вопросам в октябре 1968 года и Всесоюзный съезд колхозников в ноябре 1969-го346. Сформировавшаяся у него в 1965–1966 годах триада – насыщение села базовой сельскохозяйственной техникой (тракторы и комбайны), ирригация и мелиорация, а также повышение зарплат колхозникам – оставалась неизменной. Более того, она стала основной целью сельскохозяйственной политики, запланированной на девятую пятилетку (1971–1975).

Один из разработчиков планов на пятилетку кратко формулировал ее цели так:

На совещании в Сельхозотделе ЦК КПСС по итогам июльского 1970 года пленума ЦК КПСС задачи ставились конкретно. Если в СССР насчитывалось 9 тракторов на 1000 гектаров пашни, а у США – 37 и в ФРГ – 157, то надо попытаться преодолеть этот разрыв348. Эти задачи выдвигались без публичного обоснования и сопоставления природно-климатических условий, способов хозяйствования. В ФРГ, например, доминировали мелкие фермеры, работавшие на небольших полях в умеренном климате, в США размеры полей были уже значительно больше, а климат был существенно жарче.

Начиная с 1951 года капитальные инвестиции в сельское хозяйство составляли в среднем 14–15% от общего объема инвестиций в различные отрасли экономики349. При Брежневе они выросли на 30%: с 15,5% от общих расходов на капвложения в СССР в 1961–1965 годах, 17,2% в 1966–1970 годах и до 20,1% в 1971–1975 годах, 20% в 1976–1980 годах и затем стали медленно снижаться – 18,5% в 1981–1985 годах, 17,1% в 1986–1990 годах350. В абсолютных цифрах рост был более сглажен и составлял примерно 60% к каждой предыдущей пятилетке. В 1966–1970 годах это было 59,7 млрд, а в 1971–1974 годах – 99,1 млрд351.