Как мы говорили выше, вопреки устоявшимся в публицистике представлениям Брежнев, во всяком случае во второй половине 1960‐х, вполне поддерживал основной концепт реформ, состоящий в необходимости усиливать материальное стимулирование работников.

Однако он видел его все-таки третьим по порядку значимости в проводимых реформах, а не первым и единственным. Так, в преддверии состоявшегося в ноябре 1969 года в Кремле III съезда колхозников, на котором де-факто обсуждался вопрос об опыте встраивания колхозов в реформы и их дальнейшем развитии, Брежнев в своих рабочих записных книжках четко расставил приоритеты: «прежде всего подъем с[ельско]/хоз[яйствен]-ного производства зависит от таких факторов, которые у нас довольно ясно вырисовывались в последние годы. = это 1) Оснащение с[ельского]/хоз[яйст]-ва техникой, 2) Мелиорация и химизация, 3) Экономическое стимулирование»327.

Структура управления сельским хозяйством в СССР 1960–1980‐х годов была устроена таким образом, что партийные органы имели в этой сфере большее значение, чем государственные. Юрий Фирсов, как помощник Косыгина, описывал управление советской экономикой следующим образом.

В аппарате Совета министров СССР и ближайшем окружении его председателя преобладали сторонники экономических реформ и либерализации, однако сопротивление реформам оказывали партийные чиновники на уровне секретарей ЦК КПСС. Особенно, по его мнению, в этом отношении отличались представители отраслей ВПК и сельского хозяйства. Это были сферы, которые Совмин СССР фактически не контролировал328.

В персональном отношении это были Дмитрий Устинов и Федор Кулаков. С 1965 года они были «рабочими» секретарями аппарата ЦК КПСС по соответствующим направлениям. Кулаков был еще и заведующим Сельхозотделом аппарата ЦК КПСС. Позже, в 1971 (Кулаков) и в 1976 (Устинов) годах, они стали и членами Политбюро, то есть сравнялись с Косыгиным в формальном партийном ранге.

Владимир Коссов, замначальника сводного отдела Госплана СССР, как и Фирсов, упоминает в интервью «священных коров» – сельское хозяйство и ВПК, на которые при планировании обычные экономические нормативы и предложения не распространялись329.

Это существенно отличалось от ситуации в других отраслях экономики. Генеральный секретарь, его главный помощник по направлению деятельности (секретарь ЦК КПСС по сельскому хозяйству) и весь партийный аппарат, включая первых секретарей обкомов, горкомов и райкомов, отвечали за производство сельскохозяйственной продукции. Они считали, что без повседневного контроля со стороны партийных органов за непосредственными производителями – председателями колхозов и директорами совхозов – производственная цепочка в сельском хозяйстве работать не будет. Что, собственно, кажется безумием, поскольку партийный аппарат формировался прежде всего из инженеров, которым неоткуда было взять систематические знания в сельскохозяйственной сфере, чтобы эффективно управлять этой отраслью330.

Александр Русанов, в 1967–1969 годах работавший первым секретарем горкома индустриальной, военно-промышленной подмосковной Балашихи, в интервью вспоминал, что нередко ему звонил первый секретарь обкома и выяснял причины падения на пару процентов надоев у коров в хозяйствах Балашихинского района (подчинявшегося тому же горкому331). А сам он утром получал ежедневные сводки от двух имеющихся в районе аграрных предприятий с цифрами надоев и должен был в любой момент аргументированно изложить начальству причины снижения показателей332.

Государственные структуры, а именно блок министерств, отвечавших за различные аспекты сельскохозяйственной деятельности, имели подсобный характер. Так, например, согласно четкому объяснению одного из сельскохозяйственных министров, главы «Госкомсельхозтехники СССР» (1980–1986) Леонида Хитруна, огромное Министерство сельского хозяйства СССР

В значительной мере политика Брежнева в сфере сельского хозяйства была продолжением хрущевской, в реализации которой будущий генсек играл не последнюю роль.

Однако она имела и ряд своих черт, которые были уже вкладом Брежнева в ее реализацию. О них мы и поговорим далее.

Интерес к сельскому хозяйству у Брежнева как у землеустроителя по первому образованию и одному из активных организаторов целинной кампании отражен в его записных книжках как до занятия им поста Генерального секретаря, так и после назначения. Уже на мартовском пленуме 1965 года Брежнев выступил с кардинальными предложениями по реформированию сельского хозяйства, которые состояли в повышении закупочных цен на сельскохозяйственную продукцию и производстве большего количества сельскохозяйственной техники для села. Эти меры, по его мнению, должны были прекратить процесс наращивания долгов сельскохозяйственными предприятиями и дать стимулы для роста их эффективности. В частности, ожидалось сокращение срока уборки, которая из‐за недостатка техники чрезмерно затягивалась и вела к прямым потерям продукции335.

В феврале 1966 года Отдел сельского хозяйства Госплана СССР инициировал поручение Брежнева (то есть получил от его имени формальное распоряжение, которое позволяло бы добавить веса планируемой работе) написать записку о создаваемом и используемом в сельском хозяйстве национальном доходе, которая была направлена в ЦК КПСС и послужила основой для дальнейших решений о перераспределении государственных финансов. Она была подписана всем «агропромышленным» истеблишментом того времени, включая члена Политбюро Дмитрия Полянского, секретаря ЦК Федора Кулакова, министра сельского хозяйства Владимира Мацкевича, руководителей сельскохозяйственных отделов Госплана и ЦСУ. Записка декларировала, что «значительная часть прибавочного продукта, созданного в сельском хозяйстве, реализуется в других отраслях в форме налога с оборота и прибыли». Дескать, на фоне того, что в 1964 году совхозы закончили год с убытком в 1 млрд рублей, пищевая промышленность в том же году получила 8,8 млрд прибыли336.